Владислав Покровский - Курьер

И тут мне в шею воткнулась игла, краткий миг боли, неприятные ощущения от инъекции, и... я вдруг понял, что могу прожить ещё немного. Я выпрямил спину, не меняя позы, и потряс головой, стряхивая пелену с глаз. Рядом со мной вдруг раздались шаги, кто-то обошёл меня справа, я увидел чёрные туфли, чёрные брюки, неспешно поднял взгляд и увидел чёрный смокинг, галстук, белую рубашку и чёрные очки. В мозгу, скованном предсмертным ощущением, вдруг что-то ворохнулось - я помнил этот образ.

Увидев, что я его примерно узнал, человек присел на корточки передо мной и снял очки, я увидел столь знакомое выражение глаз и сразу вспомнил Его, как же не узнать сотрудника-то?

- Привет, Ковалёв, - произнёс он хрипло, выражение его лица изменилось, теперь в его глазах явственно сквозила боль, которую я не мог не понять - когда-то мы были лучшими друзьями, пока между нами не встала женщина...

- Здравствуй, - вяло отозвался я, не горя особым желанием начинать разговор, мне хотелось умереть, не знаю почему, но именно хотелось. - Что ты здесь делаешь?

- Гуляю тут, местами любуюсь, - фыркнул он язвительно и с болью посмотрел на меня. - Вообще-то шёл тебя спасать, а теперь вижу что... спасать уже поздно.

Он помолчал немного, его всё понимающий взгляд окинул меня с ног до головы, выражение глаз изменилось, и он спросил:

- Уверен?

Я еле заметно кивнул: "Да".

- Но почему так спокойно?!

- Я историк, друг мой. Я видел многое, чего даже ты мог не видеть, и знаю тоже многое... Теперь я хочу уйти.

- Но ведь никогда не хотел! Боялся?!

- Боялся, - вяло подтвердил я, окончательно всё для себя решив. - Но теперь уже нет... Теперь я знаю, что нет дороги назад, так же как и нет второго шанса. Зачем мне дальше... существовать, если эта тайна, к разгадке которой я шёл всю свою жизнь, уже разгадана и доказана? Признаться честно, мне уже давно всё надоело...

- А твои ученики? А любовь ко всему интересному, в том числе и к своему хобби?

- Это всё напускное, - вздохнул я, перебарывая себя и не давая сорваться в пучину и бездну мрака, в котором не было уже ничего: ни жизни, ни смерти - одно лишь тупое бесконечное небытие, которое влекло меня, уставшего от небытия этой жизни, пытавшегося разукрасить красками её серость, но быстро в этом разочаровавшегося. - Меня уже давно ничего не греет и ничто не интересует. А ученики... Их есть кому воспитывать и доучивать. Будь другом, передай Игоря в лучшие руки, он великолепнейший инженер по наноэлектронике и системотехнике...

- Дегтярева?

Я кивнул.

- Хорошо, порекомендую его в группу Саврасова...

- Саврасов это хорошо, - вздохнул я. - Передай Игорю, я ставлю ему твёрдую пятёрку по экзамену, пусть это будет для него хоть каким-то утешением.

- Хреновое утешение, тебе не кажется?

Пропустив мимо ушей его замечание, я помолчал немного и, собравшись с мыслями, заглянул ему в глаза:

- Помоги мне, пожалуйста. Сам я не смогу...

- Кто-то должен донести вирр...

- Вот вирр, - я вынул из потайного кармашка на поясе миниатюрную коробочку. - Кодовые образы сохранены на моём активаторе, перебрось их себе и доставь вирр...

- Ковалёв, ты... - он помолчал, в его глазах блеснули слёзы. - Ты дурак! Ты уверен?..

Я молча кивнул.

Он задрал подбородок, сдерживая слёзы, потом посмотрел на меня. Я всё прочёл в его глазах, моргнул понимающе и опустил голову. Боль снова зашевелилась клубком ядовитых змей, она начала понемногу жалить меня, пробивая заслоны из обезболивающих и общеукрепляющих.

"Поспеши", - попросил я его мысленно, и он всё понял, в конце концов мы всегда понимали друг друга с полуслова.

Он откинул полу пиджака, его рука легла на рукоять пистолета, палец отстегнул крепление, и медленно вытащила его из кобуры. Холодно-серое и иссиня-чёрное дуло уставилось мне прямо в лоб, его палец лёг на спусковой крючок.

- Я вас всех очень люблю, - чуть слышно произнёс я, с трудом сопротивляясь затапливающей сверху донизу волне всесокрушающей боли, - но просто пришёл, видимо, мой черёд уходить. Не знаю почему именно сейчас, но чувствую, что именно так и нужно...

- Ты уходишь не в своё время, - выдавил он с трудом. - Твой час ещё не наступил.

- Все мы говорим это, - возразил я, - но что это меняет? У смерти свои временные рамки, которые она согласует лишь с самой судьбой. Сегодня я уже избежал её один раз, понадеялся на лучший исход, но она всё равно нашла меня. Так стоит ли пытаться от неё убежать? Не лучше ли смириться и принять всё как есть?

- Слабак! - его злой от отчаянья голос кнутом хлестнул меня, но я не обиделся - я слишком хорошо понимал его и его чувства.

- Нет...

- Но ты же историк! Учёный! Как можешь ты верить в ирреальные нематериальные субстанции как рок, судьба и смерть?! - взвыл он.

- Придёт время, и ты поверишь в них, - пообещал я.

Его глаза сверкнули холодным огнём, в них появилась мрачная решимость послать всё к чертям собачьим. Видя его сомнения, я схватил рукой ствол пистолета и направил его себе в лоб.

- Давай... - чуть слышно прошептал я.

Из его глаза выкатилась слезинка, пробороздила лицо, оставляя влажный след, и исчезла где-то в уголках рта. Я закрыл глаза, отрешившись от всего, боль более не терзала меня, и без приносящего облегчение последнего выстрела, я бы, наверное, умер, несмотря на все старания активатора, - просто не хватило бы сил добраться до перехода, ни сил, ни желания вдобавок... Позвольте быть честным с самим собой - я не страшился смерти. Когда-то не так давно я искренне желал её, звал её, пытался подманить, затем смог наконец найти себе занятие по душе - воспитывал молодняк, но всё это мне быстро надоело... Впрочем, как и всё в этой жизни.

Вот его палец придавил спусковой крючок, я вижу, как он дрожит, не хочет перешагивать грань, за которой уже нечего будет возвращать и не к кому возвращаться. "Давай", - прошептал я мысленно, и он словно бы услышал меня. Его губы сложились в последней улыбке...

И он перешагнул за грань.

- В свете недавних событий вынуждены вас уведомить, что проверки коммерческой деятельности некоторых крупных предприятий и их филиалов со стороны инспектирующих органов лишь участятся. Об этом заявил на сегодняшнем заседании Президент Главной инспекционной коллегии Тахиро Асаги. Как подчеркнул он, полученные данные из анонимных источников полностью подтвердились, комиссия, осуществляющая проверку финансовой отчётности одного из филиалов корпорации "Шенборн Индастриз Инкорпорейтед", выявила факт хищения и не включения в оборот денежных средств на сумму в триста семьдесят тысяч кредитов, которые поступили из планетарного бюджета для выполнения работ по заказу Торгового дома Венеры и развития производственной инфраструктуры в секторе Уоллеса...