Владимир Лещенко - Идущий сквозь миры

– Ну, хватит. – Дмитрий решительно шагнул между женщинами, так что ствол пистолета уперся ему в живот. – Побесились, и ладно! Отдай пистолет, и поговорим спокойно. Тая, успокойся и прикройся, а ты, Мидара… – Он протянул руку, и я уже мысленно представил, как он перехватит оружие, одновременно уходя с линии выстрела.

Удар носком сапога в пах согнул его пополам, а следующий – по ребрам – швырнул на землю.

– Есть еще кто-нибудь, кто имеет что-то возразить?

– Есть, – прозвучало позади меня.

Она развернулась на месте, и в то же мгновение стремительно прилетевший из-за моей спины предмет, блеснув на солнце, ударил ее между глаз. Не вскрикнув, она растянулась на пожухлой траве.

Я обернулся. Секер Анк держал наизготовку за лезвие второй нож.

– Василий, ты вроде тоже ума пока не лишился – забери у нее оружие и свяжи покрепче.

Я перевел взгляд на Ингольфа и Тронка, стоящих друг напротив друга. Как бы они ни относились к происшедшему, но своих чувств никак не выражали, поскольку находились под прицелом автомата, как по волшебству возникшего в руках Орминиса, великолепно сообразившего, что следует делать в данной ситуации.

Дмитрий, морщась от боли, поднимался на ноги.

– Что здесь происходит, друзья? – с придыханием пробормотал он.

– Не знаю. – Секер спрятал нож в обойму на поясе. – Ничего хорошего… Не беспокойся, – это уже мне, – ничего с ней не случится. Всего-то и дел – рукоятью по лбу.

С некоторой опаской оглядываясь на Ингольфа и Тронка, я приблизился к неподвижно лежащей Мидаре. На шее подрагивала жилка. И в самом деле жива, слава богу. Лоб ее набухал кроваво-красной шишкой, растущей буквально на глазах.

Продолжая с тревогой держать скандинава в поле зрения и с еще большей тревогой думая, что Мидара может в любой миг очнуться, я принялся вязать ей руки кожаным ремнем от портупеи. Пистолет я подобрал и спрятал в карман, валявшийся тут же нож заткнул за пояс.

Таисия, придерживая платье, сделала пару шагов к Мидаре, потом опустилась на колени и легла на землю. Ее душили рыдания. Разодранное платье сползло с плеч почти до пояса, и она даже не пыталась поправить его.

Да, скверная история. И на этот раз даже плохонького утешения, что могут быть ситуации и похуже, нет. Что-нибудь худшее для команды, чем безумие, поразившее капитана, представить очень сложно. «А что, – мелькнуло у меня, – если это только начало? Что, если Мидара – только первая из нас? Что, если совсем скоро мы все кинемся друг на друга и примемся рвать товарищей зубами, полностью потеряв человеческий облик и подобие? Если раньше просто не перестреляем друг друга».

Внезапно послышался громкий смех. Это смеялся Ингольф. Невольно Орминис приподнял автомат, чтобы удобнее было целиться, хотя на такой дистанции попал бы даже слепой.

Дмитрий, все еще держащийся за бок, хотел было спросить его, а может, приказать прекратить ржать, но посмотрел внимательней, да и промолчал. Это был явно не обычный смех: Ингольфа буквально корежило, вот он согнулся, весь трясясь, и, чтобы не упасть, упер руки в колени. Похоже, с нашим непробиваемым скандинавом приключилась самая обычная истерика.

Тут я обратил внимание на лицо Орминиса, и мне вновь стало очень не по себе – на нем была написана очень спокойная и вместе с тем какая-то азартная готовность начинить своего товарища свинцом. «Да что это, черт возьми, происходит?!»

– Смотрите!! – заорал вдруг у меня за спиной Секер, и возглас его прозвучал так, словно по наши души явился сам сатана, да еще со всей своей свитой.

Все мы, даже почти потерявшая сознание Файтах, мгновенно обернулись туда, куда он показывал. Из-за невысоких холмов в небо стремительно поднимался сверкающий серебристый диск.

Следующие несколько минут мы пребывали в полной прострации, бестолково переглядываясь. Наконец кое-как мы пришли в себя.

Командование взял на себя Дмитрий:

– Мы с Василием туда, – он указал на холм, из-за которого появилась тарелка. – Надо взглянуть. Без нас справитесь?

– Справимся, не волнуйтесь, только осторожнее там, – деловито сообщил Секер, автоматически ставший кем-то вроде зама Дмитрия.

Перед тем как уйти, я еще раз внимательно оглядел наш импровизированный лагерь.

Таисия, безучастная ко всему, рыдала, лежа навзничь.

Пленница, скорчившись, сидела ни жива ни мертва, пряча лицо в ладонях. Она явно была в глубоком шоке. Надежно связанная Мидара, по-прежнему не пришедшая в сознание, привалилась к колесу машины. Ингольф уже валялся на земле, и могучее тело сотрясали конвульсии не отпускавшего его истерического хохота, здорово напоминавшие предсмертные судороги. Тронк все еще топтался на одном месте, похоже, так и не сообразив до конца, что произошло. И только Мустафа Селимович недвижно лежал, погрузившись в глубокое забытье, обратив безмятежно спокойное лицо к небу. Наверное, он сейчас был самым счастливым из нас десятерых.

Сняв с пояса кастет, Секер Анк направился туда, где стоял Тронк, поманил его пальцем. Тот хотя и побледнел, но покорно подошел, не делая попыток бежать.

От души размахнувшись, Секер ударил Тронка в солнечное сплетение так, что тот рухнул на землю, не издав ни звука.

– Вот теперь – все! – прокомментировал он и добавил с чувством: – Надо было тебя тогда выбросить за борт.

– Ты вроде про летающие блюдца должен был слышать? – задыхаясь после стремительного подъема, спросил меня Дмитрий. – По-моему, у вас они тоже летали… Черт, кажется, ребро треснуло.

– Слышал, только до этого дня считал, что все это пустые разговоры.

– Да я, честно говоря, тоже. Слушай: что, если все, что произошло с Мидарой… ну и с другими, как-то связано со здешними обитателями?

– Какие-нибудь излучения? – понял я без лишних объяснений.

– Может быть.

Последние метры до вершины мы преодолели ползком. Осторожно я приподнял голову над гребнем холма.

В низине между холмами лежала идеально круглая, ровная площадка с покрытием из непонятного материала тускло-серого цвета, диаметром не меньше ста метров.

Вокруг нее на одинаковом расстоянии друг от друга стояли сооружения из блестящих на солнце полированных плит, не то каменных, не то металлических.

Между ними в небо смотрели тонкие штыри, на концах увенчанные чем-то вроде проволочной метелки. Километрах в трех виднелось точно такое же сооружение, смотревшееся маленьким серым пятнышком; и еще одно – уже на пределе видимости… Вот над горизонтом мелькнула серебристая искра, вот другая совершила короткий полет – но на этот раз сверху вниз…

Одна и та же мысль посетила нас одновременно и почти одновременно сорвалась с языка:

– Вот, значит, где их планета…

– Думаешь, мы отыскали их нору?