Джеймс Блиш - Города в полете (сборник)

- Все это из рук вон плохо, - сказала Кэйрин. - Но тем не менее, Джо, мы с этим справимся. И тут мне понадобится ваша помощь. Они ведь не могут сразу выслать нас обоих.

- Вы считаете, что я не пытался передать этот материал на Землю? взорвался Кендрикс. - Так ведь Корпус до последней строчки проверяет текст каждого сообщения, адресованного за пределы планеты. После сегодняшнего происшествия вот этот полковник будет читать мои репортажи лично...

- Можете не сомневаться, - вставил полковник Мэрголис с оттенком злорадства.

- Рано или поздно правда выплывет на поверхность, - убежденно сказала Кэйрин. - Никакая цензура не помешает вам со временем дать мне знать, что тут делается. Я умею читать между строк, а вы знаете, как между ними писать.

- Они могут убить меня, - бесстрастно сказал Кендрикс. - Если же найдут нужным, то заодно и вас. Следующий космолет отправляется на Землю через пять месяцев, а на Марсе то и дело кого-нибудь убивают.

- Джо, да вы просто струсили. На Марсе сейчас всего два репортера, и вы считаете, что начальник гарнизона осмелится ликвидировать их обоих? А как будет воспринят его отчет о таком двойном убийстве, даже если он продумает все до последней мелочи?

Полковник Мэрголис отвернулся от окна и с яростью взглянул на них. Но когда он заговорил, голос его был удивительно спокоен.

- Будем же благоразумны, - произнес он. - К чему поднимать такой шум из-за незначительного правонарушения, когда на Марсе ценой поистине титанического труда сделано столько полезного и нужного? Ведь здесь один из самых надежных сторожевых постов человечества. Так зачем же набрасывать на него тень ради какой-то сенсации? Почему нельзя решить этот вопрос по принципу "живи и жить давай другим"?

- Да хотя бы потому, что для самих вас этот принцип - пустой звук, ответила Кэйрин. - Неужели мы, расходуя миллиарды, летим к другим планетам только для того, чтобы по старому рецепту преступно истреблять аборигенов?

- Минуточку, мисс Чендлер! Ведь кошки - животные. Вы сгущаете краски.

- Я с вами не согласен, - тихо произнес Джо Кендрикс. - Дюнные кошки существа разумные. Убивать их - преступление. Я всегда придерживался этой точки зрения, и она же легла в основу того закона. Кэйрин, я постараюсь держать вас в курсе дела, но у Корпуса здесь достаточно своих людей, чтобы этому помешать, и если они как следует прижмут меня, я буду бессилен помочь вам. Впрочем, есть другой выход - я сам мог бы привезти домой остальной материал, но до моего возвращения на Землю пройдут годы. Вас такой долгий срок не смущает?

- Нисколько, - ответила Кэйрин. - С шутками, Джо, покончено.

Французы, как известно, умеют хорошо готовить, равно как и итальянцы, которые и научили их этому. Умеют готовить и немцы, и скандинавы, и голландцы. Греческая кухня хороша, если вы любите острые приправы, хороша и армянская, если вам по вкусу бараний жир и мед. Испанская кулинария просто великолепна, если только ваш испанский повар найдет, из чего ему готовить; впрочем, это условие распространяется и на большинство азиатских и иных кулинарных рецептов.

Но корабельный кок космического корабля ООН «Брок Чизхолм» был англичанин. Он варил все, что ему подвернется. Иногда нам подавались всякие предметы в натуральном виде, обваленные в москитной сетке; иногда, для разнообразия, мы получали их в испаренном состоянии — конденсированные пары подавались с гарниром из обрывков вялых листьев салата, почерневших от старости.

Последнее блюдо иногда называлось супом, иногда — чаем.

Это всего лишь одна из наиболее обычных невзгод, с которыми сопряжено исследование межзвездных пространств; я слышал, правда, что за последнее время с этим стало полегче, но не могу сказать, что имел возможность лично в этом убедиться. На «Чизхолме» капитан Мотлоу не раз обвинял меня в излишнем угодничестве перед моим желудком, что было явно несправедливо.

— Источник боеспособности армии — в ее желудке, — утверждал я, — а я военный человек. Я мирюсь с тем, что должен сам ухаживать за своим оружием, что ординарец не знает, как отутюжить форменный китель, и даже с тем, что мне приходится тетешкаться с доктором Рошем. Все это входит в обычные тяготы полевой службы. Но…

— Да-да, — сказал капитан Мотлоу, высокий, тощий человек, который выглядел, если не считать подбородка, торчавшего наподобие кормы, так, будто он был вырезан из куска дубленой кожи. — Предполагается, Ганс, что вы, кроме всего, еще и астрогатор. Не угодно ли вам будет переключиться с мечты о жарком под кислым соусом к решению очередной задачи?

Я глянул на экраны, на которых светилась наша планета, и слегка скорректировал курс в направлении третьего ее спутника — крохотной иззубренной глыбы плотных скальных пород с ретроградным вращением и сильным эксцентриситетом. Учесть его влияние без дополнительных наблюдений, на которые мы просто не имели времени, было очень нелегко. И я, конечно, в эту минуту вспомнил кое о чем.

— Задача решена, — сухо сказал я, показывая на табло пульта, где светились вычисленные мной цифры коррекции курса. Капитан повернулся в своем кресле и глянул на них. — Не могу сказать, что мне это легко далось. Сколько еще продержится «Чизхолм», если его астрогатор со дня старта не получает витаминов В, не считая тех крох, какие ему удалось выдрать из запасов доктора Биксби? Астрогация требует крепких нервов… а тот кусок окаменелости, который был подан нам вчера в обед, похож на жаркое не больше, чем я.

— Не искушайте меня, лейтенант Пфейфер, — сказал капитан Мотлоу, — там, внизу, мы можем докатиться до людоедства. Если вы твердо уверены, что мы можем вывести «Чизхолм» на эту орбиту, мы пойдем послушаем доктора Роша. В промежутках между завтраком, обедом и ужином надо ведь еще и поработать немного.

— Конечно, конечно, — согласился я.

Мотлоу одобрительно кивнул и, повернувшись к пульту, нажал кнопку «Исполнение команды». Табло погасло, цифры с него исчезли, провалившись в блоки запоминающих устройств, «Чизхолм» застонал и содрогнулся, разворачиваясь на круговую орбиту вокруг планеты, которая была целью нашего полета. Надо отдать должное Мотлоу в одном: когда я говорил ему, что курс вычислен правильно, он верил мне и никогда не имел повода раскаиваться в этом.

К тому же он отнюдь не единственный капитан, который заставлял меня думать, что офицерам полевой службы просто-таки нравятся тушеные подметки.

Другим моим мучителем на борту «Чизхолма» был доктор Арман Рош, но он был настолько типичен как принадлежность всякой спасательной миссии ЮНРРА в дальнем космосе, что мне трудно особенно жаловаться на него, В конечном счете космические спасательные миссии — это крест, который несет все человечество и будет нести, может быть, еще несколько столетий. Это расплата за непредусмотрительность первых исследователей дальнего космоса, за их беспомощность в применении науки, именуемой гнотобиозом.