Виктор Краснов - Проклятое будущее. Книга 1. Выживание

– Но… но я просто не могу! – собеседница развела руками и, переступив с ноги на ногу, покосилась на табуретку, стоявшую неподалёку. – Мы же знаем, что ваши «венерианцы» могут управлять разумом! Подстраивают психологические пики под эмоции человека.

– Ну и что?

– В смысле что! – встрепенулась девушка.

– Вам-то это не грозит!

– В смысле? – осеклась она на полуслове.

– В прямом, милочка, в прямом! – профессор подошёл к стоявшему в углу водонагревательному аппарату, достал из кармана небольшую пробирку с зеленоватой жидкостью и, сняв полупустую бутыль, капнул в неё несколько капель. Вода тут же забурлила, словно в ней соединили сразу и соду, и уксус, приобретя на несколько мгновений оттенок болотистой тины, а потом вновь вернулась в своё первоначальное состояние.

– Я же… – Вика отшатнулась и схватилась за горло, вспомнив, что с утра хлебнула стаканчик этой воды. – Что вы подмешали?

– Не беспокойтесь. Это всего лишь нейтрализатор. Как вы могли уже понять, катализатором реакции, запускающей процесс, для человеческой ДНК является CH2OOH. В определенных дозах, конечно же. Потому… к сожаленью ли или к счастью, но у нас, в России, наблюдается повышенный процент «венерианцев». Профессор подошёл к компьютеру и, щёлкнув мышкой, открыл графики. А вот «питомцев» заметно меньше. Но они являются основной, так сказать, животной массой. Катализатором данной мутации стал СО2, который выделяется человеческим организмом. По этой самой причине не могут мутировать растения, не могут мутировать рыбы – они углекислый газ не выделяют.

– А как же птицы? Они же тоже потребляют кислород и выделяют углекислый газ?

– С ними проще – в их организме происходит активное выделение азотсодержащего вещества. Это вещество вступает в реакцию с внеземным элементом и нейтрализует действие вируса.

– То есть вы можете вывести антидот на основе азотных оснований?

– Пока ещё нет. Я точно не знаю, какой из элементов органической системы является доминантным. Может дело и не в азотсодержащих…

– Проще, получается, что вы не разобрались, какой ген может быть пересажен человеку?

– Ну почему пересажен? Введён… внутримышечно желательно, либо внутривенно. Мне нужно поэкспериментировать. А у меня лишь один образец молодой особи.

– Будет вам ещё образец! – начальник охраны, до этого незаметно сидевший в уголке, подошёл к профессору и положил ладонь ему на плечо. – Только тогда вакцину нужно срочно будет передать в госпиталь.

– Что вы себе позволяете? – постарался сбросить с себя руку Мичкин.

– Не более того, чем позволили себе вы, профессор, кивнул Владимир головой, указывая на творившееся внизу пиршество Проклятых…

Саша выбрался из клетки и теперь носился по комнате. Им управляла лишь одна мысль – отомстить. Он теперь не делал различия в людях. Для него они больше не были живыми существами. Они были извергами, пытавшими его, юного ребёнка, пусть и в теле этой ящерицы.

Вот он – первый! Один из лаборантов споткнулся и растянулся на полу – Саша тут же набросился на него и перекусил ему ногу, затем проделал то же с одной и второй рукой. Всё, теперь не убежит. Молчит, почему-то, но точно не двигается. Ещё один: ух, как он визжит, эти звуки начали Сашу раздражать. Надо откусить ему ногу, чтобы так не орал. Исполнено. Всё, теперь забрызгал своей кровью всё Сашино лицо.

Генка молча смотрел на то, как беснуется, прыгая на лаборантов, ящероподобное синеватое существо. Он был спокоен – эта тварь его точно не тронет. Не было жаль и метавшихся людей, старавшихся спасти свои жизни – они были недостойны своего нового повелителя. Генка думал – вспоминал… Ему лишь хотелось выпить чего-нибудь терпкого – вроде хорошего стаканчика текилы с лаймом. Ну или, на крайняк, просто водки с огурцом – алкоголь его сейчас притягивал намного сильнее чем кровавое месиво, бултыхавшееся под ногами. Взглянув ещё раз на бойню, Генка чертыхнулся и пошёл к выходу из комнаты. Сашка Существо продолжал носиться взад–вперёд, уничтожая всё живое на своём пути. Генка, не задумываясь особо, свистнул и оглянулся – ящер перестал скакать и послушно двинулся следом за ним, на ходу перетирая зубами кусок живой плоти…

Свет погас. Но Серёга не вздрогнул. Он даже не испугался. Он ждал чего-то подобного. Странно было только одно – в госпитале-то должны были быть резервные источники.

– Слышь поп, ты там где? Сдох что ли? – парень передвинулся в ту сторону, где была раньше стена, и осторожно прошёлся по ней пальцами. – Куда вы все делись там? Только ж звуки были…

– Я здесь, – ответил ему Афанасий. – Странно, почему вырубился свет?

– А я чо, апостол, за светом следить? Какого вообще ляда здесь происходит? Чо со звуком?

– Не ори, сейчас разберёмся! По идее, аппараты должны были вырубиться – вот и звуков нет, а люди…

– Кто-нибудь там! Врубите, наконец, свет! – послышался голос сбоку. Почти сразу в палатах вспыхнули бледные лучи и послышался лёгкий гомон. Казалось, что загорелись маленькие земные спутники, словно Луна разбросала свой свет по загашникам, а теперь озаряла мёртвенно–бледным светом окружающее пространство.

– Точно, телефоны! Я уже и забыл – нафиг они, если связи всё равно нет! Где там моё полешко?

Серёга достал из кармана старенький «Сони Эриксон» и включил на нём фонарик. Яркая вспышка выхватила пространство коридора, вычищенного до дыр в стенах, небольшой огнетушитель, стоявший в красном коробе у стены, больничную лавочку с коричневатой стандартно прокорябанной седушкой и сжавшееся в углу существо. Оно было похоже на облезлую кошку. Только животное чем-то болело – это было явно по нему заметно. Оно лежало не двигаясь, а вокруг были рассыпаны клочья шерсти, таявшие в густой субстанции, напоминавшей кисель из голубики.

– Ну ёж твою мать–тану! – Серёга светанул в сторону своего «напарника». – Только вот котов–мутантов нам и не хватало! Давайте ещё подавайте крыс–людоедов…

– Хватит уже, крысы и так людей жрут, безо всяких мутаций.

– Да ну на… Так, святоша, доставай свою кадилу, будешь фейячить окаянных..

– Чего делать?

– В фей превращать… Не заставляй меня в голос материться!

– Да остановись ты, разошёлся! Видишь, с животинкой что-то не так… Не переродилась она окончательно! «Батюшка» достал из нагрудного кармана чёрный предмет со стёклышком и прицепил к своему пистолету. Чёрный подствольный фонарь осветил ярким светом пространство, едва лишь не уступив лампочке телефона. В углу действительно страдала кошка. Её живот вздрагивал. Она боялась людей, но не могла передвигаться. Во взгляде крылись сразу несколько чувств: страх, боль, отвращение и желание скорее умереть.