Танит Ли - Серебряный любовник (сборник)

Холмс тем временем сошел по ступенькам, опустился на колени и стал внимательно изучать.

— Снег покрылся настом, вот буквы и схватились, — проговорил я, но вдруг увидел другие отметины. — Холмс, тут следы!

— Обувь женская. Это следы мисс Кастон, — отозвался Холмс. — Думаю, она занималась тем же, чем я сейчас.

— Конечно. Какая отважная!

— Да, Ватсон, она женщина решительная и, по-моему, очень проницательная.

Кроме цепочки женских следов, ничего не было видно.

— Эти буквы как с неба свалились.

Холмс поднялся:

— Отвага — это хорошо, но мисс Кастон зря сюда выходила. Возможно, она ненароком стерла улики. — Его взгляд скользнул к садовым деревьям и кустарникам, затем дальше, к границам поместья. — Ватсон, перестаньте дрожать, мне это мешает. Идите в дом!

Уязвленный, я вернулся в столовую, где застал мисс Кастон в бордовом платье.

— Сейчас подадут ужин, — объявила она. — Подождем мистера Холмса или оставим ему горячее?

— Мисс Кастон, пожалуйста, простите моего друга. У него дела всегда на первом месте. Он человек рассудочный.

— Знаю, доктор. Ваши прекрасные истории очень точно его описывают. Мистер Холмс — воплощение логики и рациональности. Но при этом, — мисс Кастон улыбнулась, — он крайне опасен. Не человек, а леопард с интеллектом бога.

Потрясающе! В яркой образной фразе я действительно разглядел Холмса. И таким, как описывал, и таким, как видел — уникумом.

Тут в столовую вошел Холмс, и мисс Кастон, украдкой на него взглянув, отстранилась.

Ужин оказался прекрасным. Блюда подавали две проворные служанки и куда менее проворный лакей Вайн, мрачный парень лет восемнадцати. Мисс Кастон пояснила, что уволила всех слуг, кроме этой троицы, садовника и кухарки.

Чувствовалось, что Холмс приглядывается к слугам. Когда те удалились, он выразил желание по очереди их опросить. Мисс Кастон заверила, что все, кроме уехавшего на Рождество садовника, в его полном распоряжении, и оставила нас в компании сигар.

— Очень милая и привлекательная женщина, — искренне сказал я.

— Ах, Ватсон! — Холмс покачал головой и криво улыбнулся.

— По крайней мере, отдайте ей должное. По рассказам мисс Кастон, ее жизнь легкой не была, тем не менее она прекрасно образована и воспитана. Ее речь выдает и ум, и незаурядность. При этом настоящая красавица. Богатство она заслужила, и новое положение очень ей подходит.

— Возможно. Только наш таинственный недоброжелатель с вами не согласен. — Вдруг Холмс поднял руку, призывая к тишине.

Из соседней комнаты доносился хрустальный голос пианино. Играть в полном одиночестве, но так красиво и эмоционально — это казалось очень в духе хозяйки дома. В меланхоличной музыке я угадал опус Перселла или, возможно, Генделя.

— Да, музицирует она божественно, — восхищенно проговорил я.

— Ватсон, при чем тут пианино? — зашипел Холмс. — Прислушайтесь!

Тут я уловил другой звук, похожий на скрежет острых когтей. Сперва он раздавался в дальнем конце столовой, а потом, к моему ужасу, словно поднялся в воздух. В следующий миг послышался шорох, как от падающего снега, только не с улицы, а из дома. Мы с Холмсом замерли в ожидании. Вокруг царила тишина, даже пианино смолкло.

— Холмс, что это было?

Он подошел к камину и принялся легонько постукивать по каминной полке и полу.

— Может, птица? — предположил я. — В трубу попала?

— А сейчас затихла, да?

Вслед за Холмсом и я подошел к камину. На мраморной перемычке, которую поддерживали две колонны, красовался герб, тот же, что на воротах.

— Смотрите, Холмс, на щите! Это лиса де Кастона!

До сих пор Холмс особо не усердствовал, даже ни разу не поднялся на второй этаж, чтобы взглянуть на стену кабинета. Однако сейчас он устроился у камина малой гостиной, куда по одному входили слуги.

Первой была миссис Касл, крупная и очень опрятная женщина с грустным лицом, которое, как мне подумалось, когда-то было веселым.

— Миссис Касл, позвольте поблагодарить вас за прекрасный ужин.

— Ах, мистер Холмс, я так рада, что вам понравилось! А то ведь почти всегда готовлю для одной мисс Кастон, а она ест, как птичка.

— Вероятно, прежняя мисс Кастон отличалась лучшим аппетитом?

— Да, сэр, леди была полная и любила покушать.

— Но не по себе вам совсем по другой причине.

— Я ее видела!

— Ее, то есть…

— Белую лису. На прошлой неделе, до снегопада, я видела, как она сидит под луной, словно призрак. Я выросла в Чизлхерсте, и историю о злом сэре Хью знаю. Ее в наших краях частенько рассказывают. Твердят, что лиса — это байки, но мой брат мальчишкой ее видел.

— Неужели?

— Да, а еще эти буквы на снегу и пятерка, которая появилась на стене кабинета среди ночи, когда мы все спали. За пять дней до Рождества леди в опасности. Ужасно, мистер Холмс, что женщина не может жить в собственном поместье без семьи, не страшась за свою жизнь.

— После смерти прежней хозяйки вы очень серьезно относитесь ко всем знакам.

— До прошлого Рождества первая мисс Кастон ни дня не хворала. В этих числах она всегда уезжала в Лондон. Помню, в сочельник ее экипаж каждый день стоял у крыльца, но бедная старушка не могла спуститься, до того ей было худо: руки и ноги опухли, голова кружилась так, что хозяйка едва не падала, а потом сердце раз — и остановилось. Мисс Кастон всегда этого боялась.

— А белая лиса? — подсказал Холмс.

Кухарка захлопала глазами.

— Да, странно как.

— До прошлогодней трагедии вы об этом не думали?

— Нет, сэр. И никто не думал.

— Но ведь Люси, прежняя служанка нынешней мисс Кастон, видела белую лису в поле незадолго до смерти старой леди?

— Наверное, впрямь видела: для лисы было самое время, — мрачно проговорила кухарка.

— Хорошо, миссис Касл, не смею вас больше задерживать.

— Спасибо, сэр, мне пора на кухню. Из кладовой опять пропали обрезки сырого мяса.

— Обрезки мяса, говорите?

— По-моему, в кладовую кто-то лазает. Кто-то, кому там делать нечего. Я уже дважды находила дверь открытой.

Кухарка ушла, а Холмс без промедления вызвал Вайна. Лакей явно нервничал и казался таким же неловким, как за ужином. Из его бормотания мы поняли, что накануне он видел белую лису, но больше ничего странного не заметил.

— Но еда-то с кухни пропадает.

— Так кухарка говорит.

— Кто крадет — цыгане, бродяги?

— Я никого не видел. Да и наследили бы воры на снегу.

— Блестящая мысль! Наверняка наследили бы.

— Я видел буквы, — выпалил Вайн. — Мисс Кастон склонилась над ними, зажав рот рукой. «Посмотри, — сказала она. — Кто это написал?»

— И кто же?

Вайн уставился на Холмса:

— Сэр, вы знаменитый сыщик, а я простой парень. Вы меня подозреваете?