Клод Фаррер - Мир приключений, 1926 № 07

— Так! Так, молодой лев! — насмешливо произнесла она. — Защищайся, не то коршуны, славные птицы, заживо выклюют тебе глаза. Парсы отдают коршунам своих мертвецов, чтобы не осквернять землю, воздух, воду и огонь. Вы, христианские собаки, недостойны такого погребения. От ваших мертвых тел будет тошнить коршунов. Они разорвут вас заживо. Вы будете в полном сознании, но от ужаса вам будет делаться дурно. А, молодой сорви-голова, ты думаешь теперь как бы убежать отсюда. Но, ведь, вы же герои и радуетесь смерти. И вы насладитесь ею в полном сознании. Через пять минут вы услышите легкое шипение. Оно будет выходить из труб и из тех отверстий в стене. Вы, увидите, как медленно, но неотступно от стен будет отделяться и наполнять ваш подвал белый газ… одурманивающий газ… Он будет душить вас, парализовать биение вашего сердца, члены ваши отяжелеют… только мозг будет еще работать… Вас вынесут отсюда и оставят на арене… Коршуны начнут летать над вами, вы увидите, как они опускаются… медленно, медленно… Глаза ваши остынут от ужаса… Вы видите шеи коршунов, их раскрывающиеся клювы… готовые вонзиться вам в глаза… Вспомните тогда Повелительницу Индии и ее месть! Начинаешь ли ты бояться моей любви, великий изследователь? Ведь, ты такой умный… так сумей же спастись от наказания женщины, которую ты так презираешь!..

Верндт смотрел на нее не двигаясь.

— Мне не нужно спасаться, потому что ты не посмеешь этого сделать. Со мною умрет и разгадка тайны. Цель твоя, — не моя смерть, а разгадка.

Злобная улыбка исказила ее лицо.

— Ты так думаешь, мудрец? А что, если я без тебя найду эту разгадку? Что, если ты доверил свою тайну женщине, которая выдала ее мне?

Нагель широко открытыми глазами смотрел на Верндта, сердце его перестало биться. Сам Верндт тоже был испуган.

— Такой женщины, которая выдала бы мою тайну — нет, — твердо произнес он, преодолевая волнение.

— Даже под гипнозом? Если женщину похищают и выспрашивают во сне?

Она снова подняла револьвер. Нагель приготовился к прыжку. Комната закружилась перед ним, он с трудом переводил дыхание.

Она с усмешкой взглянула на свои часы.

— Через пять минут… Ты отверг мою любовь и презрел волю Брамы. Теперь вас уже ничто не спасет. Вспомни обо мне, когда увидишь над собой коршунов!

Железная дверь со звоном захлопнулась. Раздалось эхо… продолжительное. жуткое…

Одним взмахом кинжала разрезал Нагель веревку на левой руке, потом упали на землю и веревки Верндта. Инженер стоял без движений. Все его мысли были направлены к выходу из трудного положения. Нагель ударил по стене.

— Вы думаете, что она исполнит свою угрозу?

— Надеюсь, что нет. Ее цель — метеор, а не я. Она ограбит себя, если убьет меня, даже, если ей известны предыдущие опыты. Она, конечно, все еще надеется, что я ей покорюсь и поэтому…

Он замолчал и прислушался. Через стену прорвалось журчание и послышался легкий треск. Из отверстий в стене, близко от пола, стали появляться и подниматься кверху маленькие струйки. Потом струи стали гуще и быстро начали наполнять помещение…

— Газ… газ!.. — испуганно воскликнул Нагель. — Животное! Взгляните!..

Верндт подскочил к стене. Быстрым движенем скинул он лабораторный халат, который все еще был на нем, и, разрывая его на полосы, стал затыкать ими дыры. Нагель торопливо помогал ему. На мгновение приток газа остановился. Потом еще сильнее стал вырываться из других отверстий. Толстые белые полосы тянулись по подвалу. Верндт с ужасом смотрел на них. Он работал молча, с отчаянием… Вопрос шел о жизни… теперь он знал это наверно. Этот газ был ему знаком. Еще несколько минут — и подвал будет заполнен им. Приторный запах быстро распространялся. Уже половина халата была использована, руки лихорадочно действовали. Десятки отверстий были заткнуты, а приток газа не прекращался. Но вот он стал слабее… слабее. Верндт сразу заткнул три, четыре отверстия, и огляделся…

— Помогает! Помогает! — торжествовал Нагель.

И вдруг сильнее прежнего зашипело и затрещало. Десять, пятнадцать комков, сделанных из халата, вылетели с шумом из стен как пробки из бутылок с шампанским… за ними другие… много…

Верндт в отчаянии обернулся. Густые, белые клубы врывались из стен и с потолка. Со всех четырех сторон струился светящийся белый газ. У Нагеля слегка закружилась голова. У него сделался приступ кашля.

— Мы погибли, — задыхался он и стал снова инстинктивно разрывать халат. Но руки его опустились… спасения больше не было. Клубы газа начинали душить его. В диком отчаянии тряхнул Нагель халатом.

— Учитель! Не может быть… что настал конец…

Припадок кашля прервал его. Он уронил на пол халат. Из кармана его выпала узкая трубочка и звякнула, покатившись по полу…

Верндт быстро схватил ее.

— Реактивное стекло… метеор…, — сказал он вдруг с железным спокойствием. — Ужасное вещество в первой стадии, в чистом виде…

Он мучительно напряг мысли. Они мчались в мозгу, как в огне, чуя спасение… и должны были найти это спасение… должны были…

— Насмешка! Насмешка! — застонал Нагель. В такую минуту это стекло… это дьявольское вещество… так близко у цели и такой конец…

Верндт прижал к вискам кулаки.

— Одну минуту, великий боже, одну минуту, одну только минуту, чтобы я сообразил… одну минуту!

Слова его звучали, как крик отчаяния. Кашель прервал их и Верндт покачнулся.

— Нагель, — застонал он, борясь с клубами газа. — Подержите минутку стекло!.. Пока я соображу… пока я соображу… я уже начинаю понимать…

Нагель почти не слышал его. Кровь, стуча, прилила к его вискам. Сердце билось громко и болезненно. Его трясло в бурном порыве злобы и отчаяния.

— Проклятое вещество! — воскликнул он… — к чорту тебя…

И вдруг с противоположного конца комнаты, из клубов дыма, послышалось радостное восклицание:

— Спасены! Открыть стекло!.. Направить его!.. Ради бога, только открыть…

Нагель уже не понимал слов Верндта. Не владея собой, не сознавая своих поступков, побрел он, покачиваясь, через комнату. Он держал стекло в правой руке и серебристая трубочка безучастно поблескивала. Нагель злобно сорвал платиновый чехол. Он стукнулся об стену.

Собрав последние силы, Нагель вытащил резиновую пробку, потом сделал дикий, звериный прыжок…

Препарат в стекле засиял, как огненная горошина, и от него стали исходить яркие лучи. Трубочка невыносимо накалилась, на пальцах Нагеля вскочили от ожога большие волдыри. С криком боли выпустил он стекляную трубочку… Она упала на грязные камни, разлетаясь на бесчисленные обломки. Крошечные шарики ртути покатились к стенам, оставляя на полу сверкающие полоски. Быстро поднялся и расползся зеленоватый, флуоресцирующий туман… Точно рука, проник он в белые клубы газа. И эта рука стала тянуть к полу узкие полосы газа, крутившиеся и сталкивавшиеся, — тянула их, точно к магниту, к втягивавшему их насосу… Все яснее образовывались ленты газа, похожие на пляшущие лучи. Они постоянно меняли окруску, из белых превращаясь в темные, потом начинали пламенеть и неожиданно вспыхивали зеленым огнем…