Джим Батчер - Кодекс Алеры. Том 2

Тави понимал, что, если он дождется, когда горгулья нападет, она может лишь за счет инерции раздавить его в лепешку. Он использовал заклинание воздуха, и мир вокруг него замедлился до кристальной четкости, а его собственные движения казались ему размытыми и похожими на ленивый танец.

Будучи застигнут врасплох, он видел, что у него нет шансов полностью увернуться от броска горгульи, поэтому просто постарался уменьшить силу столкновения. Он прыгнул в сторону, вытянув тело и руки горизонтально, и переворачиваясь в воздухе.

Горгулья ударила его поперек обеих лодыжек, когда его тело было параллельно земле. Сила удара развернула Тави ногами вперед, закрутила и отшвырнула.

Удар был очень болезненным, а субъективно растянутое заклинанием воздуха время позволило ему в полной мере его ощутить, нарушив его концентрацию. Мир снова вернулся к нормальной скорости, и он тяжело ударился о землю, приземлившись на живот.

Его левая лодыжка просто горела от боли, и он был уверен, что заработал, по крайней мере, растяжение. Он потянулся к стали клинка, и восприятие боли уменьшилось – не то чтобы совсем исчезло и стало несущественным, но о нем можно было забыть.

Горгулья развернулась, описав широкий полукруг, ее яростно работающие конечности пропахали борозду на газоне, и напала снова. К тому моменту, когда горгулья добралась до него, Тави был на ногах и в последнюю секунду отступил на шаг в сторону, его меч плавным движением рассек уродливое плечо горгульи.

Как только он нашел слабое место, он использовал свое преимущество, и пока горгулья пыталась снова к нему развернуться, Тави погнался за ней, держась вплотную к ее боку так, что она не могла до него дотянуться.

Единственный недостаток этой тактики заключался в том, что он должен был двигаться и никак не мог улучить момент, чтобы прочно встать на обе ноги, нанести удар и прикончить каменную фурию, но он снова и снова рубил ее голову и плечи своим коротким клинком, вырезая клиновидные куски из тела горгульи.

Затем поврежденная нога подвела его и отказалась держать его. Он упал на одно колено и горгулья повернулась к нему.

Без пространства для разбега масса горгульи представляла меньшую угрозу при столкновении, но сила ее была чудовищна.

Тави поднырнул под атакующие конечности и направил бронированное плечо в грудь горгульи, крича и инстинктивно призывая силы земли под его ногами. Мощь земляного заклинательства хлынула через него и…

… и остановила горгулью.

Тави издал рык и двинулся вперед против фурии земли, используя каждую унцию силы, которую мог собрать. Он продвинулся на дюйм, потом еще на шесть, и затем вдруг фурия земли оступилась и под давлением упала на спину.

Меч Тави взлетел, и он направил тяжелый удар в выемку на груди горгульи, в точку, где, как он знал, горгулья наиболее уязвима.

Меч ударил с еще одним фонтаном искр, и туловище горгульи треснуло и разломилось, затем разлетелось на дюжины кусков со звуком, похожим на гром. Сила, с которой куски сталкивались друг с другом. заставляла их крошиться, некоторые из них еще дергались, в них до сих пор ощущалось присутствие фурии.

– Варг! – рявкнул Тави. – Вставай! – Его знание канимского языка едва ли было всесторонним, но он мог произносить довольно много слов. – Варг! Нарш ралг, вороны тебя забери!

Он подошел к каниму, на несколько секунд ощутив зависть, и осмотрел его. Нога Варга сильно кровоточила в том месте, где в нее вонзилось копье, но не было похоже, что задета артерия.

Его черный мех был покрыт пылью от разбитого вдребезги камня, а на каждой части его тела Тави заметил множество глубоких и мелких порезов. Он не был достаточно знаком с физиологией канимов, чтобы сказать с полной уверенностью, но грудная клетка Варга выглядела деформированной, а одна рука наверняка была сломана.

Тави заскрежетал зубами и осознал, что единственная причина, по которой он мог достаточно хорошо рассмотреть травмы Варга, состоит в том, что огненные гончие псы совсем близко.

Их было двенадцать. Тави читал доклады заклинателей огня, которые их создали, и кое-что о них знал.

Они были созданы так, чтобы вести себя в соответствии с инстинктами волков в дикой природе – преследовать тех, кто убегает, и теоретически должны были использоваться, чтобы окружить любого, кто совершит побег из здания, стеной палящего жара.

Именно так, как сейчас окружили Варга и Тави. Они не могли убежать. Если они попытаются, огненные псы погонятся за ними, все больше распаляясь и разгораясь все жарче.

Но и оставаться на месте они тоже не могли. Серым гвардейцам потребуется не так уж много времени, чтобы прибыть, вызвать фурий Башни, и заковать их всех в кандалы. Тави посмотрел на акведук над головой.

Он мог бы сбежать этим путем, если до этого дойдет дело, но, поскольку прочная веревка оборвалась, им было нечем втащить Варга наверх, подальше от огненных гончих. Кроме того, его травмы выглядели слишком серьезными, чтобы обвязывать его веревкой и раскачивать в воздухе.

Он должен найти другой выход. Но какой?

Огненные гончие семенили вокруг них на расстоянии всего двадцати или тридцати футов, и трава под их лапами чернела и превращалась в золу.

Воздух становился все горячее. Тави поднял руку, заслоняя глаза от жара, исходящего от ближайшей огненной гончей, но это принесло мало пользы.

Варг мотнул головой, щелкнул челюстями и открыл кроваво-красные глаза. Он издал низкий грозный рык, затем пошевелился, его тело напряглось от боли, заставившей его мучительно скорчиться.

Одна из ближайших огненных гончих внезапно подбежала ближе к Варгу, возможно, ее подстегнул инстинкт хищника, нападающего сначала на слабого и раненого.

Тави сорвал свой насквозь промокший плащ и шагнул в ее сторону. Он размахнулся тканью и с силой шлепнул по огненному псу. От удара вырвалось шипящее облако пара, и огненная фурия издала скрежещущий крик боли, отступая назад в круг членов стаи.

Тави посмотрел на свой плащ и поморщился. Даже короткое прикосновение к поверхности огненной фурии опалило и обуглило плащ, несмотря на воду, пропитавшую его.

Вода. Акведук.

Тави, вдохновленный, посмотрел вверх. Конечно, воды, протекающий через его желоб, было достаточно, чтобы потушить огненных гончих, или, по крайней мере, чтобы заставить их убежать прочь.

Потом он взглянул на свою левую руку и увидел красные волдыри, вскочившие на обожженной коже его пальцев, там где его руку обдало поднявшимся после удара облаком пара.

Со своим сдерживающим боль заклинательством металла Тави не чувствовал ожога на руке, но, когда он пошевелил пальцами, он обнаружил, что они двигаются довольно туго и с трудом. Ожог был сильный.