Николай Лукин - Судьба открытия. Роман

А вчера Петьке повезло. Придя под вечер на «Святой Андрей», он увязался за уходящим куда-то Потаповым. Тот запрещал, приказывал вернуться, однако Петька шел за ним упрямо по степи. Верст через десять Потапов наконец позволил пойти с ним бок о бок. И все поругивал: «Куда мне деть тебя? Ну что мне делать с тобой?…»

Так Петька оказался в обозе питерского отряда.

Теперь, после нескольких часов отдыха, отряд поднялся из оврага в открытую степь.

Сумерки сгустились, незаметно наступила ночь.

Петьке эта ночь запомнилась навсегда. Позже, спустя много лет, в его памяти все ярче с каждым годом вырисовывались и тучи, расходящиеся в небе, и острые рога молодого месяца, с вечера блеснувшие из-за туч, и синевато-темный, отсвечивающий снегом, знакомый и вместе с тем загадочный степной простор.

Незаметно дойти до рудников и тайно встретиться с шахтерской Красной гвардией питерцам не удалось. Заподозрив что-то, казаки послали в степь конные разъезды. Один из этих разъездов внезапно наткнулся на питерский отряд.

- В ружье! - раздался чей-то голос.

Услышав первый выстрел, Петька вздрогнул. Тотчас же все вокруг него загрохотало. Он увидел в темноте, как трепещет голубое пламя у пулеметного ствола.

А казаки, обнаружив отряд, словно растворились в сумраке - исчезли.

Шедшие до сих пор с понурой усталостью, люди сейчас были возбуждены. В результате мимолетной стычки обстановка коренным образом изменилась.

Глебов объявил привал и, собрав в кружок подчиненных ему командиров, посовещался с ними. Все сошлись на том, что ночью казаки не нападут на них, а на рассвете быть решающему бою. Надо провести колонну обходным маршрутом, еще до рассвета выйти с неожиданной стороны и ударить по казакам одновременно с выступлением в тылу у них шахтерской Красной гвардии.

Потапову была поручена ответственная задача: не медля ни минуты напрямик отправиться в ближайший рудничный поселок, разослать оттуда связных на другие рудники, приготовить шахтерские отряды к утренним общим, согласованным действиям.

Уходя, Потапов сказал, что в обозе он оставил мальчика, который по теперешним обстоятельствам может быть даже отчасти полезен. Пусть Глебов присмотрится к нему. Здесь, в районе рудничных поселков, мальчишке вся местность, надо думать, хорошо известна.

Время уже - за полночь. Отряд стоит. Группа бойцов выслана в охранение, остальным приказано отдыхать. В обозе раздают сухари, по два сухаря на каждого.

Мороз становится все крепче. Днем ветер не был особенно заметен, а теперь пронизывает резкими порывами - даже тех, кто одет в полушубки и теплые ватники.

Петька кончил грызть последний сухарь. Всунул пальцы в рукава. Сгорбился, кутается в свою заработанную у Сычуговых, бывшую тещину жакетку. А жакетка ничего не стоит: ее продувает насквозь.

- Замерз? - спросил его кто-то.

Перед ним - уже знакомый ему Глебов. Сам командир отряда! И Петька, отвечая, попытался приосаниться:

- Не, ничуть. Тепло мне! Я не мерзну!

Глебов ощупал на нем плохонькую одежонку, потом расстегнул пальто и снял с себя большой пушистый шарф. Сказал:

- Возьми в подарок. Носи на здоровье.

Своими руками он обвернул шарфом Петькины шею и плечи. Тут же перевел разговор на другое. Как называются рудники, силуэты которых видны на горизонте? Сколько верст надо пройти назад, чтобы сделать крупную петлю, огибая рудник князя Кугушева?

Ответы Петьки были достаточно толковы. Что касается поворота к руднику князя Кугушева, то надо повернуть по еле приметной ложбинке - так будет в стороне от всех поселков и дорог. А ложбинка эта пересекала их путь верстах в двух позади.

- А ты не заблудишься? - спросил Глебов. - Ти эту ложбинку найдешь?

Петька стал уверять, будто он ее найдет с закрытыми глазами:

- В аккурат памятное место. Там, товарищ, командир, мы стекляшки зарывали. Я еще был маленький… Целый воз стекляшек!

- Каких стекляшек?

- А взрыв был на «Святом Андрее». Когда со спасательной станции команда в шахте полегла…

- Не понимаю: что за стекляшки?

Глебов поднял бинокль и пристально вглядывался в темную линию горизонта. Казалось, все его внимание поглощено чернеющими вдалеке контурами копров и террикоников.

А Петьке хочется, чтобы их беседа продолжалась еще много времени. Уж очень мил ему теперь этот человек. И, подсознательно стремясь привлечь его внимание к себе чем-нибудь достойным, он принялся рассказывать о катастрофе на «Святом Андрее».

Вскоре после гибели спасателей, уничтожали, закапывали в землю множество странных стеклянных предметов, принадлежавших покойному штейгеру Пояркову. Чудной был штейгер: все сидел в особой комнате со своими стекляшками взаперти.

Круто отвернувшись от бинокля, Глебов посмотрел на Петьку. Совпадение было бы невероятно! Но еще задолго до войны он вместе с Осадчим где только мог разыскивал мещанина Владимира Пояркова.

- Поярков, ты сказал? - перебил он Петьку.

- Штегарь Поярков, ага. Владимир Михайлович…

Лисицыну, горному инженеру, было проще всего назвать себя штейгером! Как это неожиданно!

В голосе Глебова дрогнули взволнованные нотки:

- Ты сам его видел? Помнишь?

- Я-то? А чего не помнить?… Помню!

- Какой он из себя был? Расскажи подробнее!

- А рыжий…

- Погиб, говоришь?! - Рука с биноклем будто рухнула вниз.

«Владимир и его лаборатория!»

Вот какая о нем наконец всплыла весть. Вот по какому скорбному следу нужно завтра пойти. А позаботился ли кто-нибудь о судьбе его работы?

Петька замолчал, присмирев.

«Владимир!..»

Бинокль снова поднялся. Нацелился в темную даль.

И, не поворачиваясь к Петьке, не отрывая прищуренных глаз от окуляров бинокля, Глебов тихо-тихо произнес:

- Ты вырастешь - услышишь, надо думать… Тот, кого считали штейгером Поярковым, был замечательный, по-настоящему большой ученый!..

Никогда еще в жизни не бывало этого: Петька оказался центральной фигурой. Едва колонна выстроилась, его позвали вперед, и Глебов объявил ему:

- Давай поведем с тобой отряд.

Петька идет, изумляется самому себе. Неужели это он повел красногвардейцев? Как его сразу вознесла судьба! Ему уже не говорят: «этакий-сякой», а командир сам поставил его в голову колонны и сам идет с ним рядом.

Сперва Петька чувствовал себя счастливым. Шагал крупно, в ногу с Глебовым, по-военному размахивал руками и вообще старался держаться как можно солиднее. Однако не утерпишь - все оглядывался. За ним, наступая на него первой шеренгой, колеблющейся полосой маяча и почти теряясь сзади в темноте, шла Красная гвардия из Питера.

Обход вокруг небольшого рудника князя Кугушева предпринят затем, чтобы отряд вышел к Русско-Бельгийскому руднику с тыла. Там у казаков нет сторожевых застав. Оттуда намечено с марша ворваться в крупный поселок Русско-Бельгийского.