Ашот Граши - Добрый аист

Индийский царь
Когда-то
Имел такую птицу,
Которая и солнце
Заставила б затмиться

Была у ней не песня,
А лепет ручейка.
Несла она не яйца,
А лал да жемчуга.

Несла она не яйца,
А чистые топазы,
Опалы,
Изумруды,
Бериллы да алмазы…

Сокровищница-птица!
Поющая казна!
Царю
Всего на свете
Милей была она.

Но ветры носят вести,
А люди слушать рады.
И вот
О дивной птице
Прослышал царь Эллады;

Прослышал,
Засмеялся
И, без дальнейших слов,
В индийский край далёкий
Послал своих послов.

— Добрый царь индийский, —
Царю сказали греки, —
Твой род
Да будет славен
Отныне и вовеки!

Прослышал царь Эллады,
Наш добрый государь,
Что птицей,
Чудо-птицей
Владеешь ты, о царь!

Властителя властитель
Эллады вопрошает:
Не хочешь ли меняться?
Ну что тебе мешает?!

Отдай царю Эллады
Сокровище своё
И всё, что ни запросишь,
Получишь за неё!

— Скажите государю, —
Индийский царь ответил, —
Что нечто для обмена
И я себе приметил.

Пускай он мне подарит
Волшебного коня,
Тогда и чудо-птицу
Получит от меня.

Ах, конь золотогривый!
Белее белой вьюги!
От слёз по нём
Ржавели
У воинов кольчуги…

С таким конём
Забудешь
Секрет ходьбы пешком;
Он гору перескочит
Всего одним прыжком…

…Когда же
С чудо-птицей
Царь Индии
Расстался,
На лестнице, у входа,
Он, плача, распластался.

Когда же
Царь Эллады
Раскланялся с конём,
То стал рыдать, и плакать,
И песни петь о нём.

Бегут,
Летят недели
Над царскими дворами…
Монархи обменялись
Бесценными дарами.

Один
У птичьей клетки
Проводит день за днём,
Другой
Сидит в конюшне —
Любуется конём.

Но как волшебной птице
Живётся на чужбине?
Не жемчуг,
Не алмазы
Несёт она отныне,

Не лалы, не топазы
Не яхонт-изумруд,
А простенькие яйца,
Как куры все несут.

А конь
Кидал косые
И загнанные взоры
И больше,
Как ни странно,
Не прыгал через горы;

Посекся хвост кудрявый,
Поникла голова…
Пришлось
Царю индийцев
Возить на нём
Дрова…

Шло время.
Царь Эллады
Томительно и долго
Сидел у птичьей клетки
И ждал от птицы
Толка.

Но бденье и раденье
Плодов не принесло.
И горько царь.
Заплакал
И сел писать
Письмо:

«О славный царь индийский,
О брат мой ненаглядный!
Какой же я был глупый,
Какой же я был жадный!

И как за то наказан!..
О мой высокий брат,
Прости,
Но чудо-птицу
Я шлю тебе назад!

Несёт она, мерзавка,
Не лал,
Не изумруды,
А простенькие яйца,
Каких повсюду груды!

Хоть ешь ты их сырые,
Вари вкрутую, жарь…
Но — сам суди! —
На что мне
Яичница?!
Я — царь!

Такую «чудо-птицу»
Я взял бы и без спроса!
Такие «чудо-птицы»
Клюют в деревне просо!

О славный царь индийский!
О мой высокий брат!
Не знаю, что за притча,
Но птицу шлю назад».

А славный царь индийский,
Устав с конём возиться,
Сказал: — На что мне кляча?
О где ты, чудо-птица?!

Какой невероятный
Я промах допустил,
Когда приветил Клячу,
А птицу отпустил!

Эй, кто меня избавит
От этого Пегаса?!
Я больше, чем конину,
Люблю баранье мясо!

Смотреть на это «диво»
И то бросает в жар…
Сколь мало ты, коняга,
Похож на царский дар!

И сел писать посланье
Правителю Эллады:
«…Я думал,
Что в Элладе
Все лошади крылаты,

Но эта оказалась
Бескрылой, как назло!
Как нам с тобой — не знаю,
Но ей — не повезло.

Держал я эту лошадь
В довольстве и прохладе,
Но ей гораздо больше
Понравилось
На складе,

Поскольку в ней открылся
Талант ломовика…
Находка для хозяйства,
Урон для ездока.

О славный царь Эллады!
О царственнейший брат мой!
Верни мне чудо-птицу!
Возьми коня
Обратно!»

И вскоре
Конь вернулся
На родину свою,
А птица,
Чудо-птица —
К индийскому царю.

И что же?
Чудо-птица
Едва прибыть успела,
И сразу заплясала,
Запрыгала, запела…

Поёт
Не птичью песню,
А песню ручейка.
Несёт
Не птичьи яйца,
А лал да жемчуга.

А конь золотогривый
Едва вступил в Элладу
И сразу с ним не стало,
Как говорится, сладу:

Глазастый,
Легконогий,
Свободный от оков,
Он прыгал через горы,
Взлетал до облаков…

Но что бы эта сказка
Такое означала —
В конце,
Посередине
И с самого начала?

Что значит песня эта?
О чём тут был
Рассказ?
Я сам-то ведь не знаю
И спрашиваю
Вас.

В Армении,
В одной нагорной крепости,
Откуда даль видна во все концы
От мира,
От пустой его свирепости,
Печальные спасались мудрецы.

Ни ложь,
Ни клевета,
Ни беззаконие,
Ни гул молвы,
Ни гневный звон мечей —
Ничто-ничто их там не беспокоило,
Не прерывало мыслей и речей.

Лишь добрый гром потока отдалённого
Великих гор молчанье нарушал,
Да свежий ветер в час заката сонного
Сухой травой над пропастью шуршал.

Ездок-охотник в рог трубил над долами,
Искрился снег на башенных зубцах…
…И грозный полководец Македонии
Царь Искандер
Узнал о мудрецах.

Собрал он войско — армию великую,
Какую не скликал и в страшный бой,
И это войско — гидру многоликую —
Повёл, могучий, в горы за собой.

Ловя щитами солнца свет рассеянный,
День изо дня по кручам войско шло;
Все горы это войско,
Все расселины,
Как гибельный туман, заволокло.

Шло многоглавое,
Шло многоокое,
Всё вверх и вверх… Пока в конце концов
Не всплыло из-за облака
Высокое
Священное жилище мудрецов.

Среди камней сочилась речка чёрная,
Спускался вечер, сумрачен и сер…

— О мудрецы! —
Пугая эхо горное,
Со дна ущелья крикнул Искандер. —

О мудрецы заоблачной обители!
О вашей жизни слышал я не раз.
Внизу, в долинах, — знаю! — вас обидели.
Скажите: кто? Я отомщу за вас!