Евгений Гаркушев - Близкие миры

– Отлично. Излагай.

Давыдов внезапно почувствовал в себе уверенность. Рассудок его был холодным, мысли – ясными. В прошлый раз его выручил из плена Иван Кошкин. На этот раз он должен решить свои проблемы сам. Нет нужды хитрить и изворачиваться. У него это и не получится. Он будет действовать прямо и честно. Правда на его стороне, и он должен найти выход.

Как однако же достали его выходцы из других миров! С ними он общался едва ли не больше, чем со своими земляками… Хотя и земляки по большому счету вовсе не земляки…

– Это страшные люди, – со всей искренностью заявил Кручинин. – Они могут сделать с Дашей все, что угодно. И с нами тоже. От тебя они требуют только информацию…

– Всего лишь информацию? – усмехнулся Давыдов. – Самое дорогое, что у меня есть…

– Я думал, что самое дорогое для тебя – Даша. Или родители. Или работа. Но никак не ряд формул!

– Вот именно: из-за нескольких формул я могу потерять и Дашу, и родителей, и работу, и жизнь, – заметил Николай. – Что там жизнь… Мы можем потерять мир, в котором живем!

– В каком смысле? – не понял Кручинин.

– В самом прямом. Если наши враги обретут оружие, способное изменить ход истории, укрепив диктатуру, попытаться привести всех к общему знаменателю…

– Думаю, у них другие цели, – предположил психолог.

– Скажи, Семен, почему ты работаешь на них? – поинтересовался Давыдов.

– Я не работаю! – довольно натурально возмутился Кручинин. – Я хочу помочь тебе. Они мне позвонили и сказали…

– Не просто же так они тебе позвонили?

– Совершенно неожиданно! Прознали каким-то образом, что я твой коллега и остановился в той же гостинице…

– И именно поэтому по их номеру ты звонишь, нажимая только две кнопки? Проще говоря, этот номер есть в быстром наборе твоего телефона? Поэтому ты заранее знаешь, куда нужно смотреть, когда мы вышли на набережную? Только поэтому из-за душевной широты и заботы о безопасности моей девушки убеждаешь выдать государственный секрет? И рассказываешь о том, что планы этих шантажистов вовсе не такие ужасные, как мне кажется? Семен впервые за все время беседы стушевался:

– Почему бы мне и не заботиться о Даше? Она мне нравится… Не в том смысле, конечно… И тебе я желаю только добра…

– Обо мне не беспокойся, – холодно попросил Давыдов. – Зачем ты связался с ними? За идею работаешь или за деньги?

– Меня заставили, – признался психолог.

– Если с Дашей что-то случится, ты ее не переживешь, – предупредил Кручинина Николай.

– Я знаю, – хмуро ответил тот.

Мимо проходили беспечно гуляющие парочки. Даша, похоже, не замечала подвоха. Как негодяи из другой глобулы все-таки вышли на нее? Как обнаружили Давыдова? Впрочем, не так это и сложно, если Кручинин во всем им помогал. Без предателя в своих рядах чужакам пришлось бы помучиться…

– Я готов поговорить напрямую с представителями этой глобулы… – предложил Давыдов. – Точнее, с теми, кто захватил Дащу (чьи они представители – нужно еще выяснить). Но не с тобой. В испорченный телефон мы играть не будем.

Семен повел себя довольно-таки странно. Он сел вполуоборот к Давыдову, пряча лицо от молодого человека, сопровождавшего Дашу, хотя слышать тот его никак не мог, и тихо, себе под нос быстро заговорил:

– Отпустишь меня, если я расскажу, кто они такие?

– Отпущу, – пожал плечами Давыдов. – Нет причин тебя задерживать. Не думаю, что ты для них очень ценен. По-моему, они сдадут тебя при первой же возможности.

– Это точно. Для них я совсем не ценен. Но тебе еще пригожусь, Николай! Не расскажешь обо мне Савченко? Я так запутался…

– Там видно будет, – нехотя выдавил из себя Давыдов. Он не лгал, заявляя, что готов простить Кручинина. Просто ему было очень неприятно.

Психолог оглянулся на Дашу и ее похитителя, судорожно улыбнулся, отвернулся опять и быстро заговорил:

– Это не обычные люди. Тот тип, что с Дашей, – он не просто человек, как я или ты. Он – прыгунец. Только что был здесь – и бац – растворился в воздухе. Он появляется в нашем мире только на время. Может подглядеть, напакостить, убить. Выстрелил – растворился, и пуля тоже растворилась. Потому что и пуля прыгунцовая. Она не из нашего мира.

– Ясно. Временное возбуждение некоторых гармоник, насыщение их энергией для перехода в глобулу с другой энергией, – кивнул Давыдов. – С полным сохранением свойств объекта. Я размышлял над возможностью такого перехода, когда читал одну из статей своего предшественника. Пожалуй, это самый простой способ перемещения. Но очень ненадежный. Трудно рассчитать координаты. И система неустойчива.

Кручинин достал из кармана скомканный носовой платок и вытер лоб.

– Ты пойми – они Дашу под поезд столкнут! Или – того хуже – повесят на нее прыгунцовое устройство, утащат к себе и будут там мучить…

– Не знаю, осуществимо ли обратное перемещение, – протянул Давыдов. – Это уже гораздо более сложная техническая задача.

Семена он попытался убедить, но сам знал – рисковать не имеет права.

– Или сместят ее в свой мир, а обратно выведут на уровне дна Москвы-реки. Или замуруют в кремлевскую стену. Да просто в землю закопают… Они все это могут, я точно знаю! Что может быть ужаснее?

Николай предполагал, что есть вещи и пострашнее. Перемещение в кремлевскую стену не так уж и мучительно. Это – мгновенная смерть. Хуже оказаться на высоте в километр над землей… Или в какой-то естественной пустоте, когда кругом камень и камень…

– А тебе только и нужно, что выдать им секрет подпространственного накопителя, – тоном змея-искусителя продолжил Кручинин.

– Сам не мог документы украсть? – почти спокойно проговорил Давыдов.

– Не мог, – вздохнул Семен. – Меня к документам не допускают, даже одним глазком посмотреть. Да и бумаги в руки никто не даст, а если подглядеть что-то удастся, я все равно не запомню и не пойму. Профессия не та.

– Что же они прыгунца в наш сейф не пошлют?

– Институт от прыгунцов надежно защищен, – пояснил психолог.

– Выходит, Савченко о них знает? – изумился Давыдов.

– Еще бы! Конечно, знает! Целый этаж ИТЭФа борьбой с прыгунцами занимается, а ты говоришь – знает ли директор… А тебя он не предупредил…

– Ну, положим, и ты не предупредил…

– А зачем? Я что, крайний? На тебя, Николай, между прочим, все наши как на лабораторный образец смотрели, когда ты у нас появился. Ставки даже делали – долго ли ты протянешь… Один Савченко какие-то иллюзии строил…

– И каковы результаты?

– Ну, как ни странно, ты пока еще держишься… Кто в тебя стрелял, мне любопытно! Ничего об этом не знаю…

Николай помрачнел, вспоминая, как в него строчили с крыши. Если покушения будут продолжаться с той же интенсивностью, долго он не протянет. Неделя, другая… и кто-то его достанет.