Север Гансовский - День гнева (сборник)

Он тревожно посмотрел на Ниоль:

– Как вам кухня?

– Ничего… – Девушка состроила неопределенную гримасу. – Никогда, впрочем, не пыталась стирать руками. Наверное, даже занятно.

Смотритель просиял.

В начале экскурсии хозяйство Грогора просто-таки очаровало Леха. Но постепенно он начал ощущать в самой личности смотрителя что-то натужное, даже злое. Было чувство, будто он ждет катастрофы, которая только и дала бы его затее полный смысл и оправдание. Непонятным оставалось лишь, что откуда: то ли убежище сформировало характер Грогора, то ли он сам наложил на созданное им индивидуальное царство отпечаток собственного сознания.

Смотритель, однако, не замечал настроения гостей. Он повел их в спальню и в детскую.

– Смотрите, все приготовлено. Люльки для самых маленьких, кроватки, когда подрастут. Вот здесь лекарства. – Открыл вместительный шкаф. – Любые. Против каждой болезни, какая только упоминается в медицинской энциклопедии.

– А где же дети? – спросил Лех. – Вообще семья.

– Собственно… – Грогор запнулся. – Собственно, нету. Еще не успел. Но семья должна быть. Это запланировано.

Странно было видеть его, крепкого, какого-то выносливого, вдруг смутившимся, словно школьник. Он бросил исподлобья взгляд на Ниоль.

– Думаю, что здесь каждой придется по душе. Я ведь сил не жалел. Обязательно семья и много детей. Иначе что с таким хозяйством делать одному?

В новой комнате, где стены были скрыты за книжными полками, стояли крупногабаритный телесет, электропианино с компьютерной приставкой, письменный стол, несколько кресел.

– Все брал в рассрочку – зарплата-то мне идет. Когда новые товары поступают, я сжигаю или раздаю. А уж за то, что себе, вот тут квитанции, пробитые в кассе.

Прошелся вдоль книжных полок:

– Мировая культура. Литература, музыка, искусство… Если даже мир погибнет, оно останется. В этом ряду классики: Аристотель, Дюма, Достоевский, Шекспир, Байрон там, Сетон-Томпсон. В таком духе. Книги все бумажные – мини не признаю. Тот проем – художественные альбомы. Живопись, скульптура, архитектура – представлены все страны в главных направлениях. А тут, – смотритель присел на корточки, – видеокассеты. Пятьсот пятьдесят фильмов. Вставляй в сет и смотри. Чарли Чаплин, пожалуйста, этот… как его… такой маленький, дергается, Фюнес. В общем, на любой вкус. Комедии, историческое. Потрудились как следует на участке, а вечером смотри, слушай музыку. И никого не надо. Людей вообще не надо… Вот это, например, что? – Он вынул кассету в коробочке, затем недоуменно глянул в сторону от Леха. – А где же девушка?

Лех посмотрел назад. Ниоль за его спиной не было.

Смотритель поднялся:

– Может быть, в детской осталась? Сейчас посмотрю.

Он вышел из комнаты, затем шаги его протопали вверх и вниз по лестнице.

– В доме нету. И в саду тоже.

– Вероятно, пошла спать. – Лех пожал плечами. – Мы за день устали жутко.

– Да? – Грогор растерянно осмотрелся. Оживление сразу покинуло его. Он даже как-то съежился. Взгляд потускнел, круги под глазами стали еще чернее. – Значит, ей тут не показалось. Почему? Как вы думаете?

– Ну… Дело в том, что…

– Стараешься-стараешься, и все зря. – Грогор присел на стол с кассетой в руке.

– Почему зря?

– Мне же надо завести семью. Что я тут буду раком-отшельником.

– И заводите! За чем дело стало?

– Как завести, если ей тут не понравилось?

– Кому?

– Ну этой девушке, Ниоль. Она же ушла.

– Послушайте! – Лех оторопел. – Вы же до этого дня вообще не были знакомы. Не знали, что такая вот вообще существует на свете.

– Теперь-то познакомились…

– Но вы… Но такого знакомства ведь недостаточно. И кроме того… Что тут, женщин никогда не бывает? Сами же говорили, что приходят из канона .

– Приходят. – Грогор уныло покивал. – Только они нечистые. У них в племени групповой брак, свободная любовь. Наркотиками занимаются, и ни одна работать не хочет. Шляются голые по пустыне, только наесться и насчет того самого… А вот Ниоль мне сразу понравилась. – Смотритель подошел к полке. – Удивительно как-то. Все ведь есть, что человеку может потребоваться. Здесь вот детективы, там путешествия. Классики все до одного.

– А вы их сами читаете?

– Кого? Классиков?

– Ну да! Книги.

Смотритель недоуменно посмотрел на Леха:

– Смеетесь вы, что ли? Откуда у меня силы возьмутся? И время. Какое там читать, когда я уже несколько лет в сутки сплю по три часа? Такое хозяйство поднять! Посмотрите на руки. – Грогор швырнул кассету на стол, повернул кверху ладони все в янтарных мозолях, как черепаший панцирь. – Кругом же один. Это вам не город, где свои двести минут в конторе отсидел, а потом тросточку в зубы и пошел приключений искать. Не то что читать, тут буквы позабываешь, как они выглядят. Хозяйство затягивает же, верно? Сделал запас чего-нибудь на год, потом начинаешь думать, почему не на десять. Чем-нибудь другим занимаешься, а мысль-то гложет. Взять воду хотя бы. Вон там цистерна на пятьдесят тысяч литров. Сначала бульдозером, экскаватором подготовил для нее место, потом ее самое разыскал в пустыне, трактором волок через весь этот хаос. За что ни возьмись, все работа. От недосыпа голова раскалывается, ходишь как очумелый. А вы говорите – «читать»! Я и фильмов-то этих не видал, альбома по искусству не открывал ни разу. Подойдешь только иногда, потрогаешь корешок осторожно, чтоб не запачкать грязной рукой.

– Ну спасибо. – Лех вздохнул после паузы. – Пожалуй, тоже пойду.

– Коровник не хотите посмотреть? Как раз заканчиваю там автоматизацию.

– Устал. Прямо не держусь на ногах.

Долину уже затопило тенью. От земли несло влагой и прохладой. У пшерузного поля Грогор вдруг остановился:

– Скажите…

– Что?

– Только откровенно.

– Ну-у… конечно.

– Может, я с ума сошел? Вам не кажется?

– Что вы? – Лех попятился. – Конечно нет.

– У меня тут какой-то Ноев ковчег. Чем больше запасаешь, тем больше открывается, что, мол, такого-то еще надо и такого-то. Нет конца.

За щебеночной горой бесчисленные окна несуразной гостиницы ярко горели на фоне темного неба. Потом они все разом погасли.

В вестибюле смотритель зажег свечу – маленькое желтое пламя повисло во мраке огромного помещения, как в пустоте космоса. Возле широкого лестничного марша, вручая Леху подсвечник, Грогор потоптался.

– Пойду все-таки к себе. Надо кончать в коровнике. Вообще, дел невпроворот. Овцы тоже не поены… Если у вас возникнет какая-нибудь нужда, нажмите в номере кнопку возле двери. Ко мне на участок проведена сигнализация с автономным питанием. Так зазвонит, что я везде услышу.

Снова Лех завалился в постель. Но не суждено было. В двенадцать его разбудил собачий лай из коридора.