Владислав Покровский - Курьер

- Подлый и мерзкий, - ответил он, выплёвывая эти весьма оскорбительные слова мне в лицо. И чего он на меня взъелся? Или я опять чью-то комнатную кошечку совершенно случайно на варежки пустил? - Не ожидал от тебя такого, признаю, думал ты ему друг. А ты убийца, убийца, предатель, сволочь!!! - кричал он исступлённо, выплёскивая накопившуюся ярость.

Я окончательно перестал что-либо понимать.

- Чей я друг?! - возопил я, дурея от растущего в геометрической прогрессии количества загадок, покрытых мраком. - Чей я убийца?!

- Молчи, сволочь! - взорвался парень, выхватив пистолет и нацелив его мне в лоб. - Молчи! Молчи!! Ты убийца! Убийца!! Предатель!!!

Его голос дрожал, по лицу катились слёзы рука, державшая пистолет, дрожала, и палец прыгал на спусковом крючке. Вот Игорь сглотнул, всхлипнул и неестественным металлическим голосом произнёс:

- И приговор тебе как убийце будет соответствующий...

Его палец придавил спусковой крючок, и я вдруг понял, что парень не шутит, что это не бездарная любительская игра одного актёра, а настоящий водевиль с пафосным переходом к драме.

"Тройное замедление!" - скомандовал я и, поджав по себя ноги, оттолкнулся, взмывая в длинном прыжке, надеясь обезоружить его и выяснить, наконец, в чём дело. Мой активатор пиликнул, я краем глаза заметил, как вспыхнул в ответ активатор Игоря, выстрел прогремел совсем рядом - сожри тебя цуцлик, неужели у тебя темпоральный дешифратор встроен?! - экраны, хвала звёздам, сработали, пуля отклонилась и ушла куда-то вдаль, я поддел отшатнувшегося парня под подбородок.

Он вскинул голову, потерявшись на мгновение от удара, я резко ударил его по руке, держащей пистолет, сдавил запястье особым захватом, вывернул, и пистолет улетел в сторону. Игорь отступил, его рука описала полукруг, другая с быстротой молнии устремилась к моей груди, пальцы сложились клювом. "Слабоват пацанёнок, мало его Ковалёв гонял..." - мелькнуло в мыслях дурацкое, мы обменялись парочкой ударов, я поймал его за локоть, вывернул его, вонзая палец в нервный узел, схватил Игоря за ворот рубашки, сдавил так, что он засипел, и рванул на себя, выгибаясь в наклоне. Голень пронзила резкая острая боль, я сам едва не упал, но удержался, ударил Игоря головой о крышу дома и уселся на него сверху, прижимая его руки и ноги.

- А теперь говори, чей я убийца и чей друг! - потребовал я грозно, увидев, что он очухался от удара и теперь кривится от боли. Поделом ему, наверняка он в меня и стрелял и со стены сбросил. Гнида... - Ну?! Говори!

- Сдохни, убийца! - выплюнул он мне в лицо, его глаза горели фанатичной ненавистью и яростью.

- Да с удовольствием, - честно признался я и отвесил ему хлёсткую пощёчину. - Говори, давай, в чём дело! Я не шучу!

- Ты убил человека и у меня же спрашиваешь: кого?! - расхохотался он мне в лицо и внезапно оскалился в жуткой гримасе. - Не заговаривай зубы, подонок, не притворяйся невинным! На твоих руках кровь твоего друга, которого ты хладнокровно застрелил! Убийца! Убийца!! УБИЙЦА!!!

Он кричал и едва не бился в истерике, изгибаясь всем телом, стараясь вырваться, я с трудом удерживал его, чувствуя себя как на гарцующем необузданном коне, и лихорадочно соображал, кого же он имеет в виду, кого я успел застрелить из своих друзей...

- Как его имя, ненормальный?! Имя?! - рычал я ему в лицо, сам заражаясь этой истеричной нервозность и чувствуя, что ещё немного, и у меня шарики за ролики закатятся, и я пойду вразнос. Ох, опасно мне злиться... Ох, опасно... В здравом уме и сознании меня пока что удерживал лишь образ Шелы на столь далёком финише, лакомый кусочек, который можно есть до упоения и который будет ждать меня дома, переодевшись в мой любимый халатик с золотыми драконами на чёрном фоне.

- Ковалёв Антон Сергеевич! - закричал Дегтярев, и крик его полный отчаяния калёной стрелой вонзился мне в мозг и в сердце, взбудоражив и добив окончательно.

Я опешил, машинально ослабляя хватку и отпуская его руки, он тотчас же вырвал их и наотмашь ударил меня по лицу, скидывая с себя и вскакивая на ноги. Я упал на бок, боль в голени остро стегнула меня и пронеслась по всему телу, однако я не обратил на неё внимания. Стараясь осознать и переварить услышанное, я приподнялся, опираясь на руки, сел, посмотрел на Дегтярева и тупо спросил:

- Как?

- Антон Сергеевич мёртв, - отчеканил Игорь, возвышаясь надо мной в позе Колосса Родосского. - Ты убил его, хладнокровно застрелив на моих глазах, когда я пытался пробиться к вам через кольцо огня и перевёрнутых взрывом автомобилей. Ты убил его. Убил! Хладнокровно! Жестоко! Как последняя сволочь и тварь! Убил, хотя мог спасти его, отправить на фирму. Ты не захотел спасать его, поэтому убил его!

Его слова обрушивались на меня как удары молота, они оглушали, разбивали, размазывали; как удары кнута они были хлёсткие обжигающие и жестокие; как лезвие ножа они резали меня, рвали на куски, вгрызались в потаённые глубины моей тушки и сверлили, дробили, истязали там. Я поднял глаза, посмотрел на Дегтярева, по его лицу бежали крупные слёзы, он не отрываясь смотрел на меня, наверное, ожидая каких-то слов, но я ничего не мог сказать ему в ответ, я не знал и не понимал, что можно и нужно говорить. Выдавливать из себя жалкое "Я не виновен!"? Он всё равно не поверит. Но я решил рискнуть, тем более что был действительно совершенно ни причём.

- Игорь, родной, я не убивал Ковалёва, - я от всего сердца надеялся, что голос мой звучит правильно, так, чтобы парень понял всё и осознал, - не убивал и не мог его убить. В это время я был у себя дома и занимался своими делами, и это подтвердить могут и Грэй, и Зизольдий Гурабанович. Спроси у них и услышишь подтверждение моим словам.

- Зачем мне спрашивать кого-либо, кто может подтвердить твоё враньё, если я видел всё собственными глазами, а я, хвала звёздам, ещё не ослеп и наркотики не употребляю, - возразил Дегтярев, поднимая и нацеливая пистолет на меня - и когда он успел его подобрать?! - Зачем мне слышать лишний раз, как "лучшего из курьеров", - он явно передразнивал Капитошкина, - в очередной раз отмазывают от совершённых им проступков, лишь бы только не портить его репутацию и общий фон на фирме?

Я открыл и закрыл рот, раскрывая его как рыба и силясь понять нюансы его последней фразы. "Отмазывают"? "От проступков"? От каких, нахрен, проступков?! Как это отмазывают?! Нет, мне точно пора в гости к Айдашеву, с таким количеством непоняток я скоро действительно с ума сойду, если уже не сошёл.

- А главное, ты ещё так приоделся, - прошипел Дегтярев, взводя большим пальцем курок, - как будто на праздник собрался... Или убийство для тебя уже праздник? Чёрный костюмчик, белая рубашка... Где оно всё это сейчас? У кого ты их одолжил, убийца?

Я навострил уши и моментально встрепенулся: чёрный костюмчик, говорите? Белая рубашка? Ну всё... В сторону добродетель и любовь к ближнему своему, попадитесь мне только, "чёрные"! Жизнь положу, но притащу одного из вас на допрос к Грэю!