Джек Лондон - Мир приключений, 1926 № 03

Но результаты заставили долго себя ожидать. Из Вашингтона президент отдавал приказания выдающимся деятелям. Все это держалось в тайне. День за днем приезжали депутации от банкиров и всевозможных тузов, промышленных королей и верховных судей и, приехав, оставались в Вашингтоне. Медленно тянулись недели и, наконец, 25 августа приступили к изданию знаменитых сообщений. Конгресс и Сенат действовали сообща с Президентом, в то время, как Верховные Судьи санкционировали распоряжения, а денежные и промышленные тузы соглашались.

Капиталистам, хозяевам страны, была объявлена война. Соединенные Штаты были объявлены на военном положении. Верховная власть была вручена Президенту. В один день труд малолетних был уничтожен во всей стране. Это было сделано в порядке декрета, и Соединенные Штаты были готовы даже силой армии поддерживать свои декреты. В тот же самый день все женщины, работавшие на заводах и на фабриках, были отпущены по домам, и все мелкие торговые предприятия, эксплоатировавшие трудящихся, были закрыты. «Но мы тогда не будем извлекать никаких выгод!» — жаловались мелкие предприниматели. «Болваны! — отвечал Голиаф: — разве цель жизни заключается в выгоде? Бросайте вашу торговлю и торгашеские рассчеты!» — «Но некому купить наше дело» — жаловались капиталисты! — «Купить-продать, разве в этом заключается смысл жизни? — возражал Голиаф. — Передайте все ваши мелкие кровожадные торговые предприятия правительству, чтобы оно могло их разумно организовать и вести».

На следующий же день, на основании декрета, правительство начало забирать в свои руки все заводы, магазины, угольные копи, корабли, железные дороги и обработанные земли.

Национализация средств производства и распределения шла быстрым шагом. Здесь и там попадались скептические, но влиятельные капиталисты, но их сейчас же арестовывали и отправляли на остров Палграв, и когда они возвращались, они всегда соглашались с действиями правительства. А немного спустя миновала надобность в путешествиях на остров Палграв. На всякие возражения капиталистов официальные власти отвечали: «Так сказал Голиаф». Это было равносильно: «Вы должны повиноваться».

Промышленные короли стали главами департаментов. Обнаружилось, что инженеры так же хорошо работали на службе у правительства, как раньше на частной службе. Затем выяснилось, что люди, одаренные высокой трудоспособностью, не могли насиловать своей природы. Они не могли помешать себе применять к делу свою работоспособность, как краб не может помешать себе ползать, а птица летать. И так случилось, что вся могучая сила людей, которая прежде работала только на себя, стала работать на общественное благо. Полдюжины железнодорожных тузов вступили в кооперацию с целью организации национальной системы железных дорог, оказавшейся изумительно прекрасной. Никогда уже не было больше слышно о недостатке вагонов. И эти люди теперь не были тузами из Уолл-Стрита [3], а были, действительно, теми людьми, которые когда-то состояли на службе у тузов Уолл-Стрита. Улица Уолл-Стрит замерла. Не было больше ни купли, ни продажи, ни спекуляций. Ни у кого не было, что купить или что продать, и не было на чем спекулировать.

«Заставьте работать биржевиков» — сказал Голиаф: — «тем из них, которые молоды и хотят работать, дайте случай научиться полезному ремеслу. Заставьте работать сидельцев, агентов по рекламному делу и купле-продаже недвижимой собственности».

Сотни тысяч бесполезных прежде посредников и паразитов обратились к полезной деятельности. Четыреста тысяч бездельничавших прежде джентльменов, живших раньше на свои доходы, были приучены к труду. Затем нашлось большое количество беспомощных людей, занимавших высокие должности, которые были смещены, при чем самое замечательное было то, что они были выставлены своими же товарищами. К этому же классу принадлежали и профессиональные политики, способности и сила которых направлялись только на интриги и махинации. Их также убрали. Так как не существовало частных личных интересов, побуждающих к покупке различного рода привилегий, то законодателям больше не предлагалось взяток, и в первый раз законодатели начали издавать законы для народа. В результате получилось, что люди, оказавшиеся неспособными к подкупам, проложили дорогу законодательству. Эта рациональная организация общества привела к изумительным результатам. В стране был установлен 8-ми часовой рабочий день, а между тем, производство увеличилось. Несмотря на большие постоянные усовершенствования и на огромный запас энергии, затраченный на систематизацию хаотического общественного соперничества, производство удвоилось и утроилось против прежнего.

Материальные условия жизни улучшились и все таки потребление не могло сравниться с производством. Максимальный возраст трудоспособности был понижен до 48 лет. Минимальный возраст повысили с шестнадцати до восемнадцати лет. Восьмичасовой рабочий день превратился в семичасовой, а после нескольких месяцев был доведен по всей стране до пяти часов.

Бросить луч света на самую личность Голиафа, тем временем, никак не удалось. Не удалось даже узнать, каким путем он действовал и приготовлялся принять на себя управление миром. Проскальзывали всякие мелочи, как бы открывающие ключ, наводившие на свет, сопоставлялось многое, не имевшее повидимому никакой связи между собой. Припоминались странные истории о неграх, похищенных с Африканского материка, о таинственно исчезнувших уже законтрактованных японских и китайских рабочих-кули, о налетах на одиноко лежащие острова Южного Океана и об увозе их обитателей, истории о тайным образом купленных и затем исчезнувших яхтах и торговых пароходах, приметы которых имели отдаленное сходство с приметами судов, увозивших негров, японцев, китайцев и островитян. Задавался вопрос: — где достал Голиаф орудия войны? Предполагаемый ответ был таков: в эксплоатации труда этих выкраденных рабочих. Это они были в том селении, открытом всем ветрам, на острове Палграв. На добытые их трудом средства Голиаф имел возможность покупать яхты и торговые пароходы, которые позволяли его агентам проникать в общество и исполнять его приказы. Из чего же состоял продукт их труда, обогативший Голиафа настолько, что он мог привести в исполнение свои планы? «Радий, — заявляли газеты, — радиит, радиозол, аргатиум, аргит и таинственный голит (оказавшийся неоценимым в металлургической промышленности)». То были новые составы, открытые в первом десятилетии двадцатого века и нашедшие себе такое обширное применение в торговых и научных целях второго десятилетия двадцатого века.

Суда, нагруженные фруктами, совершавшие рейсы между Гавайскими островами и С. Франциско, как говорили, являлись собственностью Голиафа. Но это было лишь предположение, основанное на том, что нельзя было узнать, кому именно они принадлежат, так как агенты, которые заведывали этими судами, были только агентами. Раз никто другой не являлся владельцем судов с фруктами, то, несомненно, они должны были принадлежать Голиафу. Главная суть была в том, что, — как это выяснилось, — большая часть поставляемых всему миру драгоценных фруктов доставлялась из С. Франциско этими самыми фруктовыми судами.