Диана Джонс - Детская библиотека. Том 89

— Сьнатяла — о тяродее Норланде, — сказал Светик. — Говорят, ты его знаесь.

— Вообще-то нет, — сказала Чармейн. — Он мой сводный двоюродный дедушка. Я присматриваю за его домом, пока он болеет. — Упоминать о Питере ей не хотелось.

— А сьто у него зя дом? — спросил Светик. И добавил светским тоном: — Я, например, зиву в ходятем зямке. А дом Норланда мозет передвигаться?

— Нет, — ответила Чармейн. — Зато посередине дома есть дверь, откуда можно попасть в сотню разных комнат. Говорят, ее сделал чародей Меликот.

— Ага. Меликот, — пропищал Светик. Похоже, он был очень доволен. — Знятит, надо мне побывать там и посьмотреть, сьто бы там ни говорил Кальцифер. Мозьно?

— Наверное, да, — растерялась Чармейн. — Зачем?

— Патамусьта, — объяснил Светик, — нас с Сяфи и Кальцифером наняли для того, сьтобы выяснить, сьто сьталось с золотом из Королевской сокровищницы. По крайней мере мы дюмаем, сьто от нась хотят именно этого, но сьто-то дело нечисьто. Половину времени они твердят, будто потеряли сьто-то под названием Эльфийский Дар, но что он сябой представляет, этот Эльфийский Дар, не зьнает никто. А принцеся попросила Сяфи выяснить, кудя деваются все налоги. А это вообсе другая исьтория. Они продали кучу картин и прочих ценносьтей и все равно бедны как церковные мыси, ты, наверное, сяма заметила.

Чармейн кивнула:

— Заметила. Может, им нужно взимать больше налогов?

— Или часьтично расьпродать библиотеку, — предложил Светик. И пожал плечами. От этого он так опасно качнулся, что Чармейн закрыла глаза. — Кальцифера едва не высьтавили вон, когда он вчера вечером посяветовал продать неськолько книг. А сьто касается налогов — так король говорит, что народ Верхней Норландии зивет обесьпеченно и всем доволен, а если повысить налоги, деньги ськорее всего тозе куда-то пропадут. Так что повысить налоги нет никакого сьмысла. Я бы хотел, сьтобы ты…

Далеко внизу раздался крик. Чармейн открыла глаза и покосилась вбок. На площади скопилась изрядная толпа, и все прикрывали глаза руками и показывали на крышу.

— Скорее, — сказала она. — Вот-вот вызовут пожарную бригаду.

— А сьто, тут есьть позярные? — удивился Светик. — Как у вас тут цивилизованно. — Он улыбнулся очередной ослепительной улыбкой. — Нам нузьно, сьтобы ты…

— Кажется, вы тут неплохо устроились, — раздался голос за спиной у Чармейн.

Это было так близко и так неожиданно, что Чармейн подскочила на месте и едва не съехала в сторону.

— Сяфи, осьторознее! — встревоженно воскликнул Светик. — Она из-зя тебя тють не сьвалилась!

— Лишнее доказательство того, какой безмозглый план ты выдумал — даже по собственным меркам, — заявила Софи.

Судя по голосу, она высунулась из деревянной дверки, но обернуться и посмотреть Чармейн не отважилась.

— Ты налозила те чары, которые я тебе дал? — спросил Светик, наклонившись вбок, чтобы видеть Софи за спиной Чармейн.

— Да, наложила, — ответила Софи. — Все носятся по резиденции и голосят, Кальцифер уговаривает глупышку няньку воздержаться от истерики, а кто-то на улице только что вызвал пожарных. Я сумела в суматохе пробраться в библиотеку с твоими чарами. Доволен?

— Вполне. — Светик разразился очередной ангельской улыбкой. — Сяма видишь, какой хитроумный у меня план. — Он подался к Чармейн. — Я сделал вот что, — сказал он ей. — Налозил чары, от которых казьдая книга или клочок бумаги, содерзящие малейшие упоминания о чем-либо, касяющемся королевских зятруднений, будет светиться светом, который увидишь только ты. Я хочу, сьтобы ты, как только зяметишь светящуюся книгу или бумагу, зяписала, как она называется и сьто там говорится. Есьтественно, тайком. Здесь творится сьто-то очень нехорошее, и нам не надо, сьтобы кто-нибудь узнал, чем ты занимаешься, — не ровен чась дойдет до того, кто зяварил эту кашу. Помозешь нам?

— Постараюсь, — проговорила Чармейн. На первый взгляд задача казалась пустячной, хотя Чармейн слегка коробило при мысли о том, что придется делать что-то тайком от короля. — Когда вам нужны списки?

— Если можно, сегодня к вечеру, пока сюда не прибыл наследник престола, — сказала Софи за спиной у Чармейн. — Уж его-то точно не надо ни во что посвящать. Мы очень тебе признательны, для нас это крайне важно. Именно поэтому нас сюда и позвали. А теперь, ради всего святого, возвращайтесь в дом, пока не пришлось ставить пожарные лестницы!

— Хорошо, — пропищал Светик. — Сейчясь. Мезьду прочим, меня вот-вот разрезет коньком напополам!

— Сам виноват, — парировала Софи.

Конек под Чармейн начал колыхаться и вспучиваться. Чармейн едва не завизжала. Однако все же вцепилась в крышу обеими руками, напоминая себе, что на самом деле умеет летать. Разве нет? Крыша выгибалась и дрожала, мягко подталкивая ее обратно к дверке, и Светик тоже не спеша ехал вперед. Совсем скоро Чармейн почувствовала, как Софи крепко взяла ее под мышки и несколько неизящно втянула обратно в резиденцию. Потом Софи высунулась за дверцу, вцепилась в Светика и плюхнула его на пол рядом с Чармейн.

Светик посмотрел на Чармейн печальными глазами.

— Ну вот, опять во всем зависю от других, — вздохнул он. — Ты ведь меня не выдась?

— Прекрати городить чушь! — воскликнула Софи. — Чармейн — наш человек. Вообще-то его зовут Хоул, — сказала она Чармейн, — и он рад-радешенек, что устроил себе второе детство. Пойдемте, юноша!

Она рывком схватила Светика поперек живота и потащила его вниз по лестнице. Это сопровождалось всевозможными воплями и брыканием.

Чармейн, качая головой, последовала за ними.

На главной лестничной площадке на полдороге вниз собралось, похоже, все население резиденции — в том числе и довольно много тех, кого Чармейн еще не видела, — и среди них сновал туда-сюда Кальцифер. Пришел даже король — он прихватил с собой Потеряшку, словно бы по рассеянности. Принцесса Хильда отодвинула в сторону полную молодую женщину, которая держала Моргана в охапке и всхлипывала, и пожала Чармейн руку.

— Моя дорогая мисс Шарман, мы так вам признательны! Мы были в панике. Сим, пойдите скажите пожарным, что лестницы и особенно брандспойты нам не понадобятся.

Чармейн едва расслышала ее слова. Потеряшка заметила Чармейн и проворно вывернулась из рук короля, тявкая в полнейшей истерике от радости, что Чармейн цела и невредима. Откуда-то сзади ей вторил скорбными стонами пес Джамала. Толстая нянька заладила свое: «Хлюп… уфф! Хлюп… уфф!» Морган гудел: «Хотю на крыфу!» — а все остальные голосили без умолку. Вдалеке визжал Светик: «И вовсе я не невосьпитанный! Я зе говорю, я сям узясьно исьпугался!»