Владимир Свержин - Ищущий Битву

Наблюдая за четкими действиями де Меркадье, я размышлял о странном совпадении, столкнувшем меня с Наваллоном Брайбернау, когда новый клич герольдов заставил прервать раздумья и, вскочив в седло, выехать на турнирное поле. Остановившись возле значка, украшенного моим леопардовым львом, я осмотрелся по сторонам.

Вооружение рыцарей и их доспехи, увешанные бусами, шарфами и рукавами прекрасных дам, имели вид слегка галантерейный, но, в общем-то, весьма внушительный. Дамы в своей ложе заволновались, засуетились и принялись оживленно обсуждать кандидатуру почетного рыцаря. Этому несчастному, предвкушающему уже радость хорошей схватки, через несколько минут предстояло увить свое копье белой лентой и весь турнир старательно блюсти интересы прекрасных дам – высших судей на этом турнире. Что и говорить, занятие почетное, но я затруднился бы ответить, кто из стоящих у значков рыцарей жаждал сегодня вытащить этот жребий.

Но вот выбор был сделан. Несчастный занял свое место близ разукрашенной ложи, закидывая за спину свой щит с пятью алыми розами в золотом столпе. Оружейные офицеры закончили осмотр правильности седлания коней, а герольды прочли правила турнира и объявили приз предстоящего состязания. Уже были посланы картели [41]зачинщикам и вновь загремели трубы, подавая знак к молчанию.

Как только все стихло, почетный рыцарь подал сигнал начинать турнир, и герольды возгласили: «Приступайте!»

По этому сигналу веревки, разделявшие обе партии, опустились, и рыцари устремились навстречу друг другу под звуки труб, игравших рыцарский призыв: «Каждому – исполнить свой долг!»

Ломались копья, рыцари и кони опрокидывались, победа переходила то на одну, то на другую сторону ристалища. Всадники снова и снова устремлялись в бой под пение труб и восторженные крики зрителей. Я сам уже несколько раз менял копье, и всякий раз Эдвар тщательно осматривал мой доспех и крепление седла, подтягивая ремни и поправляя стальные пластины.

Бой кипел вовсю. Воздух оглашался боевыми кличами и именами прекрасных дам.

– Эмрис! – самозабвенно завопил я, наезжая на рыцаря, в золотом щите которого красовался зеленый лев. – Эмрис!

Много позже, анализируя происшедшее, я так и не смог понять, что толкнуло меня выкрикнуть именно это имя. Но как бы то ни было – я сделал это.

Рыцарь странно шарахнулся от меня в сторону, забывая о защите. Мое копье громыхнуло об его шлем, и он вылетел из седла, как бильярдный шар, пущенный кием.

«Честь сынам храбрым!» – при каждом удачном ударе звучал голос персевантов, и я вместе со всеми в каком-то полубреду провозглашал: «В честь прекрасных дам!»

Воинственные песни менестрелей, восславляющие великих бойцов прошлого и героев нынешнего дня, разносились над трибунами, и те вторили им гулом одобрения, приветствуя всякую удачную строку.

Но вот наступило время полуфинала. Как я и предполагал, быть может несколько самонадеянно, но, как оказалось, верно, на одной стороне ристалища оказались я и мой славный соратник Росс фон Шамберг, на противоположном его конце красовались граф Карл Дитрих фон Брайбернау и рыцарь с червленым вепрем на серебряном гербовом поле – граф Михель фон Тагель.

– Позволь узнать, о чем ты сейчас думаешь? – возник в моем мозгу голос Лиса.

О чем я думал? Я вспоминал злополучную галеру с третью изнуренных жаждой и зноем гребцов, плывущую вслед за солнцем без какого-либо намека на компас и карту, и нас двоих, сходящих наконец на твердую землю, поддерживая друг друга, чтобы не рухнуть без сил, – этакий фантастический зверь с четырьмя ногами и двумя головами. Я гнал от себя эту мысль. Это был не Ги де Наваллон, а я не был де Сегреном в этом мире. Я гнал от себя эту мысль, но она вновь и вновь возвращалась назад, неотвязная, как зубная боль, расцвечивая яркими красками галеру, бездонное сияние неба, самовлюбленно смотрящееся в бездонное синее море.

– Ты не спишь, Капитан ?

Я не спал. Карл Дитрих фон Брайбернау загадочно улыбался мне улыбкой де Наваллона. Он был как предмостное укрепление, закрывающее ворота замка. При всем своем желании пройти мимо него я не имел никакой возможности.

Он, видимо, был единственным, кто знал в лицо Талбота и мог запросто разоблачить Лиса, он был той ключевой фигурой, которая приводила в движение отлаженные шестерни тайной канцелярии. Он был прикрытыми флангами Лейтонбурга, его передовым охранением и засадным полком. Сам того не зная, он мешал нашему делу куда больше, чем эскорт из полусотни рыцарей, постоянно сопровождавший короля Ричарда.

– Что ты намерен делать?

– Я выведу его из игры. Лис. Выведу, чего бы это ни стоило.

– Зачем?

– Чтобы заставить Лейтонбурга играть без такого козыря, черт побери. Я могу назвать еще десяток причин...

– Тебе виднее, Капитан. Ты главный. Но, по-моему, это не самая лучшая мысль. Что-то во всем этом мне не нравится.

– Мне тоже, – честно признался я.

Седовласый рыцарь в серебристом доспехе горделиво гарцевал на другом конце ристалища, являя собой непревзойденный образец рыцарской доблести, щедро согреваемый приветственными криками толпы. Если Лейтонбурга в городе свято почитали, то Брайбернау явно любили.

Надо было действовать. Само по себе мое решение бросить вызов седовласому рыцарю не гарантировало успеха ни на йоту. Если в этом мире он хотя бы на две трети так же преуспел в рыцарском искусстве, как там, где я был с ним знаком, то результат поединка был весьма гадателен. Пятьдесят на пятьдесят.

По приказу герольдов мы отъехали к своим шатрам, чтобы поправить доспех и сменить оружие. Эдвар захлопотал надо мной, как огромная нянька. Пользуясь уединением, я незаметно заглотил порцию сильнодействующего допинга и расслабился, ожидая прилива новых сил.

Это было неспортивно, но я не видел другого выхода. Силы сейчас мне были ой как нужны! Трубы возвестили приближение новой схватки. Я вновь выехал на турнирное поле и встал у своего тачка. Краем глаза я видел фон Шамберга с копьем, .на котором развевалась целая гирлянда лент и рукавов.

Я был темной лошадкой, и здешние дамы не особенно баловали меня своим вниманием. В шатре меня ждала пара рукавов и лазурная лента. Поразмыслив, я повязал ее на свой нашлемник. Подобную на днях я видел у леди Джейн. «Чем черт не шутит», – вздохнул я.

Фон Шамберг показал мне копьем на рыцаря Червленого Вепря, но я только покачал головой и дал ему понять, что буду атаковать Брайбернау. Росс вздохнул, с тоской во взгляде уступая мне своего противника. Я не мог рисковать. При всем моем уважении к Росселину седовласый рыцарь был сильнее.

Вновь прогремели трубы, и начался бой. Как я и ожидал, рыцарь Атакующей Рыси довольно быстро одолел фон Тагеля, сорвав ему пластину оплечья под радостные крики толпы.