Владислав Агудов - Анимус. Пламя техноэволюции

— Это и есть основная цель нашей экскурсии, — ответил Сумаи, не вдаваясь в подробности, и повёл Артуро к ещё одному, на этот раз прозрачному лифту. На нём они опустились до уровня огромной лаборатории-цеха.

Гладкая, почти зеркальная поверхность сооружения, издали напоминавшего шлем, отражала все окружающие объекты и производила впечатление монолитной структуры, препятствующей проникновению во внутреннее пространство этого странного объекта. Как будто, его создатель забыл, или не захотел разместить на фасадной части полимерного строения простейшую входную дверь.

Сумаи, обнаружив замешательство профессора, вызванное неприступностью архитектурной головоломки, повеселел и на собственном примере показал способ проникновения внутрь.

С видом человека, умеющего проходить сквозь материальные предметы, он шагнул, рассек плоскость, преграждавшего ему путь препятствия, и через мгновение оказался по ту сторону полимерного барьера.

Если бы на дворе было средневековье, за такой фокус доктора Сумаи точно объявили бы колдуном. Но сейчас было время новейших технологий, а Артуро был учёным. И хотя он ещё не сталкивался с подобным чудо, каким являлся «жидкий барьер» всё равно догадывался, как оно может быть устроено.

Он проследовал по невидимому следу доктора и на себе прочувствовал особенности погружения в плоскость стены, казавшейся доселе незыблемой твердыней. Казалось, будто он проходил сквозь вертикальную гладь водопада, только не ощущал давления изливающихся на плечи и голову потоков воды.

Такую преграду составляло бесчисленное множество микроскопических роботизированных частиц, находящихся в постоянной взаимосвязи, разрывающих своё сцепление в месте прохождения постороннего объекта и затем вновь объединяющихся воедино для создания подобия монолитной стены.

Каждый наноробот снабжён каким-либо дезинфицирующим устройством, будь то ультрафиолетовый излучатель, распылитель антипатогенных растворов, захват Кембера, предназначенный для механического удаления болезнетворных микроорганизмов или другой, убийственный для патогенов элемент.

После прохождения сквозь очищающий «жидкий барьер» поверхность погружаемого в него объекта становилась полностью обеззараженной и не угрожала нарушить стерильную атмосферу операционной.

Осуществив давнюю мечту человека — проходить сквозь стены, Мазони вышел в просторный зал и оказался в двух шагах от повернувшегося к нему доктора, сияющего от радости в предвкушении восторженных отзывов о его епархии

Центральную часть помещения, излишне залитого светом, занимал левитационный операционный стол. Слово «стол» ему досталось в наследство от предшественников, добросовестно выполнявших роль поверхности, на которой оперировали пациента.

В сущности же это был генератор магнитного поля определённых параметров, который позволял хирургу расположить и зафиксировать тело в удобном для проведения хирургических манипуляций положении. Множество роботизированных устройств, размещённых вокруг стола, говорило о минимальном вмешательстве человеческих рук в сложнейшие процессы, происходившие в ограниченном пространстве левитационного поля.

От стола в направлении границ помещения, солнечными лучами распластались дорожки левитационных транспортёров, предназначенных для подачи к столу частей, составляющих сложную мозаику операционной манипуляции. По-видимому, основная их доля производилась в окружавшем операционную цеху и по трубам, напоминающим щупальца осьминога, доставлялась внутрь помещения. Далее всё по левитационной дорожке подавалось в распоряжение ответственных хирургических роботов и применялось по назначению.

Артуро представил, как со всех концов подземного производства сюда подаются составляющие нового механизированного тела и поочерёдно заменяют его человеческую основу.

Ужаснувшись предстоящей процедуре, Артуро вымолвил: «Так это и есть место нашей экзекуции?»

Изумлённый такой интерпретацией впечатлений от увиденного, Сумаи постарался исправить ситуацию.

— Вы опять поддались влиянию деструктивного пессимизма? Вас гложут сомнения в правильности выбора? — доктор хотел узнать, чем вызвана такая реакция Артуро. — Вы до сих пор сомневаетесь в прогрессивности усовершенствованного строения человека?

— А Вы уверены, что получившееся создание можно будет назвать человеком? — Задав вопрос, Артуро запнулся, вспомнив сколько механических узлов разместилось под искусственной кожей Сумаи, и попытался исправиться, — Не в обиду Вам сказано.

— Ничего, я понимаю. На ум приходит слово киборг. А стать киборгом это словно превратиться в какого-то монстра. Обычно такой кибернетический организм рассматривают как машинно-человеческий гибрид, акцентируясь на понятии «машинный». То есть, если сказать максимально упрощённо, киборг — это машина, мозговой частью которого является процессор, «обшитая» натуральной плотью поверх своей механической структуры. На самом деле это тяжело осуществимый процесс и до сих пор никому не удавалось стабильно выращивать плоть на синтетическом основании.

— Человек же — это его мозг, точнее разум, зарождающийся в его извилинах. Независимо, от того в биологическое или искусственное тело мы пересадим мозг, человек будет оставаться человеком. Вы же не будете возражать, что при трансплантации мозга в другое человеческое тело вы останетесь представителем человеческого рода? Тогда почему Вы сомневаетесь в своей человечности после приобретения синтетического тела, ничем внешне не отличающегося от Вашего родного?

— Но в основе рождения человека лежит биологический процесс и обычному человеку также присущи различные биологические потребности, называемые естественными. Нам необходимо есть, пить и выделять переработанные продукты, дышать, спать, заниматься сексом. Тело, так называемого, усовершенствованного человека, насколько я понимаю, не нуждается в осуществлении этих процессов. Однако они тоже являются неотъемлемой частью человеческого существа. Без них человек будет не усовершенствованным, а неполноценным. — Артуро не хотелось ощущать себя просто мозгом, замкнутым навечно в железную черепную коробку.

— Мазони, Вы единственный, кто задаёт столько вопросов и интересуется естественными потребностями. — из этой реплики Артуро заключил, что подбор кандидатов в «железный отряд» идёт полным ходом и доктор провёл уже не одну подобную ознакомительную беседу. Сумаи тем временем продолжал, — Эта проблема неожиданно встала и перед нами. Оказывается, наш мозг обладает определённой инерцией. Он не может просто отвыкнуть от управления потребностями, заложенными в человеческую организацию изначально и исправно служившими человеку на протяжении многих лет. К нашему удивлению, только что усовершенствованный человек тоже захотел пить, есть, спать и реализовывать другие потребности, присущие биологическому организму. Пришлось подстраиваться под неоспоримые желания человеческого разума, руководствуясь его запросами.