Ашот Шайбон - Победители тьмы

Безаварийное движение пешеходов и машин обеспечивалось автоматическими установками на перекрестках улиц. Бесшумные электровозы проносились высоко над улицами и площадями.

Город Октябрь был осенен собственным небесным сводом, ясным и безоблачным. Новейшие открытия советской науки сделали технически возможным обеспечение города сменой искусственных дней искусственными ночами, живительной прохладой и желаемой атмосферой. При возникновении необходимости, на небосводе Октября собирались искусственные облака, и освежающий дождь поливал богатейшую растительность цветников и парков.

- Задумались, мой друг? - нарушил затянувшееся молчание конструктор подводного корабля «Октябрид» и одновременно, его капитан.

- Так же, как и вы, Николай Львович!

- Хотелось бы знать, - о чем именно думали вы, когда я заговорил с вами?

- О «белых тенях», которые ухитрились вырвать из нашей среды отважный экипаж АЛД-1… Мне не терпится встретиться с ними лицом к лицу! - повысил голос молодой конструктор.

- Представьте себе, что этот повод нам представится!

- Да?! Но каким образом?

- «Октябриду» не миновать встречи с ними. Они будут кишеть на пути нашего следования - я убежден в этом!

- Тем лучше! - резко взмахнув рукой, гневно воскликнул Аденц.

Негромко звякнул звонок внутреннего телефона и через сдвинувшуюся в стене планку в кабинет вошла светловолосая Нина - личный секретарь Аспинедова.

- Николай Львович, Елена Николаевна просила передать вам, что не сможет зайти к вам, как обещала. Просила извиниться за нее перед Абэком Давидовичем. Срочность сообщения, о котором она говорила с вами, в настоящее время отпала…

В кабинете царило молчание. Белокурая девушка в недоумении переводила взор с Аспинедова на Адэнца.

- Спасибо, Нина. Вы можете идти, - сдерживая волнение, проговорил Аспинедов.

Нина переступила порог. Планка в стене сдвинулась.

Аспинедов повернулся к Абэку, положил руку ему на плечо и заговорил совершенно спокойно:

- Вы знаете, конечно, что моя дочь должна была участвовать в походе «Октябрида», в качестве руководителя растениеводческой экспедиции.

- Да, я это знаю.

- Но вы не знаете того, - прервал его Аспинедов, - что, по моему ходатайству, кандидатура Елены Аспинедовой снимается из списка участников научного похода «Октябрида».

- Конечно, это ваше дело, Николай Львович… - начал удивленный Абэк.

- Нет, не только мое, Абэк Давидович. Вы пользуетесь точно такими же неограниченными правами, как и я.

- Но решающее слово, тем не менее принадлежит вам!

- Возможно. Именно поэтому мне хотелось бы слышать ваше мнение, Абэк Давидович, - улыбнулся Аспинедов.

- Какими же соображениями продиктовано было ваше решение?

- Соображениями о… вашем покое. Да, да, именно соображением о том, что вы - неравнодушны к Елене Николаевне!

Вспыхнувший, словно застенчивый юноша, Абэк отклонил лицо и откинул рукой свесившуюся на широкий лоб смоляную прядь волос. Его молчание доставило безграничную радость старому ученому. Лицо Аспинедова прояснилось. Могло даже показаться, что глаза его увлажнились. Ему хотелось с отеческой нежностью обнять юношу и сказать ему, что отец любимой им девушки от души желает ему удачи. Но Аспинедов сдержал себя, и голос его звучал совершенно спокойно, когда он снова заговорил:

- Об этом я знаю уже давно. Я не мог не заметить этого: ведь Елена - мое единственное дитя. Все, связанное с ее жизнью и счастьем, не может не интересовать меня…

- Не собираюсь опровергать вашу догадку. Вы правы, - ответил уже овладевший собой Абэк. - Но неужели то обстоятельство, что я неравнодушен к вашей дочери, могло быть причиной столь сурового решения?!

- Я пришел к заключению, что этот выход необходим для сохранения вашего покоя… вашего самолюбия.

- Вы сказали - «самолюбия»?.. Не понимаю вас.

- Да, именно самолюбия, повторяю это еще раз. Гражданка Елена Аспинедова очень далека от понимания ваших переживаний. Не будем прятаться за слова - она, как я вижу, попросту безразлична к вам… И я обязан предостеречь человека, перед которым поставлены задачи, связанные с процветанием нашей Родины. Думаю, что вы поняли меня… Присутствие Елены не может быть благотворным ни для ваших творческих исканий, ни для вашего душевного покоя. Подумайте сами, и вы поймете, что я прав.

Наступило молчание.

Абэк поднялся, чтобы уйти. Пожимая перед уходом руку старого конструктора, он сказал:

- Обещаю вам серьезно обдумать все, о чем вы сказали мне. Но должен вам сознаться - я считаю, что на этот раз и вы, уважаемый Николай Львович, неправильно истолковали отношение Елены Николаевны ко мне…

После ухода молодого инженера Аспинедов взглянул на часы: было уже девять часов. В это время суток на Таймыре должна была бы царить ночь, но над городом сияло ясное небо. Проведя рукой по лбу, Аспинедов позвонил Елене, попросив ее зайти к себе, и вновь подошел к окну.

Октябрь - один из самых молодых городов Советского Союза - был почти единственным в своем роде на всем земном шаре как по своей планировке, так и по высоте архитектурного искусства. Он был целиком выстроен из стекловидного сталолита, использование которого открыло исключительные перспективы для строительства.

Если бы в этот час кому-либо вздумалось рассматривать Октябрь издали, - оттуда, где свирепствовала на раздолье неописуемая стужа и где царил непроницаемый мрак северной ночи, - могло показаться, что из недр моря Лаптевых выброшен на берег исполинский алмаз, чтобы очаровать мир своим сказочным сиянием.

Аспинедов с восхищением и гордостью любовался панорамой чудесного города: ведь вскоре к этому чуду должно было прибавиться и новое чудо - гигантский комбинированный подводный корабль «Октябрид», в создание которого было вложено столько заветных дум и надежд советских ученых и конструкторов.

Всю свою жизнь Николай Аспинедов мечтал создать такую исполинскую подводную лодку, которая могла бы свободно опускаться на самое дно всех океанов и морей. И вот эта мечта его была близка к осуществлению.

Вероятно, мысли далеко бы увели старого ученого, если бы через раздвинувшуюся в стене планку в кабинет не вошла Елена. Аспинедов скорее почувствовал, чем услышал шум шагов дочери, и укоризненно произнес, не оборачиваясь:

- Пришла, наконец, да?

- Ты хочешь побранить меня, папа?.. Сама сознаю, что поступила нетактично, - виновато отозвалась Елена.

- Да, дочка, ты поступила и поступаешь с этим человеком некрасиво!

Лицо Елены затуманилось, она опустила голову.

- И знай, что ради спокойствия моего молодого друга я вынужден был поставить вопрос об исключении твоего имени из списка участников научного похода «Октябрида»!