Сергей Афанасьев - Малыш [СИ]

«О чем это ты?» — переспросил Сергей.

«Если голова твоя разблокирована, то любой житель может читать твои мысли, воспоминания и так далее. Ты можешь закрыть доступ, например, к информации о данном событии, а можешь — вообще все запретить».

«Ясно. Сейчас у меня какой статус?»

«Полный доступ. Никаких команд ведь не поступало».

«Тогда закрой все», — на всякий случай скомандовал Сергей.

«Сей и физики черпают информацию о перемещениях, — заметил Малыш. — Им придется постоянно спрашивать твоего разрешения».

Действительно, подумал Сергей, чего мне таиться?

«Ладно, — сказал он, — я погорячился. Раскрой все обратно.»

Крег-Сергей просканировал океан в поисках Тао, с удовлетворением заметив, что сирена стремительно уплывала, охраняемая барракудами, уже находясь в относительной безопасности.

И тут… Он и раньше слышал многоголосый шум общения многочисленных животных между собой. В том числе обращавшихся и к нему лично. Но все равно, эта самка крега, явно привлеченная его победными криками, возникла совершенно неожиданно. Точнее, он просто не обращал на нее внимания. И вот теперь, когда она вдруг, играя, потерлась о него, был вынужден это сделать.

Самка чуть ушла вперед и тут же притормозила. Коротко обратилась к нему. На человеческий язык никак не переводилось — все — на уровне ощущений. И по ощущениям — приглашение к игре. Точнее, намек ему, что она будет не против, если он с ней немного поиграет.

Сергей озадачился.

Самка, подождав, сделала второй круг и снова прижалась к нему своим телом, скользя чуть быстрее и боковыми мышцами дополнительно поглаживая его. И он вдруг испытал доселе совершенно неизвестные ему ощущения. У животных все совсем иначе, — мельком подумал он про то, что сейчас чувствует. И эти новые ощущения вдруг соврешенно поглотили его.

И его огромное тело, размером с небольшой космический корабль, вдруг само устремилось за самкой, которая, казалось, задрожала от такого внимания. Быстро догнав, он почему-то прижался к ней тем местом, где у человека шея, властно, с правом хозяина потерся о ее спину, и гигантская зубастая самка крэга ярко вспыхнула от проявленного внимания. Полученные Сергеем-крегом образы говорили — она поражена и воля ее тает и слабеет. И это распаляло крэга в полосатой тельняшке все больше и больше. Он грубо толкнул ее своим животом вниз, на глубину, и она только слабо ойкнула. А потом — еще раз толкнул, и еще раз. И движения самки от этого стали все замедлятся и замедлятся. А он все кусал и кусал ее, давя и давя своим гигантским телом. И самка, млея от такого внимания, вскоре совсем покорно замерла, доверчиво двигая плавниками и склонив голову. И самец крэга набросился на свою жертву со всей животной яростью, от которой самка крэга предвкушала только огромное наслаждение, тихо постанывая в ожидании его приближения…

А потом он, после всего случившегося, снова вернув разум на место и находясь в сильнейшем шоке от своего поступка, набрал огромную скорость, и тяжело и зло выпрыгнул из воды, застонав в опустошающем душу бессилии. Я — животное!!! — в ужасе пронеслось в голове, не понимая, как это все могло случиться.

«Ты просто управлял нервным аппаратом крега, — влез со своими объяснениями Малыш. — Этот аппарат не был по-настоящему твоим. Обычная история — не справился с управлением чужими инстинктами. Ведь желания были не твои, а зверя.»

Сергей смутился. Он точно был уверен, что в том момент это были именно его желания, и даже — только его и больше никого.

«Так и должно быть по ощущениям», — снова сказал Малыш, но совершенно не успокоил Сергея.

Однако, об этом я тоже никому не расскажу, снова подумал он.

Еще находясь в воздухе и только начав падать обратно в океан, Сергей, повинуясь своим новым желаниям, перестал быть гигантской акулой, и, снова приняв облик человека, устремился вверх, в небо.

«Малыш, если моим девушкам будет угрожать какая-либо опасность — предупреди меня заранее. Хорошо?», — попросил он.

«Хорошо», — невозмутимо согласился Малыш.

А там, внизу, в глубине океана, самка крэга деловито принялась за поверженного криля, справедливо считая это уже своей законной добычей.

Сергей поднимался все выше и выше, с каждым километром меняя структуру клеток своего тела. Он хотел разогнать все свои мысли, а заодно — посмотреть издалека, с высоты, на эту планету, на которой он столько времени провел под водой.

Он медленно прорывался сквозь многочисленные многослойные странные мелкие треугольные облака, выискивая в просветах местное светило — огромный диск темно-малиновой звезды. А внизу, под ногами — сплошной океан от горизонта до горизонта.

Становилось темнее, планета удалялась. И вот он уже в космосе. Эх, рвануть бы сейчас к звездам!.. — сердце защемило. — Впрочем, глупо, — немного потух он. — В Туманность Андромеды я могу попасть мгновенно, хоть сейчас. Но это будет уже не то…

Усталый, он вернулся в белую комнату. Бессильно упал на тут же возникшую кровать.

Какой ужас! — только и твердил он, зарываясь с головой в мягкую подушку и чувствуя, как горят щеки и уши. Я с радостью убил и закусил живым существом, я занимался сексом с гигантской акулой!.. Видели бы меня Женька с капитаном!.. Какой позор! До чего я докатился?!

«Вашей вины здесь нет», — быстро вставил Малыш и тут же замолк. И Сергей не успел ему сказать, чтобы тот заткнулся.

Раздосадованный и на себя и на Малыша, Сергей сел. И что дальше? — спросил он сам себя. Превращаться в животных — несколько чревато. Можно попросту потерять контроль, и просто стать этим самым животным, со всеми вытекающими… Он почему-то представил себе Лес, время Тьмы, морлоки, ночные чудовища… Интересно, почему-то подумал он, если бы я превратился в морлока, я бы тоже с такой же легкостью и азартом занялся сексом с самками этих обезьян?

Сергей вдруг встряхнулся.

А ведь этот мир — мир лесной Элоры и мир Леи! — охваченный странным жаром, подумал он. — Ведь Сей был же там!? Сергей порывисто встал, но тут же замер. Хотя это и не очевидно, уже более спокойно подумал он. Если есть Древний Египет и в моем мире, и здесь, и в мире Мегаполиса, то почему бы и Сею не оказаться распараллеленным? Но и все-таки — надо попробовать. Он вдруг понял — ему мучительно сильно хочется снова увидеть Лею.

Он тут же представил себе ветку и дупло, сосредотачиваясь на каких-то мелочах, которые не менялись десятилетиями — изгибы и бугры могучей ветки, форма дупла и трещины в стенках, особенности ствола в этом месте, пропуская листья, гусениц и так далее. И вдруг его лица коснулись мягкие пушистые и пахнуло лесным воздухом. Он открыл глаза.