Пирс Энтони - Вар Палка

Испытывая от увиденного что-то сродни удовольствию, Тил преподнес уродливому фехтовальщику честно заработанный им браслет мужчины. При этом он обратил внимание на то, что ладони человека были невероятно мозолистыми. Не удивительно, что такой человек не боится колючек на цепи!

— Отныне, воин, ты будешь носить имя… — Тил сделал паузу. — Какое имя ты выбираешь?

Человек попытался что-то сказать, но из горла его вырвался только хрип. Впечатление было таким, как будто гортань незнакомца покрыта изнутри такими же мозолями, что и его руки. Наконец среди рычащих и хрипящих звуков из горла человека донеслось что-то членораздельное.

Тил решил остановиться на услышанном.

— Отныне ты будешь носить имя Вар — Вар Палка. — Как зовут твою спутницу?

Вар покачал мохнатой головой, не произнеся ни звука в ответ. Женщина поднялась на ноги, сделала несколько шагов вперед и скинула свой плащ и вуаль.

— Сола! — воскликнул Тил, мгновенно узнав жену Повелителя.

Она все еще была привлекательной женщиной, хотя с тех пор как он увидел ее впервые, прошло много лет. Прежде чем Солу забрал себе Безоружный, она прожила четыре года вместе с Солом.

Ввиду того, что ее новый мужчина оружия и имени не имел и не носил браслета, она сохранила старое имя и браслет. Подобное всегда считалось у кочевников равносильным супружеской измене, неприкрытой и бесстыдной — но Повелитель завоевал эту женщину в честном бою. Сильнее его в кругу человека не было, как вооруженного, так и безоружного. И коли он не проявляет беспокойства о своей репутации, то никому до этого дела быть не должно.

Сола всегда сохраняла верность своим мужьям, за исключением скоротечного и несерьезного эпизода в самом начале с этим парнем, Сосом. Что же она делает здесь сейчас, сопровождая в пути этого безымянного (до сегодняшнего дня) молодого воина?

— Его обучал Повелитель, — сказала Сола. — И он хотел, чтобы его ученик заслужил себе имя сам, без предвзятого к себе отношения и поблажек.

Протеже Безоружного! Это многое объясняло. Хорошо обученный — естественно; Повелитель, насколько это известно, был мастером любого оружия. Сильный — да, это следовало из прочего. Уродливый — конечно. Общество именно таких людей Повелитель предпочитал. Возможно, что и сам Повелитель в дни своей молодости выглядел именно так.

Но уже через мгновение Тил определил в странной фигуре еще одну связь, на этот раз с прошлым.

— Это тот самый дикий мальчишка, который лет пять назад грабил наши кукурузные поля…

— Да, это он. Теперь он мужчина.

Руки Тила метнулись к рукояткам его собственных фехтовальных палок.

— Тогда, значит, это он укусил меня в ту ночь! Я должен с ним рассчитаться прямо сейчас.

— Нет, — сказала Сола. — Как раз поэтому я здесь. Ты не должен встречаться с Варом в кругу.

— Он что же, боится встретиться со мной при свете дня? Мне все равно, что я должен, а что нет!

— Вар ничего не боится. Но он еще неопытен, а ты второй по силе воин в империи. Он уйдет отсюда вместе со мной.

— Так, значит, ему требуется женщина для защиты? Мне следовало дать ему имя Вар Любимчик!

Сола посмотрела вождю прямо в глаза — ее лицо было открытым и спокойным, а фигура — цветущей, как у свежей и молодой, только что достигшей брачного возраста девушки.

— Возможно, ты хочешь обсудить этот вопрос с моим мужем?

Услышав такое, Тилу, как человеку, связанному обязанностью служить персоне, которую Сола имела право называть своим мужем, и человеку чести, пришлось задушить свою ярость и выдавить из себя ответ:

— Нет.

Сола повернулась к Вару:

— Мы останемся здесь на одну ночь и выступим в обратный путь завтра утром. Ты можешь попробовать навестить со своим браслетом большой шатер.

Тил улыбнулся своим мыслям. Новоиспеченный воин, со своей поразительной уродливостью, вряд ли найдет там желающих принять из его рук браслет. Что же, пускай отметит получение имени мужчины в одиночестве!

И может быть когда-нибудь, где-нибудь они встретятся снова, там, где Безымянный уже не сможет защитить своего подопечного…

Значение золотого браслета Вару было известно очень хорошо. Браслеты, тысячи совершенно одинаковых экземпляров, изготовлялись ненормальными и поставлялись кочевникам, которым они не стоили совершенно ничего. Полученный Варом браслет означал не только то, что с сегодняшнего дня он должен именоваться мужчиной, но и то, что теперь он имеет право выбрать себе женщину — на одну ночь или на всю жизнь. Все, что для этого от него требовалось, это надеть золотую вещицу на изящное запястье молодой девушки, выбрав ее по собственному усмотрению, после этого избранница становилась его подругой, учитывая, конечно, то, что она не возражает против такого выбора. Очень многим девушкам льстило подобное внимание со стороны мужчин и, как правило, они старались задержать у себя полученный на время браслет как можно дольше. Итогом такой связи, естественно, были дети, потому что женщины стремились доказать свои способности к плодовитости, точно так же как мужчины стремились доказать свою силу в кругу. Стране нужны были новые жители.

Большой шатер был общепринятым стандартом. Такой был в каждом поселении, в котором имелись еще не нашедшие себе подруг воины и желающие приобрести себе спутников девушки. В зимние холода в большом шатре всегда горел костер, в то время как уже сошедшиеся пары ночевали в собственных небольших шатрах, согреваясь при помощи спальных мешков и объятий.

Последнее обстоятельство не казалось Вару препятствием. В ту пору в стране стояло лето и погода благоприятствовала.

Уже стемнело, и лампы в большом шатре были зажжены. Находящиеся внутри только что закончили коллективную трапезу. Вар, с успехом прошедший сквозь испытание и поэтому переживающий приятный нервный подъем, не чувствовал голода и не сожалел о том, что опоздал к столу.

Девушки были внутри. Раскинувшись, они восседали на грубых самодельных креслах. В принципе ненормальные могли предоставить кочевым воинам все, что те считали необходимым иметь для своего быта, но со временем подобная манера использовать дармовые товары стала считаться среди последних бестактной. По возможности кочевники старались обслуживать себя сами.

Вар приблизился к первой, сидящей с краю девушке, одетой в симпатичное платье из единого куска материи, скрепленного спереди серебряной пряжкой, — традиционный наряд молодой женщины, желающей сообщить окружающим о своей доступности. По ее плечам свободными и широкими кольцами струились каштановые волосы. Фигура ее была превосходна; грудь высока, а тело упруго. Да, она действительно была хороша.