Геннадий Прашкевич - Парикмахерские ребята [Сборник остросюжетной фантастики]

Метелки вовсю разошлись. Особенно Ася. Она самая молоденькая, немножко прихрамывает и пишет стихи. Однажды ее стихи были напечатаны в вечерней газете. Алехин вместе со всеми радовался, но и был несколько огорчен. За себя. Как-то Зоя Федоровна попросила его написать рекламную статейку все для той же вечерки, но из газеты, получив текст Алехина, позвонили: «Нельзя ли написать заново, текст настолько плох, что работать с ним невозможно».

Он не написал.

Ладно.

Он украдкой провел рукой по лицу. Ни синяков, ни царапин. Это его радовало. Сегодня позвоню Вере, решил он, пора кончать с испытательным сроком.

Настроение у него улучшилось.

— У меня с одним приятелем, — сказал он метелкам, — тоже случилась одна история.

Метелки обратили к нему свои худенькие лица, и Зоя Федоровна тоже царственно обернулась — все они знали: Алехин умеет рассказывать, а если в ударе, то умеет рассказывать хорошо.

— Ну вот, — начал Алехин, — был у меня приятель в Томске. Как-то не сложилась жизнь, его жена бросила.

Алехин знал, что метелки, как и сама Зоя Федоровна, любят, когда в правдивый рассказ вкрапляются такие пронзительные детали. Но приятель Алехина был, конечно, благородной души человек. Простой слесарь, но благородной души человек. Когда жена его бросила, он все ей оставил — квартиру и обстановку, сам скитался по друзьям, бывало, ночевал на железнодорожном вокзале. Потом начальство, жалея хорошего слесаря, выделило ему комнату в пустом, обреченном на слом доме — на месте бывшего аэропорта.

Там приятель Алехина и зажил.

Звали приятеля Колей, он действительно был золотой слесарь, это насчет души Алехин малость преувеличил. Насчет души Коля мог и подпить, и подраться, и приволочиться за какой-нибудь метелкой. Но таскаться по чужим углам Коля, правда, устал. Так устал, что, когда вселился в свою большую квадратную комнату, твердо решил: месяц полного отдыха! Отоспится, оклемается, может, тогда…

Привез в комнату диван, у дверей поставил холодильник. Все удобства, понятно, на улице, но Колю это мало смущало: лето, тепло, кузнечики верещат, в холодильнике бутылочка. Коля в первый вечер никого даже звать не стал. Подойдет босиком к холодильнику, возьмет небольшой вес и топает на диван — отдыхает. Решил так жить, пока заново не обрастет мышцами, не восстановит состояние духа.

Так и было.

Мышцы нарастали, состояние духа восстанавливалось. Один, раздевшись до трусов, валялся Коля на диване, смотрел на круглую Луну, заглядывавшую в окно. Врут, наверное, что по ней люди ходили. Хотя вряд ли. Зачем так врать? Или вот звезды… Звезды мерцали так низко, так близко, что, протяни руку, парочку непременно ухватишь. Коля где-то читал, что звезды это те же солнца, а вокруг солнц летают планеты, а на планетах рано или поздно появляется что-нибудь живое. А раз уж появилось что-нибудь живое, ни напалмом, ни бомбами не сгонишь его с планеты. До этого Коля, кстати, дошел своим умом. Вон что происходит на Земле (читай газеты): моря высыхают, реки в песках теряются, воздух в озонных дырах, зверье вымирает, а то еще землетрясения, наводнения, засухи, войны, и ничего, живет человек, берет с получки бутылочку. Понятно, и на других планетах не легче, живому приходится ох как не сладко, но оно борется, это живое, эволюционирует, а в итоге появляется человек или какое другое разумное существо. Никаких разумных существ, кроме человека, Коля, конечно, не знал, но твердо верил в тот факт, что, если уж появились разумные существа, ни чем их с родной планеты не выкуришь.

Удобно устроившись на диване, раскуривая мягкую сигарету «Стрела», Коля явственно видел — где-то за миллиарды космических верст на другой планете тоже вот, как он, лежит на диване разумное существо.

Тоже в трусах, тоже выпивает немножко и тоже получило комнату.

Пусть временную, на снос, но получило. И так хорошо, так явственно увидел он своего далекого собрата по разуму, может, тоже какого-нибудь слесаря, что не поленился, прогулялся до холодильника, взял небольшой вес. Глаза у Коли увлажнились, он подышал на рукав и отправился в обратный путь к родному дивану. Позже он никак не мог объяснить, что, собственно, случилось. Всплыл из-под босых ног пухлый огненный шар и шваркнул его от всей души. Так шваркнул, что запахло паленым и Коля с ногами вспрыгнул на диван.

Потрясение оказалось сильным. А еще более непонятным. Шваркнуло ведь чем-то, но чем?

Боясь за свой рассудок, Коля попросту отмел происшедшее. Бочком, осторожненько он вновь отправился к холодильнику. Принял немного, отдышался и так же бочком вернулся на диван.

И ничего не произошло.

Коля головой покачал. Пожалуй, пора заканчивать отдых. Никаких выпивок, долгие прогулки по лесу…

Он взглянул в открытое окно. Манили к себе горящие окна Каштака, орали кузнечики.

Приняв твердое решение завязывать с праздниками, Коля несколько нараскоряку двинулся к холодильнику, раздумывая, не оставила ли здесь техслужба какой-нибудь секретный мощный аккумулятор? При этом Коля знал, что никаких таких аккумуляторов здесь быть не может. Сторожась малость, он добрался до холодильника, потом, промокнув рукавом губы, побрел обратно. На полдороге его стебануло по-настоящему. Он даже взвыл и одним прыжком оказался на диване. А ночью, когда душа уже не терпела, вылез в окно, отпер входную дверь, поработал у холодильника, вышел, запер дверь и опять через окно вернулся в комнату.

Разумное решение, но он подумал, что зимой комната будет сильно выстуживаться.

Утром все ребята по цеху знали историю Коли. Конечно, посмеивались, но вечером за Колей увязалась целая компания — ходили, разувшись, по комнате, пели песни, убеждали Колю: ты видения свои отбрось, мало ли какие бывают видения. Он кивал — конечно, а сам все мрачнел. Знал ведь, накурят, пошутят, а ему оставаться.

Ну и остался. Был сердит на себя, дома он или не дома? Вот сидели ребята, ничего ведь не происходило. Натянув на ноги резиновые калоши, он решительно прошел к холодильнику.

И ничего. Все нормально.

Он осмелел. Он пробежался туда-сюда. Он даже скинул калоши и снова обрел философское спокойствие. Жизнь на планете Земля сложная. Он вспомнил о своем неведомом космическом друге, отдыхающем сейчас за миллиарды верст от Земли, и последнюю рюмочку поднял за неведомого друга. На полдороге к дивану Колю шваркнуло огненным шаром. Он чуть не задохнулся от ужаса, но прорвался к дивану. Он уже торжествовал победу, но диван, как на воздушной подушке, вдруг медленно двинулся в центр комнаты, а там, как пузырь, вздувался очередной огненный шар.

Следующую ночь Коля провел у знакомого электрика.

Электрик отверг все Колины гипотезы, своих не выдвинув ни одной.