Николай Комаров - Холодный город

Небольшой особняк Тома находился в 5 километрах от завода по линии К-4 под № 122. Дорога к нему пролегала по склону довольно крутого холма. Выжженную зноем растительность его скрывала темнота тихо подошедшей ночи.

Том Хэд, главный инженер Арктической Компании, знаменитый конструктор холодильного турбокомпрессора, задумавший силой искусственного холода бороться с разгневанной природой и победить жару, тихими усталыми шагами направлялся в свой одинокий домик, размышляя о том, что на свете трудно жить без личного счастья; можно найти удовлетворение, забвение в кипучей деятельности, в творчестве, а все-таки прорвется наружу жажда личного счастья, жажда ласки, участия к себе и понимания.

— Что мне Арктическая Компания, что мне вся Америка, все человечество, — размышлял Том, — если они не могут дать мне того, в чем я так нуждаюсь сейчас. Мне скучно без работы, и я стараюсь забыться в ней, найти радость в своих проектах, в творчестве. Но, если быть искренним, променял бы я все это на возможность иметь свое личное счастье. Да, надо сознаться в этом. И то, что я делал до сих пор, — нужно ли это человечеству. Разве эти «чудеса техники» приблизили нас к лучшему будущему?

— Милая Эдит, — продолжал Том, поддавшись своему настроению, — как я завидую сейчас доктору Бику и как я искренно и горячо желаю вам счастья и радости.

Прогулка и тишина ночи подействовали на Тома успокаивающим образом, и когда он подходил к себе, у него сорвалась такая фраза.

— Заработался я немного, перегрузка мозгового мотора, стал давать перебои. Надо его осмотреть и отремонтировать. А это, пожалуй, может сделать «счастливый доктор» — муж хорошенькой Эдит.

Когда Комов очутился на площадке, воздушной станции Бостона и отпустил аэрокэб, он остановился в нерешительности и стал думать, как ему провести сегодняшний день, одному, в чуждой ему обстановке среди чужих людей, которым до него не было никакого дела.

— Ну и жара же сегодня, — признался он, — и нет от нее спасения.

Напрасно он старался вытереть градом кативший с него пот, в горле пересохло, клонило ко сну и как-то разморило.

Вдруг около него раздался голос:

— Костюм «Фриго» — спасение от жары.

— Что за наваждение? Какой это костюм «Фриго»? — удивился Комов.

При выходе из кабины лифта опять раздался этот назойливый голос, убеждавший, что костюм «Фриго» — единственное спасение от жары.

— В чем дело? — спросил Комов и обратился за разъяснением к господину, который в вестибюле просматривал, не торопясь, «летучую газету».

— Как? — в свою очередь удивился этот господин. — Вы, очевидно, иностранец и в первый раз слышите фонорекламу. Это очень просто. В бюро фирмы «Фриго» установлен граммофон, который каждые две минуты повторяет одну и ту же фразу, а параболический резонатор усиливает звуки и посылает их по фонопроводам.

— Еще одно чудо техники, — сказал изумленный Комов и отчего-то покачал головой.

Следует заметить, что реклама еще в конце XX века была поставлена на строго научных основаниях, с приложением знания психологии.

После светящихся слов из электрических лампочек над домами стали пользоваться для этого фоном неба в темные ночи, на котором вспыхивали огненные слова, вещавшие: «Чудо-вакса Блэк», «Препарат Ласлей — красота, сила, здоровье», «Долой подтяжки — брюкодержатель Кех» и т. д.

Такие световые рекламы сделались возможными, когда физикам удалось получать стоячие световые волны в любом месте свободного пространства.

В приморских городах вдруг показывалась на горизонте целая эскадра судов с огромными щитами высотою более 10 метров. На каждом щите была только одна буква или слово, а вся эскадра представляла собой огромную движущуюся вывеску.

Трудно передать все остроумные выдумки человека в области рекламы; если бы энергию, затраченную на создание новых способов рекламы, перевести на световую, принимая, что час мозговой работы для рекламы соответствует часовому горению лампочки в 100 свечей, то вся огромная площадь Америки ни на минуту не осталась бы в темноте.

С развитием успехов экспериментальной психологии и гипнотизма, создался новый вид рекламы — внушением.

Иногда сильный психический возбудитель, чаще всего представитель одного из народов Азии, заставлял обывателей целого города покупать зубной порошок «Блеск» или питательные галеты «Прелесть»: получался род массового гипноза или вернее психоза.

Однако правительство Америки издало законодательным путем постановление о запрещении так называемых «непосредственных психо-гипнотических реклам», разрешая воздействие только на основные пять внешних чувств человека.

Реклама, назойливая, навязчивая, так действовала на нервы, что образовались «Общества защиты от рекламы», которые гарантировали своим клиентам отсутствие ее в пределах некоторых районов. Однако эти самые общества рекламировали себя на общих основаниях самым беззастенчивым образом.

Понятно, что на Комова не могла не подействовать реклама, обещавшая в костюме «Фриго» спасение от жары. Он зашел в одно из многочисленных отделений этой Компании и приобрел себе благодетельный костюм. Материалом этого костюма, обычного в то время покроя, служила какая-то особая пористая материя, которая пропитывалась легко испаряющейся жидкостью производившей вследствие этого охлаждение тела. Понятно, что жидкость эта была патентована. В состав ее входили эфир, спирт и другие летучие вещества, которые были секретом Компании «Фриго».

Процесс испарения жидкости и связанного с этим охлаждения продолжался около 3–5 дней, после чего надо было отдавать костюм для нового импрегнирования, по особому абонементу.

Комов быстро переоделся в новый костюм и сразу почувствовал значительное облегчение. Свой старый костюм он просил доставить в отель «Виктория», где был заказан им на ночь номер.

Когда он по самодвижущемуся тротуару достиг «Авеню Инженеров», его внимание привлекла странная группа каких-то дикарей, которых сопровождали полисмены.

Опять Комова поразило необычайное зрелище: с одной стороны «чудеса техники», а с другой — дикари в центре города.

— Это «адамиты», [6] Адамиты, или адамиане, адамитяне (др. — греч. ἀδαμιανοὶ, ἀδαμῖται; лат. adamiani; др. — рус. адаманє) — общее название приверженцев христианской секты, проповедовавших возвращение к святости и невинности первобытных людей в раю — Адама и Евы. Самой яркой чертой большинства адамитов было требование ходить нагими. Кроме того, большая по сравнению с традиционным христианством свобода сексуальных отношений служила поводом для обвинения адамитов в распутстве. (Примечание СП.) — ответили ему на его вопрос. Но слово «адамиты» ничего не говорило Комову, и только дня через два он узнал о них следующие интересные подробности.