Ашот Шайбон - Победители тьмы

И Беленчак торжествующе показал рукой на профессора Ушакова.

- Я думаю, все вы помните волосы Павло Мироновича? Ведь седые были, не так ли? Не спорю, Павло Миронович, седина у вас была преждевременная, но она была, правда? А теперь? Ведь глядите-ка, ни единого седого волоска! Каштановые кудри, совершенно каштановые!

- Если это так, то я готов вторично пожертвовать собой во славу науки: а вдруг заполучу смоляные кудри?! - отшутился Ушаков.

- Польза науке и удовольствие - себе! - засмеялся Бухникадзе.

Его смех был подхвачен всеми присутствовавшими.

- Но почему же вы не замечаете, что произошло со мной? Впрочем, я и сама-то заметила это лишь четверть часа назад.

Все обернулись к Вере Павловне, и Абэк первый заметил в чудесных кудрях Солнцевой одну белоснежную, словно волокно хлопка, прядку, которая очень эффектно выделялась на фоне ее темных волос.

- О, да вы превратились в настоящую красавицу, Вера Павловна!

- Простите, но я полагала, что я и раньше…

- Совершенно правильно! - не дал ей закончить Корней Гранович. - Не спорю. Разумеется, вы и раньше были очень хороши собой, но сейчас вы просто прекрасны. Примите мое искреннее восхищение!

- Да! - серьезно подтвердил Абэк. - Теперь, Вера Павловна, вы, действительно, сказочная красавица.

- О, Абэк Давидович, и вы?!

- Да, Вера Павловна, - и я! - так же серьезно продолжал Абэк. - Уверяю вас, что с вами произошла прямо не-вообразимая перемена… к лучшему, конечно, только к лучшему!

Солнцева обратилась к Елене, которая только что вошла в отсек и прихода которой никто еще не заметил.

- Елена Николаевна, посоветуйте хоть вы, можно ли верить всем льстивым словам, которые они так щедро расточают тут?!

- Нельзя не верить словам людей, если они говорятся от души, Вера Павловна.

- От души, вот именно что от души! - покашливая, закивал головой профессор Беленчак.

- Тем более, если Елена Николаевна подтвердит - каким неумелым она считает меня в случаях, когда необходимо отдать должное красоте!.. - серьезно, но с улыбающимися глазами вставил Абэк.

- Совершенно правильно! Удостоверяю, что в этом вопросе Абэк Давидович, действительно, щедростью не блещет… - засмеялась Елена, с ласковой нежностью обнимая Солнцеву.

- Абэк Давидович, вы даете основание для подобных претензий? Ой, как нехорошо! - упрекнул Бухникадзе, хитро прищуривая глаз.

- По-видимому, так… - огорченно согласился Абэк и повернулся к Дерягину. - Пойдем уж, Илья Григорьевич…

- Я тоже с вами, - поднялся с места Бухникадзе.

Ушаков привстал и просительно обратился к Беленчаку:

- Корней Гранович, да ведь я чувствую себя совершенно здоровым! Значит, и я…

- Э, нет, батенька! Вы мне очень нужны тут, очень… Вам не так-то легко будет ускользнуть от меня - ни вам, ни нашей милой Вере Павловне!

- Но почему же? - запротестовал Ушаков.

- Да хотя бы потому, что имевший место физиологический феномен представляет исключительный интерес для медицины!..

- Помните, - радий?.. - шепнул Абэк на ухо Дерягину, но так, чтобы слышал и профессор Бухникадзе.

- Вполне возможно! - подтвердил океанограф.

- Абэк Давидович, заступились бы хоть вы за меня! Ну, чего хочет от меня Корней Гранович?

- Могу отпустить лишь и том случае, если оставите мне ваши помолодевшие кудри! А вы - свою прядку, Вера Павловна. Только в этом случае могу смилостивиться! - отрезал Беленчак.

- Мне кажется, что и вы, Павло Миронович, и вы, Вера Павловна, поступите куда благоразумней, если останетесь здесь впредь до моего особого распоряжения, - убедительным и задушевным тоном сказал Абэк.

Попрощавшись, он вышел с Дерягиным и Бухникадзе. Все необходимые анализы были уже произведены.

Выяснилось, что на площади в пятьдесят с лишним квадратных километров на дне океана возвышается какой-то массив, по-видимому, остров. По данным исследования, этот остров оказался исключительно богат содержанием железных руд, радия и серы.

На протяжении нескольких десятков километров тянулись под водой горные хребты, подступающие отрогами к самому подножию острова. Из расщелин этих гор вырывались могучие гейзеры кипящей серной кислоты, не растворяющейся в окружающей водной среде. Эта-то густая жидкость и создала свое автономное царство в глубине океанических вод.

Обваривая и отравляя придонную флору и органический мир в сфере своего распространения, горячий поток создавал мертвую зону и двигался дальше, неся смерть и разрушение.

«Октябрид» медленно тронулся с места, направляясь к подводному хребту, добрался до его подножия и начал подниматься на поверхность воды.

Экраны командного пункта, так же как и экраны общих кают всех экспедиций, со всей детальностью отображали сближение подводного города с поднимающимся со дна океана огромным горным массивом. Вырывавшиеся из «глаз» подводного корабля потоки света, точно слепящие белые мечи, рассекали тяжело колыхавшиеся воды, горный массив продолжал подниматься к поверхности океана. «Октябрид» обошел кругом безвестный остров.

Оставалось выйти на поверхность океана, чтобы окончательно выяснить - является ли новооткрытый массив толь-ко лишь подводным рифом, или имеет право называться островом.

Всплывавший из-под вод «Октябрид» был похож на исполинского моржа, нацелившегося своими сияющими бивнями в скалистую подводную грань.

Но вот, наконец, и подводные льды. Сталолитовый морж уже коснулся спиной нижнего края ледяного поля, значительно более мощного по своей толщине. Верхушки поднимающегося со дна океана острова уже явственно вклинивалась в ледовые торосы.

- Все ясно, не стоит тратить время! - распорядился Николай Львович. - Полный ход… направление по основному маршруту… вперед!..

В судовой журнал «Октябрида» была записана первая победа.

Прошло более недели с того дня, как «Октябрид» бросил якорь у острова Рудольфа. Но обычное морское определение «бросить якорь» никак не подходило к этому гиганту: он просто опускался на большую глубину, чтобы получить остойчивость и не подвергаться влиянию поверхностных течений и волнений.

За это время нашла подтверждение и гипотеза о том, что на самом острове и под окружавшими его водами океана пролегают мощные нефтеносные пласты.

Подробно рассмотрев на своих заседаниях природу океанических пожаров, ученый совет «Октябрида» безоговорочно установил, что эпицентр давления подземных газов не имеет никакой связи с экватором. Новая гипотеза о природе океанических пожаров исходила из легкомысленных псевдонаучных предположений специалистов капиталистического мира, утверждавших, что между Северным и Южным полюсами должно якобы существовать какое-то сквозное сообщение.