Виталий Абанов - Озеров-12

— Не думаю что это хорошая идея. — сказал Лекс, присел на корточки перед храпящей тушей и потыкал его подвернувшейся палочкой: — а вдруг он проснется?

— Свяжем его. Вызовем парочку дроидов и перетащим. — Яна сняла перчатку с левой руки, коснулась браслета, вызвав экран меню, возникший прямо перед ней.

— Там я тебе два раза звонил — сказал Лекс, продолжая тыкать спящего Севку палкой: — два вызова должно быть. Еще до твоего звонка насчет Севки.

— Да? А что звонил? — спросила Яна, оформляя заказ в бюро дроидов.

— Хотел сказать, что Ванда и ее тройка в этой Игре участвовать не будут. Вышли. Все.

— Шутишь?

— Стал бы? — Лекс перестал тыкать палкой в Севку и поднял глаза на Яну. Она и сама знала — не стал бы.

— Интересные новости. А эта… малахольная уже в курсе?

— Ты же ее знаешь. Что она знает и чего не знает — никто не знает. Тавтология такая. — Лекс хмыкнул: — слышала кстати, как она Севке «кис-кис» говорит? А ведь я ей сотню раз говорил, что смилодоны ближе к медведям нежели к кошкам. Пусть их и называют саблезубыми тиграми…

— Ну тебя. — Яна отмахнулась от Лекса, опять сел на своего любимого конька, будет сейчас лекцию о флоре и фауне кайнозоя читать: — Ты лучше дроидов на дороге встреть, чем тут языком трепаться. Заикание прошло?

— Это у меня реакция на стресс, знаешь же. Это не значит, что я боялся. Матвей Геннадьевич говорит, что это одна из составляющих боевого преображения организма. Изменений, которые наступают, когда надо драться.

— Или бежать.

— Я бы не побежал. Подумаешь — смилодон. Я и сам бы мог с ним … — обиделся Лекс.

— Конечно. Иди, давай на дорогу, а я пока Севку посторожу.

— Ладно. — Лекс отошел на пару шагов, потом повернулся: — совсем забыл сказать. В твой корпус новенький приехал. Говорят, в наш класс пойдет. Такой… пришибленный что ли.

— Угу. Ты иди, иди… — Яна махнула рукой, и присела на корень дерева рядом с Севкой. На его царственную морду уже забирались потревоженные муравьи. Яна смахнула их веточкой с листьями и пригорюнилась. И чего мне так не везет, подумала она, обмахивая морду спящего смилодона, у других вон жизнь как жизнь и приключения, а у меня все скукотища. Одни бытовые происшествия. Скорее бы Игры наступили, что ли.

Денис плавал в белесом сиропе. Сироп был густой, тягучий и вязкий. В сиропе он с трудом мог разглядеть свою руку или ногу, еле-еле соображал головой и все движения были замедленны настолько что вызывали раздражение на собственную слабость. Некоторое время Денис пытался плыть по течению, но потом понял, что никакого движения в сиропе нет. Тогда он стал барахтаться, чтобы достигнуть поверхности этого сиропа. Безрезультатно. Вдруг он подумал, что должен был бы задохнуться тут — ведь сироп не воздух, верно? Он набрал полные легкие сиропа и выдохнул. Никаких ощущений. Дышать было тяжелее, а в остальном отличий он не видел. Денис решил проверить и укусил себя за руку что есть сил. Стало больно. Не сильно, но все же. Если это сон, значит я могу сделать так — подумал Денис и мысленно представил себе дверь прямо в сиропе. Дверь возникла прямо перед носом — тяжелая, круглая, деревянная, с железными заклепками на ней и рукояткой посредине. Чем-то дверь напоминала древние щиты викингов. Денис потянул за ручку двери и ввалился туда, где не было белесого сиропа.

Когда он поднялся, то увидел, что оказался в чистом поле. Наверху, в ослепительно синем небе горело солнце и кружила какая-то птица, во все стороны от него раскинулась степь, густо поросшая травами и цветами, на горизонте возвышался белоснежный замок. Денис шмыгнул носом и решительно зашагал к замку. Он едва прошел половину пути, как навстречу ему из замка выехал конный отряд — около десятка всадников в латах и с пиками. Передний держал знамя. Денис встал, ожидая их. Всадники осадили коней и окружили его, опустив пики вниз.

— Кто ты и что тебе надобно, странник… — начал было предводитель всадников, но Денис перебил его.

— Везите меня к вашей госпоже. Или императрице. Или, кто у вас тут главный? И немедленно.

— Да как ты смеешь… — вскипел было один из них, тот что помоложе, но предводитель поднял руку и тот затих.

— Откуда ты знаешь нашу госпожу? — спросил он.

— Знаю. Просто — отвезите меня к ней.

— Хорошо. Эйден! — это к молодому всаднику: — подсади мальчика к себе.

Молодой скривил лицо, но протянул Денису руку, наклонившись с коня. Денис схватился за нее и тот быстро втащил мальчика вверх, усадив перед собой. Они помчались к замку галопом, галопом же влетели в открывающиеся ворота и только тут всадники осадили своих лошадей.

— Слезай. Дальше — пешком. — сказал предводитель, соскочив со своего скакуна и откинув плащ. Они прошли мимо восточного базара с его фруктами, громкоголосыми торговцами и фонтанами, мимо висячего сада с порхающими над деревьями колибри, мимо высоких зубчатых башен — во внутренний двор.

— Как о тебе доложить? — спросил предводитель всадников, когда они остановились у двери ведущей во внутренние покои замка.

— Скажи что Денис пришел — она поймет. — сказал Денис, предводитель кивнул и вошел внутрь, оставив его стоять у двери вместе с двумя стражниками. Через некоторое время за дверью послышался грохот, дребезжание, звук разбитой посуды и невнятное ругательство. Дверь распахнулась настежь и на пороге появилась госпожа замка — статная высокая и красивая девушка с восточными чертами лица, наполовину спрятанными под полупрозрачной чадрой.

— Денис! Ты пришел! Заходи, заходи не стой на пороге… чего встал? Вы… — это стражникам и изумленному предводителю всадников: — вы — исчезли отсюда, быстро!

Стражники и предводитель поспешно ретировались. Девушка схватила Дениса за руку и прижалась к нему.

— Блин, как же давно тебя не было! Решил все-таки заглянуть, а? Ты кушать будешь? У меня тут киш-миш, халва, виноград, ну все есть, что ты любишь. Ты проголодался?

— Я не голодный. Отпусти руку, отдавишь.

— И ничего не отдавлю. Пошли ко мне в комнату — я тебя угощу. — она поволокла Дениса коридорами мимо стоящих на посту стражей, открыла дверь где-то в стене и толкнула его в грудь. Денис упал спиной назад, на мгновение испугался, но мягкость пуховых подушек в которую он погрузился убедила его что все в порядке.

— Эгей! — девушка прыгнула сверху и чтобы она не упала на него Денису пришлось откатиться в сторону.

— Элька! Ты что творишь?!

— Да не возмущайся. На, винограда поешь. — они лежали на подушках в Элькиной спальне. Тут все было сделано в лучших традициях восточных гаремов — весь пол был усыпан подушками, центральное ложе немного возвышалось и было увенчано балдахином с вышитыми на нем звездами и золотым полумесяцем. Возле Дениса возникло золотое блюдо с фруктами, высоким кувшином и двумя бокалами. Кувшин был сделан из хрусталя и золота, его горлышко было увенчано головой птицы. Денис помнил где они видел такой кувшин — в иллюстрациях к сказке про конька-горбунка. Вот интересно, подумал он, когда я в Элькином сне — то все так четко и ясно, а в своем собственном — размыто и черте-что. Я ведь и помню потом все что в Элькиных снах было, а свои забываю почти все.