Роберт Уильямс - Пропавший линкор

Кеннеди уставился на них. Он никогда не видел их прежде, но видел подобных им, устраивающих драки в нью-йоркском Космопорте, вечно пьяных и буйных, и в Порту Марса, и в Лунном Порту, где напоминающий стакан город тянулся в замороженное небо. Эту породу можно было встретить где угодно.

— Ну, я Джон Кеннеди, — нехотя сказал он. — Что вам угодно?

— Поприветствовать вас от имени мистера Доука, сэр. Он хочет встретиться с вами в своей каюте. Немедленно, — сказал главный из этой троицы.

— Мистер Доук? И кто он? Ваш капитан?

Все оттенки удивления поочередно появились на лицах этой троицы.

— Вы не знаете мистера Доука? Он… Он владелец… — Говоривший был явно изумлен, услышав, что кто-то, живущий в Солнечной системе, не знает Доука.

— Я не знаю его, — подтвердил Кеннеди. — Не знаю и знать не хочу.

Он услышал, как позади с недовольным видом пошевелился Блунт, один из двух его помощников.

— Я слышал о нем, — сказал Блунт. — Он финансист или что-то такое. Это он дал деньги на исследования трелкелдо-вого ультрадвигателя для ООН.

— Я тоже что-то слышал, — подал голос Андерс, второй помощник. — Да, он дал денег на финансирование этого проекта.

— Гмм… — задумчиво протянул Кеннеди.

Он был полевым исследователем для Научного Совета ООН, подчинялся только Совету и никому больше. Совет платил ему и давал деньги для работы. Это они должны были искать для него деньги, и такое разделение труда вполне удовлетворяло Кеннеди. Но если Доук внес часть денег, то Кеннеди чувствовал, что должен поговорить с ним хотя бы ради Совета.

— Я сейчас занят, — сказал он, краем глаза глядя на прямоугольник песка, где марсианская стража стояла локоть к локтю. — Передайте мистеру Доуку, что я встречусь с ним завтра.

И он повернулся к своим приборам.

Там был магнитный датчик, разработанный, чтобы обнаруживать и отслеживать магнитные линии, которые были — или скоро появятся — в этой области. И, задумавшись, Кеннеди не сразу понял, что его собеседник опять что-то говорит.

— …мистер Доук сказал — немедленно.

— Сейчас я занят, — терпеливо объяснил Кеннеди. — Ему придется подождать.

— Мистер Доук не привык ждать.

— Значит, ему пора начать привыкать.

— Но это важно, — настаивал космонавт.

— Важно вот это! — отрезал Кеннеди, кивнув на белый прямоугольник.

Блунт откашлялся.

— Не хочу ни в чем убеждать вас, но мы с Андерсом и сами сможем здесь справиться.

. — И ты, Брут, — сказал Кеннеди.

Он был озадачен и возмущен. Самое важное было, чтобы он оставался на месте, но также было важно не делать ничего такого, что уменьшило бы фонды Совета. Кеннеди взглянул на часы. Оставалось тридцать три минуты до срока, который назначил Трайор.

— Ладно, — нетерпеливо сказал он. — Но через двадцать минут я должен вернуться сюда.

Ругаясь шепотом, он пошел по песку к ожидавшему его кораблю. Трое мужчин последовали за ним. Шеренги марсиан, охранявших прямоугольник, смотрели им вслед без всякого любопытства. Что им было за дело до этой сварливой расы, им, унаследовавшим тысячелетние мудрые традиции? И было в них что-то еще, что они не открыли ни единому человеку.

Доук оказался крупным мужчиной с тяжелыми плечами и толстой шеей, на которой раздраженной горгульей сидела его заостренная кверху голова, напоминавшая пулю. Его лицо походило на лягушачью морду, которая раздражалась и надувалась, раздражалась и пыхтела, и становилась все больше и больше. Они обменялись рукопожатием. Даук, казалось, считал это необходимым.

Каюта была богато обставлена, с большим столом, по которому протянулись ряды кнопок, и вращающимся креслом. Вся мебель была прикреплена к полу. Видеоэкран был включен, и на нем виднелись город Траксия, прямоугольник песка и марсианские стражи, а также Блунт с Андерсом.

— Вы хотели меня видеть? — спросил Кеннеди.

Он был бы вежлив, даже если бы его убили за это.

— Да-да. Я прочел копию вашего отчета.

— Вы прочитали мой отчет? — переспросил Кеннеди шепотом, чтобы удостовериться, что правильно все расслышал.

— Да, ваш отчет исполнительному комитету Совета о ваших предварительных изысканиях на Марсе. — Доук жестом указал на экран. — Это было очень интересно. Фактическииз-за этого я и прилетел сюда.

— Рад, что вы сочли отчет интересным, — сказал Кеннеди. — На нем также стояла пометка «высшая секретность». Или я ошибаюсь, что он был так помечен?

— Он был так помечен, — согласился Доук.

— Вы член исполнительного комитета? Любой отчет с пометкой ВС адресован комитету, и его могут читать только его члены.

Доук не выказал никакого смущения.

— Совершенно верно. Однако есть люди, которые… — он заколебался.

— VIР, — подсказал Кеннеди. — Очень Важные Персоны. Я в курсе. — Тон его стал резким, и он с явным отвращением посмотрел на человека, сидящего по другую сторону стола.

Где-то на заднем плане его ума возникло облачко внезапного страха. Из своего кресла для посетителей Кеннеди видел на экране прямоугольник песка и город Траксию.

Город-сад, место ярких хрустальных куполов розового, аметистового, кораллового и лазурного цветов, город воздушных дорожек и переходов, образовывающих вокруг куполов радующую глаз ажурную сеть. Город-сад, полный цветочных клумб, за которыми тщательно ухаживали и на которых росли все экзотические цветы, что могли выжить в разреженном воздухе этой древней планеты.

Вдоль дорожек текли ручейки светлой, чистой воды, орошающей цветы и добавляющей свежести и красоты этому месту, столь красивому, что любой художник сошел бы с ума, пытаясь передать все сочетания цветов и здешних оттенков. За городом был главный канал, уходящий к низким холмам, которые когда-то образовывали водохранилище, откуда город пополнял запасы воды.

Водохранилище все еще было там, и холмы тоже были, все также тянущиеся к небу, с которого уже сто столетий не проливалось дождя. И даже вода была в водохранилище, хотя ее запасы уже не пополнялись с неба.

Кеннеди видел холмы, водохранилище и каналы. Он исследовал все, и результаты его исследования вызывали лишь изумленное недоумение. Моисей, где твое искусство, в который уже раз подумал Кеннеди. Моисей, где ты, способный ударом посоха выбить из камней воду?

И квадрат белоснежного песка тоже был там, словно кадр из незапущенного фильма, словно глина, ждущая прикосновения пальцев гончара, словно мрамор, ждущий резца скульптора… Кеннеди покачал головой.