Евгений Гаркушев - Близкие миры

Давыдов старался особенно не высовываться. По некоторым не вполне ясным вопросам он вообще не голосовал, по некоторым – воздерживался. Не хватало еще сейчас из-за ерунды нарушить фракционную политику.

В перерывах между заседаниями к Николаю, как ни странно, никто не подходил, хотя некоторые коллеги бросали на Давыдова вопросительные взгляды. Очевидно, ожидали, что он обратится к ним первым. Но Давыдов оказался не так прост, чтобы раскрывать себя. Не зная никого, да еще под действием «правдосказа». Конечно, сейчас потребность резать правду-матку чувствовалась уже гораздо меньше, но соврать Николай все еще не мог. А что это за политик, если он говорит только правду? И в особенности депутат?

Во время маленького двадцатиминутного перерыва между заседаниями Давыдов посетил буфет. Часовой обеденный использовал для того, чтобы сходить в торговый центр Думского Собрания и подобрать себе два костюма, туфли и полдюжины рубашек, купив все это в кредит.

Там же, в торговом центре, Николай приобрел очередной мобильный телефон. Не стандартный «Корвет», а более дорогую модель, элитную «Бригантину». Волей злого рока Давыдов утратил уже две трубки, причем последнюю – вместе с номером и подключением.

Теперь молодой человек мог позвонить Даше. Девушка все еще гостила у Ляны. Звонку Николая она обрадовалась и пообещала держать связь.

Уже в новом костюме Николай поднялся в зал заседаний. Впрочем, то, что он стал выглядеть приличнее, не изменило отношения к нему коллег-депутатов. Но Давыдов не огорчался. Когда-нибудь познакомится, восстановит связи. Или заведет новые.

Вопрос о вводе войск в Монголию был запланирован на следующий день, семнадцатое мая. И Давыдов, которого совершенно не интересовало выступление министра труда Лоботрясова, назначенное на вечернее заседание, с чистой совестью отправился в гостиницу «Россия». Он надеялся, что Даша согласится поехать с ним куда-нибудь в театр. А еще ведь завтра у нее день рождения… Нужно подумать о подарке. Но для того, чтобы полноценно провести вечер, стоило хотя бы немного отдохнуть.

Николай стоял у стойки регистрации «России», когда к нему подлетел какой-то субъект, радостно восклицая:

– Николай Васильевич! Николай Васильевич!

Вглядевшись пристальнее, Давыдов узнал Семена Кручинина, психолога Института теоретической и экспериментальной физики. Все та же светлая, ухоженная борода, все тот же открытый прямой взгляд. Да только появление очередного знакомого человека буквально перед носом Давыдова сильно насторожило математика.

– Здравствуйте, – кивнул Николай. – Какими судьбами? По делам института или шпионите за мной?

Последнюю фразу Давыдов не собирался произносить вслух, но самострочный «правдосказ», которым накачали Николая глобулисты из Тихоокеанской империи, не дал смолчать. Молодой человек начал серьезно опасаться, что действие препарата необратимо. Во всяком случае, лгать он все еще не мог. И не исключено, что секрет противоядия могли знать только тихоокеанцы. Так же как и рецепт приготовления замечательного снадобья из общедоступных препаратов.

Против ожидания Кручинин не обиделся. Он воспринял заявление Давыдова как очень удачную, остроумную шутку и залился задорным смехом.

–. Можно сказать, и шпионю, – подтвердил он. – Но в общем и целом по своим делам.

– С какой же целью, позвольте полюбопытствовать?

– Здесь проходит очень интересный семинар по психологии научных сообществ, – не моргнув глазом заявил Кручинин.

– Нет, мне хотелось бы знать, зачем вы шпионите за мной? Не из глобулистов ли вы?

Брови Семена едва заметно поднялись.

– Позвольте переспросить – из кого? Глобалистов? Все мы в некоторой степени глобалисты…

Давыдов выругал себя за то, что задал два вопроса вместо одного. Психолог, естественно, вывернулся. Повторять вопрос просто глупо. Тем более что ответ можно было предвидеть. Семен скажет что-то вроде: беспокоюсь о вашем самочувствии. И все дела.

Тем временем девушка-регистратор выдала Давыдову карточку гостя и ключ от номера, дежурно улыбнулась и обратилась к следующему клиенту.

– Пойдемте, я вас провожу, – предложил Кручинин. – Вы, я вижу, устали…

– Устал, – не стал спорить Давыдов. – А номер мой вы и так узнали – подглядели в карточке гостя. Вон он как крупно написан. Так что пойдемте. Наверное, вы и сеанс психоанализа хотите провести.

– Хочу, – не стал скрывать Семен, пропуская остальные высказывания Давыдова мимо ушей.

– А я не хочу. Боюсь лишнего наболтать.

– Почему же?

– Есть причины. – Николай боролся с желанием выложить психологу все о «правдосказе». Если бы он не смог сдержаться, Кручинин, с его опытом, вытянул бы из Давыдова любую информацию.

Поднявшись на лифте на шестой этаж, сотрудники ИТЭФа побрели по длинным полутемным коридорам.

– Незамысловатая архитектура, – заметил Кручинин, указывая на стены, обшитые деревянными панелями. – Дорого, но казенно. И номера стандартные. Коробки.

– Я прежде никогда не останавливался в «России», – радуясь случаю сменить тему, пробормотал Давыдов.

Он считал, что отель рядом с Кремлем просто не может быть плохим.

– Вообще, депутаты, насколько я знаю, живут в гостинице «Москва», – объяснил Семен. – Вам, наверное, не хватило места. Прибыли позже остальных… Кстати, почему вы регистрируетесь в гостинице только сегодня?

– Ночевал у друзей, – сквозь зубы проговорил Николай.

– А днем? Вам несколько раз звонили из института, не могли дозвониться…

– Я лишился телефона, – все так же мрачно ответил Давыдов, и сам подивился иезуитской формулировке, позволившей ему не отходить от правды и в то же время не проболтаться о похищении. Кручинину знать о случившемся совсем ни к чему.

Дойдя до шестьсот двенадцатого номера, Николай натянуто улыбнулся:

– Вот я и пришел. А где остановились вы, коллега?

– Этажом выше. Семьсот двадцать третий номер. Двухместный. Но второго постояльца ко мне пока не подселили. Сейчас поднимусь по лестнице и буду у себя.

– Давно в Москве?

– Со вчерашнего вечера. Прилетел самолетом.

Что ж, даже если информация была правдивой, она ничего не давала. Кручинин мог и не иметь отношения к его похищению, а мог быть нанят глобулистами, как убитый Кошкиным Грузин. Не исключено, что вечером, когда он сбежал из подвала тихоокеанцев, те вызвали психолога в столицу. Ипсилон-проекции – хорошо, но живой человек имеет все же больше возможностей.

Николай ожидал Дашу на Красной площади, рядом с памятником Минину и Пожарскому. Погода стояла отличная. Мягкое заходящее солнце едва согревало улицы, воздух был свежим и не очень запыленным. Недавно в Москве прошли дожди.