Вячеслав Поляков - Долгая дорога в рай

-Так точно. Будет исполнено, - по-военному чётко ответил особист.

-Ну и хорошо, - сказал Славик, - тогда мне пора в Москву. Давайте прощаться. Сергей Алексеевич, всего хорошего. Проводите меня до КПП, Николай Иванович?

...В самолёте Нефёдов несколько раз пытался начинать безобидные, вроде бы, разговоры ни о чём, вставляя между делом вопросы о событиях предыдущей недели и о планах на будущее Славика и К0. Ильич только улыбался в ответ на эти неуклюжие попытки разговорить его. Потом ему это надоело и, разложив спинку сиденья, Георгий Ильич устроился поудобнее, закрыл глаза и проспал весь полёт до Москвы. В Москве был уже конец рабочего дня, поэтому Георгий Ильич решил отложить все дела на потом, а сегодня отдохнуть. Из аэропорта он не стал никуда заезжать, а отправился сразу домой. Там принял ванну, поужинал, бегло просмотрел мировые новости и завалился спать. Великие дела могли подождать до завтра...

Утром Ильич оделся во всё самое лучшее, что сумел найти на просторах капитализма Дублёр, и сначала отправился в родное министерство. А там Ильич, даже не успев подать рапорт с прошением об отставке, был перехвачен двумя вежливыми людьми в штатском, предъявившими ну о-очень серьёзные корочки, и приглашён ими поговорить в отдельный кабинет в департаменте безопасности. Ильичу стало очень интересно, что имеют предъявить ему эти неулыбчивые господа, поэтому он согласился на беседу без возражений. А вот в кабинете вежливость задержавших Ильича товарищей сразу куда-то исчезла и они начали тупо наезжать на Георгия Ильича, обвиняя его во всех грехах, начиная от незаконного перехода границы до шпионажа в пользу Китая, Америки и, вроде бы, даже Антарктиды. Ильич лишь молча улыбался в ответ. Чекистов это злило, но полученные ими инструкции в отношении фигуранта, не позволяли применять никаких других методов воздействия, кроме словесных. Оставалось только повышать голос да придумывать всё более серьёзные обвинения. А так как задание у них было ограничено строгими рамками, а с фантазией у этих двоих было не очень, то очень скоро фанаты Феликса Эдмундовича начали повторяться. Ильичу это надоело и он сказал:

-Господа, хватит придуриваться. Скажите прямо - что вы от меня хотите?

-Это кто здесь придуривается? - нехорошо сузил зрачки старший из рыцарей плаща и кинжала.

-Оскорбление при исполнении, -угодливо поддакнул младший напарник, - уже есть статья, - радостно сообщил он старшему.

Ильич понял, что с этими наследниками "кровавой гэбни" каши не сваришь и мысленно дал команду Дублёру разобраться с ними по-быстренькому. Секунду спустя товарищи из органов замерли на пару мгновений, затем удивлённо переглянулись и понимающе заулыбались. Мимические мышцы на их лицах неуловимо расслабились, глаза немного помутнели, соколы Дзержинского сначала спросили Ильича уважает ли он их, а затем заплетающимися языками стали выяснять уважают ли они друг друга, припоминать старые обиды и , в конце концов, устроили меж собой банальную пьяную драку. На шум из коридора ворвалась группа поддержки и утихомирила драчунов. После того, как буянов увели, в кабинет вошёл ни много, ни мало сам Вовчик Кондрашов, сокурсник и приятель Ильича ещё по военному училищу. После выпуска их пути разошлись , Ильича направили служить на Дальний Восток, а Кондрашов, по слухам, выгодно женился и делал удачную карьеру то ли в контрразведке, то ли в ГРУ, короче, в каких-то спецслужбах "Арбатского военного округа." Сейчас он был в штатском, но, по тем же слухам, Вовчик давно уже ходил в генерал-лейтенантах. И вот теперь он здесь. " И это неспроста," - вспомнил крылатую фразу Ильич приветствуя однокашника:

-Какие люди! Привет Вовчик.

-Привет, Жорка. Сколько лет, сколько зим, - в тон Ильичу отвечает Кондрашов, по-хозяйски усаживаясь за стол, - ты зачем моих орлов напоил?

-И в мыслях не было, - открещивается Ильич, - ты же знаешь, я с незнакомыми не пью.

-Да? Только вот сюда они зашли трезвыми, а обратно их выводили пьяными до изумления. И где же они напились?

-Свинья грязи найдёт. Слушай, расскажу я тебе одну историю. Когда я после училища служил на Дальнем Востоке, знавал одного капитана из нашей части. Он был пьян каждый день. Как только не проверяли, как не следили, самое позднее к вечеру он был пьян. Жена пыталась хотя бы по выходным его контролировать: ходила за ним по пятам весь день. Он на улицу - она за ним. Он в гараж - она с ним. Он в машину - она с ним. Возвращаются из поездки, ставят машину в гараж - всё хорошо. Приходят домой - он пьяный. Когда он успевал напиться?

-Ну, и когда? - заинтересовался Кондрашов.

-Когда закрывали гараж, он просил жену прижать двери гаража снаружи, они неплотно подходили к раме. А сам шёл в гараж закрывать двери на шпингалеты. А вот там на косяке висел его грязный халат, в котором он машину ремонтировал. А в кармане халата - дежурная бутылка водки. И пока капитан закрывал двери на шпингалеты, он успевал из горла выпить полбутылки, остальное отправлял в карман халата до следующего раза, и спокойно выходил из гаража. Когда подходили к дому, этот капитан уже был доволен жизнью. Голь на выдумки хитра...

-Хех, - обозначил смешок генерал, - эти байки можешь мужикам на привале рассказывать, а меня за дурака-то не держи. Всю вашу беседу на видео писали... подожди, - Кондрашов отвлёкся на зазвонивший сотовый телефон:

-Да... Да... Вот даже как... Понял, - выключив селлфон, генерал продолжил, - понимаешь, Жора, в крови наших сотрудников обнаружен алкоголь...

-Ну, а я что говорил!

-Подожди, не перебивай, - Кондрашов поднял вверх указательный палец, - в крови алкоголь есть, а в желудках пострадавших алкоголя нет. Но, так же не бывает, что скажешь?

-Ну-у. Мне зять рассказывал как-то, что, например, есть ухарцы, которые капельную клизму с красным вином ставят. Вроде как не пили, а пьяные...

-Клизму-то ты им ставил? - насмешливо спросил Кондрашов.

-Нет, это я к примеру...

-Давай без примеров, Жорик. Кончай базарить не по делу.

-А та хрень, что они тут несли - это по делу ? - усмехнулся Ильич.

-Это как раз по делу. Этих быков специально послали тебя спровоцировать на что-нибудь эдакое. Теперь мы знаем, что ты способен совершать странное, - Кондрашов опять поднял вверх указательный палец, подчёркивая свои слова, - что и требовалось доказать.

Ильич сидел с каменным выражением лица и молчал, обдумывая сказанное.

-Ты, Жора, не переживай очень-то, мы это и раньше знали после фокусов с твоей квартирой в Торонто. Просто сейчас мы удостоверились, что это ты сделал, а не твой зять, например.

-Вовик, а причём здесь мой зять?

-А вот об этом мы сейчас и поговорим обстоятельно, - Кондрашов между делом доставал из тумбы стола бутылку армянского коньяка "Ахтамар" , стаканчики , лимон, - давай, Жорик, со встречей, сто лет не виделись.