Юрий Скворцов - На суше и на море. 1975. Выпуск 15

А как обстоит дело со вторым представителем амфибий — крошечным кокоа? О, эти карлики преспокойно здравствуют в джунглях и девственных лесах Колумбии. Они сумели постоять за себя.

Марте Латам изучал их удивительный яд, находящийся в слизи, выделяемый кожей лягушек. Вот что рассказывает ученый о кокоа: «Сильный ливень барабанил по железной крыше небольшого домика, в котором я расположился за рабочим столом и радовался, что мне никто не будет мешать. Я намеревался собрать ядовитое вещество, выделяемое кожей лягушек кокоа, только что добытых для меня ловцами.

Не обладая шестым чувством, предупреждающим об опасности, я и не думал о том, что через несколько минут надо мной нависнет угроза погибнуть в ужасных муках.

Но прежде кратко о том, что собой представляет кокоа. Итак, проливной дождь — явление весьма обычное для мест, расположенных на побережье Тихого океана. Я обосновался в небольшом селении Чако и никак не мог привыкнуть к ливням, не перестававшим со дня моего приезда сюда. То, что казалось мне невыносимым, было желанным для кокоа, облюбовавшим для своего обитания высокие травы.

Кокоа (Phyllobates latmasus) — красные существа с яркими желтыми полосами, расположенными по бокам тела. По яркости раскраски эти твари похожи на драгоценные камни. Размер кокоа — 2–3 см, и пара взрослых лягушек вполне может разместиться в чайной ложке.

Яркое одеяние как бы предупреждает: «Вот и я. Но не вздумайте меня тронуть — поплатитесь жизнью!» И звери и птицы отлично знают, что иметь дело с красно-желтыми лягушками чрезвычайно опасно.

Местные индейцы, пользующиеся духовыми ружьями, не без риска для своей жизни отыскивают кокоа, собирают их яд, выделяемый кожными покровами, и смачивают наконечники стрел для охоты на диких животных.

Итак, надев на руку резиновую перчатку, я взял живую лягушку, нажал расставленными браншами глазных ножниц на железы и стал выдавливать из них ядовитую слизь. Дело шло отлично, и вдруг острие одной из бранш ножниц, соскользнув с лягушки, прорезало перчатку и поранило до крови палец. Машинально беру палец в рот, энергично отсасываю Кровь из ранки и, сейчас же сплюнув, отсасываю снова попавший в палец яд. Во рту ощущаю неприятный привкус как бы металла — несомненно, яда кокоа. Чувствую приступ удушья, дышать становится все труднее. Я в панике. Что предпринять? Ведь действенного средства, нейтрализующего яд кокоа, не существует! Беру себя в руки, приказываю себе: «Дыши как можно глубже, дыши, глотай и дыши. Иначе умрешь!» Но спазмы в горле не прекращаются. Решаю глотать единственную имеющуюся под рукой жидкость — консервированный томатный сок. Проходит час. Мне удается избежать смертельной опасности. Я глубоко дышу, глотаю сок и постепенно прихожу в себя.

О кокоа и ее яде европейским ученым стало известно в середине XIX в., но изучать яд стали лишь в 1961 г.

Местные индейцы — сборщики крупных земляных червей — согласились доставлять мне пойманных кокоа. Ловцы показали, как их ловить, и я убедился в том, что дело это весьма непростое. Надо уметь подражать звуку, издаваемому лягушками. Чтобы установить, где находятся кокоа, индеец набирает в рот воздух, прикладывает к губам пальцы и свистит, прерывая звук ударами по губам одним пальцем. Получается негромкое «чи-чи-чи». Не подозревая коварства человека, лягушка издает довольно слабый ответный крик и этим выдает себя. Охотник подскакивает к крупному листу, напоминающему наш лопух, — излюбленное убежище кокоа, бросает в лягушку горсть липкой грязи и быстрым движением пальцев завертывает ядовитое земноводное в лист. Обвязав добычу гибкой лозой, охотник прячет ее в заплечную сумку и принимается снова прерывисто свистеть.

Выделить яд из кожных желез кокоа можно не совсем гуманным способом: индейцы привязывают живую лягушку к проволоке и вращают ее над пламенем костра. Тогда вдоль спины начинает скапливаться вязкий секрет, содержащий яд. Если его высушить, затвердевшая масса не теряет своих ядовитых свойств до 15 лет».

Интересно отметить, что яд зеленой жабы, пойманной мной в 1935 г. в Киргизской ССР, сохранил свои токсические свойства до 1949 г.

Кристаллический яд, полученный из спиртового раствора желез лягушки кокоа, оказался в десять раз токсичнее самого смертоносного яда в животном мире — рыбы фугу, обитающей в Японском море.

Вот какие я добыл сведения о двух земноводных, скелеты которых так поразили меня в нью-йоркском музее Естественной истории.

Несомненно, вымершая птица моа и удивительное пернатое колибри, плечевая кость которого совершает до 50 движений в секунду, заслуживают того, чтобы рассказать о них особо.

Вулканы Гавайского архипелага — наиболее ядовитые в мире. Это установлено недавно в специальной лаборатории. Приборы обнаружили пары ртути, выделяемые вместе с вулканическими газами. Ветер подчас прижимает ядовитый дым к воде, и огромное число мальков морских рыб погибает.

Заставка Е. Скрынникова

Недавние исследования Марса с помощью советских и американских межпланетных автоматических станций показали, что в недалеком прошлом Марс обладал обильной гидросферой. Овраги и русла рек, которые хорошо различимы на снимках поверхности соседней планеты, могли образоваться лишь в результате водной эрозии. Но марсианские реки и моря могли существовать в обычном для нас жидком виде, лишь прикрытые более плотной атмосферой, чем та, которая окружает Марс сегодня. Что же произошло с Марсом? Почему он, сохранив прежнюю массу, «растерял» почти полностью свою атмосферу? Для объяснения этих непонятных фактов можно предложить следующую гипотезу.