Танит Ли - Серебряный любовник (сборник)

Я брела через город. Впереди уже виднелся один из более обеспеченных районов. Нетрудно было его узнать: это был бросающийся в глаза, отстроенный высоко и потому хорошо различимый с нижерасположенных улиц комплекс. Он сиял ледяным блеском как те далекие горы. Предполагалось ли, что беднота будет почитать это место? Оно напомнило мне о Рае на Холме, или замке со средневековой гравюры: строение возносилось над обслуживающей его крестьянской деревней. И крестьянам приходилось, помимо лицезрения славного величия замка, остерегаться мародерствующих рыцарей, либо карающих ангелов.

Приближаясь к нему, я пересекала чавкающие грязью улицы, взбиралась по лестницам и поднималась по эскалаторам.

У подножия Рая был разбит парк из скульптурных деревьев, фонтанов, растений необыкновенных тепличных окрасов. Ручная живность сновала повсюду: белки, еноты, птицы, — они не пугались и подбегали кормиться прямо к прохожим. Много праздных гуляк их подкармливало. Но перед белкой, тяжело прогалопировавшей в мою сторону, мне пришлось извиниться, и она буквально обдала меня презрительным взглядом, прежде чем взобраться на дерево.

За парком простирались сияющие ворота, которые я разглядела еще внизу.

Купола как пузыри лежали на молочно-белых стенах посреди гладкого блеска поляризованного кристалла. За величественными строениями небо и далекие горы, настоящие горы, огораживали горизонт. Вся оставшаяся часть города лежала далеко внизу.

Передо мной стояли высокие электрические ворота, сейчас открытые. Лишь пара патрульных роботов бесшумно двигалась вверх и вниз по аллее, окаймленной синими кедрами. Неоновая надпись при воротах гласила: «Монтис Хайтс» [11] Montis Heights — букв. Высоты Монтис, или, по созвучию, Горные Высоты (montis = mountains, monticule) .

Бесполезно было бы пытаться вторгнуться внутрь через этот словно манящий вход. Меня бы тут же остановили и стали допрашивать, зачем я здесь, прямо как в тех фойе на Нью Ривер.

И все же кто-то приближался, выходил из Монтис Хайтс, шел по аллее к воротам, укрытый прохладой синих кедров. В дырявой тени древесных крон и ярком утреннем свете я различала текучую стройность, блеск воды. Серебряный, сапфировый и самый насыщенный, пылающий красный.

Огненные волосы. Кожа как…

Я позабыла, как дышать. На минуту прилив крови лишил меня зрения. Когда пелена сошла, фигура была гораздо ближе, всего десять или двенадцать ярдов разделяли нас. И я поняла, что это был… не он. Но представитель его вида .

…Вошла сестра Сильвера. Ее красновато-каштановые волосы… она, улыбаясь, посмотрела на меня. Я знала, что она скажет. «Я Сильвер. То есть С.И.Л.В.Е.Р., что означает Серебряный Ионизированный Лабильный Вокализованный Электронный Робот».

Женская фигура двигалась как танцор на площадке. Будто без костей, змееподобно, и, в то же время, чувствовалась ее мощь. Кроваво-красные волосы были перекинуты через одно плечо и спадали к самому поясу, отдельные их пряди припудрены твердым, ослепляющим золотом. Ее тело змеиной кожей облачала серебряная одежда, украшенная спереди фиолетовыми драгоценностями и россыпью то ли дождевых капель, то ли алмазов. Красота? Это слово было придумано специально для нее. Для нее и таких, как она. Да, это был Рай. Ангелы ступали здесь.

И, как описывала Джейн, этот ангел улыбался, прямо мне. Вот она достигла врат Рая, замка-в-облаках, но она была внутри, а я снаружи, и эти несколько шагов навсегда исключали меня из блаженного места.

— Привет, — сказала она мне.

Я по-идиотски ответила:

— Привет.

— Ты собиралась войти?

Ангел в портале. Или Святой Петр. Я покачала головой, тупая из тупейших. Затем слова отворили мой рот и выстрелили в нее:

— Ты из сильверов?

— Конечно, — сказала она. — Меня зовут Глая. Регистрационный код Г.А.2.

Глаза ее были цвета изумруда с бледно-голубым стеклянным блеском. Это что-то новое. Раньше их глаза — всех сильверов — были янтарными. Ее тело было безупречным, длинные ноги, сандалии на высоких каблуках и с высокими ремешками, серебряное по золотому, на серебряной коже.

Другое отличие — ее имя не было аббревиатурой, как в случае с первой серией. Нет, теперь она носила настоящее имя. Глая.

— Если ты захочешь побольше посмотреть на меня, — предложила она с неизменной улыбкой, чувственная и довольная, получающая удовольствие от моей заинтересованности и расцветающая под ней до красоты небывалых высот, — свяжись с МЕТА и повтори мой регистрационный код.

— Я вообще-то не К-З, — уныло ответила я. — Да и в любом случае, я же не смогу тебя себе позволить, верно?

Она так состроила мне глазки, что я просто не могла это проигнорировать, К-З я или нет. Ответила мне с дружелюбием:

— Ну, если что-то изменится, может тогда. Прекрасного дня.

И она проплыла мимо меня, как поток из драгоценностей и металлов, край ее облегающих одежд легко коснулся меня, парфюм ласкающей рукой погладил мое лицо. Ногти на ее пальцах рук и ног были окрашенный в огненный цвет — каждый в свой оттенок.

Я почувствовала слабость, как после пробежки в тридцать километров или долгой болезни.

Один из роботов-патрульных скользнул с авеню и приблизился к воротам.

— Кто здесь? — спросила машина.

— Никто, — ответила я.

— У вас нет здесь никаких дел?

— Нет.

— Будьте добры, спуститесь на низший уровень, — посоветовал он мне.

Мое ответное предложение было не таким учтивым:

— Будь добр, отъе**сь.

В тот вечер я видела много виспо. Они были повсюду в городе, появлялись просто из ниоткуда, как обычно и выходит с рекламой. Люди таращились на них или просто игнорировали. Как можно было их игнорировать?! Земля шатается, и ты стоишь, цепляясь за край пустоты, и совсем не замечаешь? Видимо, такая она, жизнь.

Я вспоминаю первый виспо, виденный мною и группой в другом городе, мне тогда было восемь. Постеры, которые имеют звук, которые двигаются, совсем как живые. Сэмьюэл шлепнул меня за то, что я смотрела.

Вот и сейчас я тоже получила шлепок, но другого рода.

Я стояла посреди улицы и наблюдала, как этот пиротехнический дисплей фениксом вырастает из пыльного нижнего города.

«Опыт века! МЕТА представляет Шоу. Вы знаете, что у нас есть они… Вы знаете, вы видите их… касаетесь… Зачем же прозябать в ожидании? Станьте перед лицом будущего вместе с МЕТА!»

Женщина возникла на вис-экране. Нет, робот возник. Не Глая, которая была одной из сильверов. Эта была коппером, с кожей, напоминающей сливочный электрический закат, и пшеничными волосами. На ней был змеиный костюм с топазами и аметистами, она улыбалась, показывала белоснежные зубы. Голосом она имитировала поющую птицу, странный текучий трепет… Канарейка? Ее место занял мужчина с золотой кожей и черными волосами. Акробат, он крутил невероятные колеса прямо в воздухе. У него были зеленые глаза. За ним возник другой мужчина, черный как гагат, — новая линия, как гласил баннер над экраном, металл астерион, непосредственно с Астероида, — волосы его тоже были черными, но их длинные пряди переплетались с золотом, и глаза его обрамляло золото. Одежда на черном мужчине состояла из множества черных чешуек. И тут же была женщина из черного астериона, в просвечивающих белых одеждах. Казалось, она стояла в огне, который каким-то образом для нее создал мужчина. И только потом появился мужчина с серебряной кожей, с янтарными глазами и волосами цвета бургундского вина. Все они читали, или пели, или бегло что-то произносили, или двигались с неожиданными и чудесными извивами. Этот, серебряный, играл на мандолине, мягко подпевая музыке.