Сергей Афанасьев - Господин инспектор [СИ]

— Ну вот, другое дело, — сказал Закир, обняв ее за талию…

Народ засмеялся.

— Вам, соблазнительный бонус, шампанского или сразу водки? — поинтересовался Закир у Ники.

— А вы что пьете? — обвела она взглядом стол.

— Водку конечно, — пожал он плечами, заранее зная ответ и протягивая руку за бутылкой.

— Ну и нам также! — громко ответила Ники, глянув за поддержкой на Аллу, по-прежнему сидевшую на корточках. Непроизвольно перевела взгляд на Сергея. — Все нормально, — уже тише и спокойнее сказала она. — Заметила. Доброжелательно поговорили.

— Хорошо, — кивнул Сергей. — Завтра обсудим.

А бедный Коурис, раздевшись и глупо потолкавшись у стола, наконец сообразил и приспособил под сиденье пустую мусорную корзину.

Сергей протянул ему руку.

— Поздравляю, — сказал он, пожимая худую ладонь юноши. Отвернулся к Алле, которая о чем-то его спросила.

А здесь и Закир хлопнул Аэция по плечу — мол, становишься настоящим мужчиной — и Густав поздравил. Коурис напускал на себя равнодушную бесстрастность, но было видно, что внутренне он светился от счастья, от того, что наконец-то и у него стало что-то получаться.

— Закир, скажи тост! — вдруг громко произнес Густав, видя что Сергей и Алла медленно уплывают от них, непроизвольно замыкаясь в своих каких-то проблемах…

Закир задумался, вставая. Замялся, подбирая подходящие слова.

— Он собрался с мыслями, — прокомментировал Густав. — Но ни одна мысль на собрание не пришла.

Закир рассмеялся.

— Ну почему же, — сказал он, оборачиваясь к Густаву. — Одна мысль все-таки пришла. — Он спокойно обвел взглядом всё застолье. — Я предлагаю тост за женщин, — тихим проникновенным голосом вдруг произнес он. — Которые всегда поддерживают нас в трудную минуту. А зачастую, когда у нас опускаются руки, взваливают все на себя, закрывают нас своими худенькими телами, спасают, не оглядываясь на себя и не жалея своей жизни. Короче, за вас — девчонки!

Завороженные тостом, все шумно встали, чокнулись каждый со стаканом Закира. Выпили. Естественно — до дна.

— Приходи ко мне когда захочешь, — сказала растроганная Ники. — Я — твоя.

— Ловлю на слове, — засмеялся Закир, садясь и вылавливая вилкой маринованный огурчик. Ники снова села ему на коленки. — Я вообще до сих пор вам поражаюсь. Красивые, притягательные, каждая со своей изюминкой. Вам бы любовью заниматься с утра до вечера, а вы, извиняюсь, на работах прозябаете.

А Сергей поймал себя на мысли, что не находит себе места. С одной стороны он давно их всех не видел, гораздо больше, чем они его, и успел сильно по всем соскучиться, и был ужасно рад увидеть их всех снова. А с другой стороны — его сильно тянуло к Элоре. Хотелось снова увидеть ее. И сердце замирало от предвкушения встречи. Но и уйти он мог только со всеми вместе, иначе обидит этих людей, которых стал воспринимать уже как родных и близких. За неимением другой родни во всей этой гигантской вселенной. И он разрывался от этих противоречий.

— Шеф, я сожалею о том, что у нас случилось, — тихо сказала Алла, так и не дождавшись от Сергея ответа на свое предложение. Встала.

Сергей кивнул.

— Что говорить. Давно это было.

— А это что ты такое купил? — непосредственно спросила Ники, показав пальчиками на розовую желеобразную массу в виде двух женских грудей, с вишенками на самой верхушке.

— Экзотика, — ответил Закир и легонько качнул стол. «Груди» послушно заколыхались. Густав с Коурисом с трудом сдержали смех.

— Делать вам нечего. Взрослые ведь люди, — улыбаясь, сурово заметила Алла, возвращаясь на свое место и несколько виновато-смущенно, словно извиняясь за мужчин, посмотрела на Сергея.

— Ничего не изменилось, — с улыбкой прокомментировал он.

— А это что? — спросила возбужденная Ники. — Опять какая-то пакость?

— А это перепелиные яйца, — произнес Густав. — Ребенку купил. Диатез замучил, — почему-то виновато пояснил он. — Вот, выложил немного, до кучи.

— О-о-о, — только и протянула Ники.

— Мне помнится в глубоком детстве прокалывали их с двух сторон, — сказал Закир. — И я выпивал их сырыми.

— А можно попробовать? — спросила она. — Никогда не пробовала — любопытно.

— Пожалуйста, — великодушно согласился Густав. — Для этого и выставлено.

Он острым концом вилки быстро проколол маленькое серо-коричневое яйцо с двух сторон — для удобства. Протянул его девушке. Ники взяла двумя пальчиками, вытянула пухлые губки, осторожно обхватила ими хрупкое яйцо, втянула, сделав глотательное движение. Задумалась.

— Ну как? — усмехаясь, поинтересовался Закир, поглаживая ее по бедру.

Ники пожала плечами.

— На сперму похожа, — искренне ответила она.

Пауза. Все замерли.

— На чью? — невинно спросил Закир.

Поняла. Смутилась. Вскочила. Убежала.

Алла, смеясь глазами, извинилась и ушла вслед за ней.

Мужчины остались одни.

— Однако наша Ники отмочила, — выдохнул Густав. — Аж в жар бросило. Надо будет почаще выставляться на вечеринках.

Закир, кивнув, быстро наполнил стаканы. До краев.

— Мужики, давайте за нас. По-серьезному. Без шуток.

Он посмотрел на Сергея. Выпили по-серьезному.

— Наши то они наши, — сказал Закир, закусив ломтиком копченой форели. — Но у Аллы есть одно свойство — бегать время от времени по отделам, то с одними сидит пьет, то с другими, то с одним смеется в коридоре, то с другим. А это, сам понимаешь, неприятно. Пусть девушка будет не очень уж симпатичная, зато все время только с нами, только в нашем коллективе. Согласись.

— Ты к ним не справедлив, — вмешался Густав, вставая и выключая музыку — чтобы не мешала. Тот час исчезла и танцующая пара. — Такова женская природа — нравиться всем, а не кому-то одному. — Он обернулся к Сергею за поддержкой.

— Но ведь это же здорово! — вдруг разгорячился Коурис, — Когда ты точно знаешь, что тебя ждет девушка, которая хочет нравиться тебе и только тебе. Разве не так?

Закир удивленно покачал головой.

— Тебе хорошо, — сказал он. — Тебе — жить да жить. А у меня работа такая — быть готовым умереть в любую минуту. Сам посуди, могу ли я так рисковать чистой женской душой?

Коурис растерянно смотрел на Закира, который вдруг улыбнулся, похлопал юношу по плечу и потянулся за водкой.

— В молодости я, встречаясь с девушкой, как-то совершенно не думал о постели, — продолжил серьезно Закир, неторопливо разливая водку, на этот раз — снова на четверть. — Все искал какой-то идеал, прекрасную незнакомку, добрую, честную и преданную, за которую и жизнь положить не жалко и которая и свою жизнь за меня не пожалеет. Вот с кем хотелось мне в постель. Потом как-то понял, что таких не бывает, и что я зря теряю время. А еще потом я понял уже, что все они в принципе одинаковые, и когда появляется возможность переспать с кем-нибудь, но по какой-то причине это не получается — работа, друзья, просто стечение обстоятельств — то как-то и не жалеешь об этом, понимая, что в сущности ты ничего и не потерял.