Джеральд Даррелл - На суше и на море [1972]

— Ну что? — спросил Володя.

— Да мы в двух шагах от дороги, — устало бросил Завьялов.

День был неожиданно ясный. Над термальным болотом курился белый пар. Неправдоподобно красив был правильный конус Карымского вулкана, а кругом, насколько хватал глаз, лежал нетронутый снег в цепочках заячьих следов. Вдалеке, на краю большой заснеженной равнины, стоял маленький деревянный домик с печной трубой.

Вечером к домику подошел отряд Завьялова. Все устали, промерзли, но были счастливы, что выбрались из отсыревшей палатки, что теперь можно растопить печку, просушиться, накормить лошадь оставшимся овсом, а потом растянуться на деревянных нарах и заснуть под треск догорающей печки.

А Завьялов шел и думал о том, что в дороге потеряно три лишних дня, что продуктов хватит, дай бог, еще на три, что от сырости и холода у него опять ноет рука и трудно будет точно стрелять, а патронов не так уж много. Овса в домике тоже надолго не хватит. Зима в горах наступила, видно, уже прочно, и здесь, на высоте шестисот метров, им, наверное, придется туго.

Завьялов первым подошел к домику. Женя отстал: он помогал Володе вести выбившуюся из сил лошадь.

В домике царили грязь и запустение. Завьялов устало прошел по грязному дощатому полу, остановился перед висевшей на стене фотографией Блистанова и долго смотрел на нее, до тех пор пока не увидел сквозь запыленное маленькое окошко подходивший отряд. На нарах валялся разный хлам, несколько старых рваных журналов, которые хранились здесь не первый год. Недавно тут, видно, побывали туристы и навели «порядок».

Когда в домик вошел Володя, он сразу увидел на столе записку, оставленную туристами. Но ничего не сказал. А Ольга тут же взяла записку и прочитала вслух: «Большое спасибо за продукты! С туристским приветом — группа из Перми». Дальше следовали подписи, которые Ольга не успела прочесть.

— Брось в печку, — сказал Завьялов.

Вскоре выяснилось, что туристы из Перми съели всю крупу и муку.

— Сволочи, — процедил Женя.

Овса в чулане тоже почти не было.

— Это тоже туристы? — спросила Ольга.

Женька зло пнул ногой пустой мешок. И сразу в углу что-то заверещало, заметалось. Потом писк раздался где-то под полом.

— Это евражка, — сказал Женя.

В тот же вечер Завьялов и Женя пошли побродить по окрестностям. Володя отправился измерять температуру в горячих грифонах у подножия вулкана. За это время Ольга успела вымыть пол. Она очень торопилась, ей хотелось, чтобы к возвращению ребят было чисто. Она несколько раз бегала к ручью, набирала в чайник воды со снежной кашей. Окоченевшими руками тащила чайник в дом, ставила на печку, подогревала немного, потом лила воду на пол и драила его куском старой мешковины. Она уже дотирала порог, когда услышала скрип шагов по снегу.

— Я вижу, тетка, что мои уроки не прошли даром, — сказал Женя, снимая штормовку.

— Придется разуваться теперь, — проворчал Завьялрв, стянул сапоги и в одних носках прошел к нарам.

Ночью на мутноватом черном небе проступила луна. Кое-где вспыхнули звезды. Ольга лежала на нарах, свернувшись в спальном мешке, и никак не могла заснуть. Над ней, наверху, похрапывал во сне Володя, изредка ворочался Женя, скрипя досками. На нижних нарах, которые были под углом к Ольгиным, очень тихо спал Завьялов…

На другой день решили с утра подняться в кратер. Над вулканом, над термальным болотом, над домиком повис густой туман. Ветер яростно нагонял тучи. Опять шел снег. И выход отложили.

Продуктов осталось совсем мало. Завьялов и Женя целый день проходили по окрестным холмам с мелкашкой и карабином. Вернулись только с одним убитым зайцем.

В целом ситуация сильно осложнилась. Было принято решение: рано утром Женя верхом выезжает в ближайший поселок. К вечеру он должен быть там. На другой же день идет на местный аэродром и «выбивает» вертолет. Завьялов, Володя и Ольга остаются в домике и ждут вертолета. Идти пешком обратно в лагерь уже нет никакого смысла. Утром, какая бы ни была погода, они поднимутся в кратер, измерят температуру в фумаролах, возьмут пробы газов и соберут образцы. Жаль, что не будет Жени. Химик там нужен. Но ехать в поселок придется все-таки ему. Завьялову необходимо подняться в кратер. Володя плохо знает дорогу и может заблудиться. Ну, а об Ольге и речи быть не могло.

С вечера Ольга собрала Жене на дорогу немного продуктов. Он вообще ничего не хотел брать. Но она тайком впихнула ему в рюкзак небольшой узелок. В узелке была обжаренная на сковороде без масла заячья нога и три сухие лепешки из манной крупы. Таких же лепешек она заготовила на завтра, на дорогу в кратер. Кроме этого у отряда в резерве осталась пачка рожков, перец, соль, сухая горчица и лавровый лист. Сахару Ольга выдала вечером к чаю по два куска, собираясь со следующего дня сократить и эту норму.

Обычно первой просыпалась Ольга. Она вставала, когда было еще почти темно, быстро растапливала печку. Потом, сунув ноги в огромные резиновые сапоги, бежала с чайником к ручью. Умывалась ледяной водой, набирала воды в чайник и, бросив взгляд на конус вулкана и белую снежную равнину вокруг, шла обратно в домик.

В то утро Ольга проснулась как обычно, но Женя встал еще раньше и уже одетый стоял у двери. Ольга быстро вскочила. Натянула свитер. Стала растапливать печку.

— Тетка, — сказал Женька, — ты зря хлопочешь.

— Я хотела приготовить тебе завтрак, — сказала она.

— Я не хочу есть, — ответил он. — И ругаться с тобой я тоже не буду.

Ольга удивленно посмотрела на него. Женя вышел на крыльцо. У домика стояла лошадь.

— Подержи за узду, — сказал он.

Ольга взялась за узду, Женя седлал лошадь.

— Тебе очень повезло, тетка, — продолжал он, натягивая подпруги. — Ты попала на Камчатку.

Ольге захотелось поговорить с ним. И она сказала:

— Мне действительно очень повезло. Я очень многое здесь поняла.

— Что же ты поняла? — с интересом спросил Женя.

— Да что там говорить… Когда встречаешь такого человека, как Завьялов… — Ольга вдруг почувствовала, что краснеет.

Женя немного помолчал, потом сказал:

— Да, Витя удивительный человек, хотя ты его совсем не знаешь… Ладно, тетка, подержи лошадь, пойду ребят разбужу.

Женя вошел в дом. Завьялов уже не спал. Он стоял у печки и грел руки. Володю пришлось будить: он всегда спал крепко.

Все вышли на крыльцо. Женя протянул руку Завьялову, потом Володе. Подмигнул Ольге.

— Счастливо, может, еще увидимся, — сказала она.

— Обязательно. Я прилечу за вами на вертолете, вернее, на золотой колеснице — как бог.

Вскочил в седло, тронул поводья и не спеша поехал по нетронутому снегу. Он знал, что к вечеру будет в поселке, точно рассчитал время на дорогу и короткий отдых. Он смотрел вперед на вырастающую гряду гор.