Сергей Аверин - Мечтатель [СИ]

По их спинам табунами бегают мурашки, холодный пот продавливается сквозь поры, увлажняя одежду. Канавки на доспехах военных сумрачно поблескивают, отвечая их напряжению и чувству грядущей опасности.

Все ниже, ниже и ниже. Мы скользим по ровной поверхности, испещренной трещинами и засыпанной осколками осыпавшихся стен. Ровной? Да, когда-то она была безупречно ровной. Но это время прошло, вместе с бесконечными оборотами планеты вокруг солнца.

К сожалению, все меняется, изменение — это такое же свойство материи, как и смерть. Изменяются люди, изменяются судьбы, изменяется вера.

И лишь я нависаю над этим символом постоянства и вечности. Хронист беспристрастен, хронист холоден, хронист бездушен. Мы все такие. Мы все одинаковые.

Ниже, ниже, ниже…

Часы летят за часами. Машины двигаются, виляют по тесным коридорам, пробиваются в расщелины, пилят лазерами завалы, освобождая себе путь. Когда-то давным-давно, когда человечеству еще нужна была связь с нижними уровнями, из каждого здания к основанию вела широкая проторенная дорога. Сейчас большинство из них за ненадобностью уничтожили, а материалы переработали и использовали в других местах. Наша колея осталась почти целой.

Испорченные участки мы огибали долгими объездами, мы кружились из уровня в уровень, порой затрачивая на этаж по пятнадцать, двадцать минут. Этажи были выполнены высокими, красивыми, идеальными по меркам того времени. Но потом фундамент укреплялся, верхушка надстраивалась, и вчерашнее величие превращалась в посредственность. Иногда (точнее — почти всегда) здание строилось не только вверх, но и вниз. Оно просто зарывало, забуривало само себя. Высота у него оставалась та же самая, а количество жилой площади возрастало многократно.

И мы шли с этажа на этаж, наблюдая изменения эпох. Мода сменялась модой, увлечение увлечением. Повсюду толпились сломанные предметы, мебель, битое Неизвестно-Непонятно-Что.

Часы шли… Шли часы…

В конце концов мне надоело призраком шляться по окрестностям, представляя, как выглядел пейзаж энное количество лет назад. Начало крайнего уровня — это не фуфры-муфры. Это интересно и очень опасно. Очень.

Но пока ничего на экранах ни высвечивалось, и я, поудобнее разлегшись в кресле, закрыл глаза. Вокруг меня мягко замерцал купол изолирующего поля. Делать, кроме как спать, было нечего.

Эризан на Гарад и его ученики стояли в центре Храма. Он был закончен. Он наконец-то был полностью закончен. На это потребовался не один год и даже не один десяток лет, но они добились своего.

Храм… Он совершенен. Это лучшее, что было создано на жалкой третьей планете из группы миров Харат. И дай Бог, и дай Камень, чтобы хоть кто-нибудь когда-нибудь до него добрался.

— Великолепно! — устало улыбнулся на Гарад. — Вы сделали то, что не смог бы никто. Я горжусь вами.

Ученики смотрели на Эризана с полным восхищением. Их работу оценили, их хвалят, они герои! Но было одно «но». То, которое, кажется, целую вечность назад они обсуждали с Вирланом, Владыкой Совета, заслужившим титул «всезнающий». И сейчас на Гараду предстояло его обмануть.

Он подошел к ученикам и обнял их за плечи.

— Послушайте, мне надо кое-что с вами обсудить.

— Что учитель? — чуть ли не хором ответили они. За своего господина они готовы были лезть в огонь и воду.

— Дело сложное… — начал он и пересказал свой разговор с Вирланом. Когда он закончил, адепты потрясенно молчали. Потом Нилидий осмелел и поднял голову на учителя.

— Значит, мы останемся в этом мире навечно?

— Или умрете, если попадетесь на глаза кому-нибудь из членов совета.

— Но мы можем отсидеться на какой-нибудь тихой, необитаемой планете…

— Да? — перебил друга Эгран. — Сидеть там вечно, коротая жизнь? Тоже самое будет здесь, только, как я понимаю, — он печально развел руками, — мы станем смертными и умрем через десяток другой лет.

— Не все так просто, — глухо сказал Эризан на Гарад. — Я хочу предложить вам дело, которое действительно вас достойно. У вас будет работа и вечная жизнь в придачу. Хотя… С вечностью я загнул, но ближайшие милиардолетия ваши. Учитывая, что сейчас мы находимся в глубоком прошлом, то у вас есть шанс стать самыми старыми существами во вселенной.

— Как? — хором выдохнули юноши.

— Просто. Как вы знаете, я не собираюсь уничтожать мир. Я не собираюсь лишить его мировой энергии, чтобы он превратился в сморщенный каменный шарик. Я создал резервуары, запасами которых будете питаться вы и вся планета. Их хватит надолго. Их хватит так надолго, что вы просто устанете жить.

Вы будете хранителями. Вы будете теми, кто поддерживает порядок в мире, оставаясь незамеченным.

— Но задача хранителей — не впускать в мир чужих!

— Вы хорошо выучили школьную программу. Но это написано в учебниках, а наш случай уникален. — На Гарад вздохнул, на секунду замолкнув. — Видите ли, я думаю, что я не смогу держать свою аферу в тайне очень долго. Ее заметят. Верховный посмотрит в эту сторону, и поймет, что мир жив. Но будет уже поздно. Он сможет играть только по нашим правилам. Его сила — в энергии Камня, а здесь — он сделал ударении на слово «здесь», как будто оно было самым важным во всем, им сказанным, — здесь он будет беспомощен. Зато у вас будет уйма энергии, которую вы можете использовать, как хотите.

— То есть, мы будем сильнее Учителя? Верховного Учителя?

— Фактически — да. Он не проявит себя в этом мире в полную мощь. Он будет слабее, чем вы сейчас. В любом случае он попытается мешать, но я не знаю, каким образом.

— Мы будем сильнее учителя! — как зачарованный, повторил Нилидий.

— Но никогда не сможем покинуть мир. — Урезонил друга Эгран.

— Как и положено истинным хранителям! — усмехнулся младший адепт.

— Мы согласны, учитель. Да по правде, у нас и выбора-то не было.

— Хотя бы вы согласились по доброй воле. А теперь, приступим к самому неприятному.

Я заполню емкости энергией и обрежу пути в ваш мир. Затем исчезну. Вы больше меня никогда не увидите. Так что, прощайте! — Эризан на Гарад взмахнул рукой и исчез. Появился он в другом помещении комплекса, воздел руки к небу и начал колдовать. А двое адептов, за раз превратившихся в хранителей, с печалью и некой долей ужаса смотрели на то место, где он только что был.

В конце концов, Эгран не выдержал пытки тишиной и сказал:

— Вот так началась история разумных существ на третей планете группы миров Харат…

— Ей, ты! Подъем!

Я разлепил глаза и уставился на чье-то недовольное лицо.

— Вставай, хронист! Чего разлегся? Дома, что ли? Вставай!

Боги, как все достало! Как надоело! Как…

Ладно, потом на судьбу пожалуюсь. Успеется. А пока надо посмотреть, чего есть поесть, поинтересоваться у генерала, куда он собирается идти дальше, посоветоваться с Игнессой, как переубедить генерала туда не ходить и много чего! Дел, ни смотря на то, что по подземельям мы шастаем только второй день, по горло.