Джеральд Даррелл - На суше и на море [1972]

Отъехав довольно далеко, Женя обернулся и увидел домик, дым над крышей и три застывшие маленькие фигурки на белом снегу. Он тронул лошадь и больше не оборачивался.

Завьялов положил в рюкзак несколько пустых пробирок, надел его на плечи и застегнул штормовку.

— Может быть, останешься? — спросил он Ольгу.

— Нет, я пойду с вами.

Все трое вышли из дому. Шли по тропе, потом по густой коричневатой болотной жиже, покрытой ледяной коркой. Перебрались через ручей и стали подниматься по отлогим холмам. Снизу вулкан казался страшно высоким. Наверху, вокруг кратера, висело густое облако.

Вверх по белому конусу медленно двигались три темные точки, три человека с небольшими рюкзаками. Шли, опираясь на металлические палки, чтобы не поскользнуться. И чем выше они поднимались, тем дальше становилось видно вокруг. Все шире расстилалась белая равнина, перечерченная темными полосами леса и пятнами кустов. Дальше — гладкое голубое озеро, отражающее кромку гор. И еще дальше — холмы и горы, освещенные сбоку солнцем.

Долго поднимались по снегу, потом вышли на каменную осыпь. Сразу посыпались из-под ног мелкие кусочки застывшей лавы. Потом опять шли по снегу, проваливаясь по колено. А сверху на них густыми клубами сползал молочно-белый пар. Ветер разносил его в разные стороны, надувал парусами штормовки. Три человека поднимались все выше и выше.

Снега уже не стало. Идти приходилось все время по осыпи, проверяя ногой каждый камень. Там, где кончился снег, оборвалась цепочка следов. Ольга воткнула палку в осыпь и, держась за нее, посмотрела вниз. Но внизу уже ничего не было видно, кроме белого густого пара.

Они поднялись еще выше и остановились на небольшой площадке под вертикальной стеной, не дойдя нескольких шагов до края кратера.

— Покурим. — Завьялов сел на теплый влажный песок. Володя сел рядом с ним, а Ольга осталась стоять.

Вдруг наверху загрохотало.

— Прижмись к стене! — крикнул Завьялов.

Мимо промчался большой камень, увлекая за собой множество мелких камешков.

На маленьком выступе остался один Володя. Он пристраивал пробирки к фумаролам. Завьялов и Ольга ушли в кратер. Они взобрались на торчащую глыбу и исчезли в белом дыму. Где-то гремело, клокотало. Среди базальтовых глыб зияли огромные щели. Ветер налетал порывами, разгоняя пар и обнажая кратер. Они перебегали через каменные осыпи. Сыпались из-под ног сотни камней. Взбирались на вулканические бомбы. Ядовитый газ разъедал глаза.

— Стой здесь, пока не позову, — крикнул Завьялов. Вынул из рюкзака термометр, засунул в сапог и исчез в дыму.

Ольга осталась одна на каменной глыбе, окутанная паром со всех сторон. Начал падать крупный снег и таял, не успев коснуться земли. Она стояла и ждала. Ей казалось теперь, что нет ничего на свете, кроме этого огромного кратера. Ей открылся беспредельный, ни на что не похожий мир. «Так вот оно как…» — думала Ольга. Она стояла, боясь шелохнуться.

На какое-то мгновение рассеялся пар и туман, и она увидела Завьялова. Он забрался в трещину и измерял там температуру, отламывал кусочки породы. Когда его снова заволокло паром, Ольга вдруг почувствовала страх за него. Теперь она думала только о том, чтобы с ним ничего не случилось.

— Не пойму, новое это образование или старое, — донесся до нее голос Завьялова. Он вылез из щели и, переводя дыхание и вытирая мокрое лицо, разломил кусочек липкой, вязкой породы. — Женьку бы сюда.

Ольга молча смотрела на него.

— Что с тобой? — спросил Завьялов.

— Ничего, просто боялась…

Завьялов резко взял ее за плечи, развернул к себе. Поглядел в лицо. И сразу отпустил. Медленно пошел по горячему песку к каменной осыпи.

Спуск был не похож на подъем. Просто скользишь вниз по глубокому снегу, проваливаешься и снова скользишь.

Постепенно сквозь туман стало видно круглое гладкое озеро, в озере отражались хребты гор. Дальше — лес, кусты, термальное болото. И совсем далеко — еле заметный маленький домик. По склону, почти не проваливаясь в снег, пробежал большой серый заяц, остановился на бегу, вприпрыжку помчался дальше.

Наконец спустились на равнину. Земля, покрытая искристым снегом с чуть подтаявшей ледяной коркой, пестрела множеством заячьих следов. А высоко наверху скользили белые струи пара, сливаясь в огромное густое облако…

…На снегу отпечаталось множество следов. Совсем недавно прошел медведь… Лошадь перешагнула через медвежий след и медленно пошла по дну ручья, осторожно ступая на камни. Женя свободно держал поводья и смотрел вперед.

Под копытами хрустел снег. Впереди вырастали холмы, каменные глыбы, заросли тусклого ольхача. Потом все это оставалось позади. Лошадь устало брела по тропе, по крутому берегу океана. Далеко-далеко показались маленькие домики. Всадник слегка тронул поводья и поехал быстрее…

…Красные лучи солнца светили в спину. Молодой бог на невидимой золотой колеснице подъезжал к поселку… Вспыхивали золотым огнем окна домов… По океану скользили золотые искры…

Что бы ни случилось, какая бы ни была погода, в отряде Завьялова никогда никто не сидел без работы. И не ныл от скуки. С тех пор как проводили Женьку, прошло четыре дня. Снег прекратился, но ветер был такой, что вертолета почти не ждали. И туман висел над горами — густой, непроглядный туман.

Каждый день утром и вечером Володя ходил с термометром на термальное болото и измерял температуру в грифонах. Завьялов и Ольга в середине дня отправлялись на охоту и бродили молча до темноты по холмам и оврагам. Завьялов каждый раз предлагал Ольге остаться в домике, но она всегда ходила с ним и носила на плече карабин, потому что знала, что у Завьялова болит рука.

Однажды Ольга, вернувшись с охоты, прилегла на нары и незаметно уснула. Среди ночи ее разбудил Вовка и усадил за стол. На столе на большой чугунной сковороде дымилась зайчатина. В домике было тепло. За окном светила луна.

Солнце стояло высоко. Подтаявший снег шелестел, падая с веток. Ольга шла за Завьяловым, стараясь ступать в его следы, чтобы не делать лишнего шума. Иногда она останавливалась поглядеть на сверкающую вдалеке кромку гор, похожую на кружево, потом бегом догоняла Завьялова.

Заяц пробежал в нескольких шагах и сел. Виктор вскинул карабин, прицелился. Заяц прыгнул и удрал в кусты. Завьялов опустил карабин, передал Ольге и пошел дальше.

Они опять увидели зайца. Он сидел под кустом, словно мишень — круглая голова, уши торчком.

— Хочешь выстрелить? — спросил Завьялов.

— Давай попробую. Только я промажу.

Ольга легла на снег. Грохот выстрела, отдался в голове. Она зажмурилась, а когда открыла глаза, заяц продолжал сидеть на том же месте.