Владимир Бровкин - Корова на Луне, Призрак ущелья Анны [Сборник]

— Нет, но ты же не возражал.

Я зло сплюнул и повернулся к выходу. Уже в дверях спросил:

— Чем Игорь занят в поселке?

— Учит кибера номер 36 петь под балалайку.

— Что?! — Застрял я в дверях. — Что ты сказал?

— Учит кибера номер 36 петь…

— А… — Я не знал, что и сказать. — А… почему именно его? Почему не тебя, к примеру?

— Он говорит, что у меня нет слуха. И у других тоже. Один только тридцать шестой с музыкальными задатками.

«Придется с Игорем расстаться, — бушевал я внутренне, спускаясь на землю. — Мало того, что он сам терроризирует меня своими ежедневными выходками, манерами и песнями, он еще и киберов этому обучать вздумал!» Можно было вызвать ионолет, но я в порыве злости забыл о нем и пошел в поселок пешком. Всю дорогу я обдумывал, что сейчас скажу Игорю.

Он мне не понравился сразу. С первого взгляда.

Две недели назад, когда мой напарник агроном-программист уехал в отпуск, Игоря — студента-практиканта факультета агропрограммирования АСХИ, направили на два месяца на нашу плантацию.

Никогда не забуду, как у меня перед самым носом шлепнулся спикировавший вертикально видавший виды ионолет, разрисованный портретами модных артисток стереовидения и эмблемами знаменитых хоккейных клубов мира. Казалось, все цвета радуги собрались на тускло поблескивающих боках этого драндулета. Из ионолета, как шмель из букета цветов, и вывалился Игорь, держа какой-то деревянный агрегат под мышкой. Присмотревшись внимательнее, я ахнул — балалайка! Самая настоящая, не электронная! Сделанная не иначе как в двадцатом веке.

Одному богу было известно, на какой чистой или нечистой силе держалась эта развалина и где ее достал Игорь. Скорее всего нашел у прабабки на чердаке и шутки ради притащил на плантацию.

Струны к балалайке он сотворил сам. Стихи — бездарнейшие! — к своим песням тоже сам писал. Самое же удивительное то, что он научился на ископаемом инструменте играть!

С появлением Игоря в поселке (поселок — громко сказано, здесь всего один служебный корпус, жилой двухэтажный коттедж, склад и огромный пластиковый ангар для комбайнов и всевозможного навесного оборудования к ним) жизнь моя стала невыносимой. Его бесконечное бренчанье, его идиотские песенки выводили меня из себя. Я был несказанно рад, когда он отпрашивался и улетал дня на два-три в ближайший агрогород к знакомой девушке. А теперь, получается, что и в дни его отсутствия меня ожидает веселая жизнь, поскольку кибер номер 36 будет исправно Игоря замещать. Всю жизнь мечтал! Завтра же свяжусь с деканом. Пусть забирают своего артиста и направляют куда угодно. С меня хватит! Ну разве можно подумать по его выходкам, что человек закончил два курса института и вот-вот выйдет из стен вуза специалистом?

Балалайку и Игоря я услышал издалека. Вместе с кибером номер 36 он сидел на берегу быстрого Ануя, любовался россыпью раскаленных монет, брошенных в реку вечерним светилом, и, разумеется, пел.

Не доходя до них, я остановился. Кибер номер 36 внимательно смотрел Игорю в рот.

Я повернулся и пошел к коттеджу, молча присел на крыльцо и стал наблюдать, как «маэстро» натаскивает своего ученика. Ученик начал старательно подпевать Игорю его же голосом:

«Этого мне еще только не хватало до полного счастья», — с тоской подумал я, а вслух спросил:

— Развлекаетесь?

Игорь обернулся, удивленно осмотрел мой наряд и улыбнулся.

— Ну вот что, маэстро, — не выдержал я. — Завтра, как только из Барнаула пришлют тебе менее талантливую замену, можешь отправляться на все четыре стороны! Этого бездельника под номером 36 можешь забрать себе на память. Только не забудь перед отъездом расконсервировать нового. И вообще здесь не парк культуры и отдыха. Ясно?

— Так точно, шеф, — сказал Игорь, улыбаясь. — Спасибо за киба. Институт искусственного мозга будет от него в восторге.

Я хлопнул дверью и отправился к себе на второй этаж, даже не пожелав Игорю спокойной ночи.

Проснулся я от удара. Массивная картина, подаренная в день рождения моим напарником и висевшая уже не первый месяц на стене, сорвалась с гвоздя и больно ударила острым углом по плечу. Не продрав толком глаза, я на ощупь включил верхний свет и, как загипнотизированный, уставился на стол, стоящий посреди комнаты. На нем судорожно прыгала хрустальная ваза, расплескивая воду и разбрасывая цветы. Звенела где-то посуда. Весь коттедж вздрагивал. Не иначе — Игоря шуточки! Ну, погоди у меня!

Коттедж снова вздрогнул и как-то странно покачнулся. Да ведь это же… Я вылетел из постели, как ужаленный. Землетрясение! Следующий толчок сбил меня с ног.

Что-то где-то глухо ухнуло. Зазвенело битое стекло. Погас свет.

Схватив в руки одежду, спотыкаясь и налетая на разбросанные и разбитые вещи, я двинулся к выходу. Свет загорелся снова, когда я был уже на улице и подбегал к служебному корпусу. Лучи прожекторов-больно ударили по глазам. Было два часа ночи.

У главного пульта плантации колдовал полуобнаженный Игорь.

— Что там? — с ходу спросил я.

— Крепко тряхнуло. Вышла из строя Юго-Западная силовая установка.

— Только и всего-то? Включи дублирующую.

— Она, шеф, и была включена. Ты вчера сам распорядился основную поставить на профилактический ремонт. Теперь ее запустят не раньше, чем через сутки.

— Этого только не хватало! Что обещают синоптики?

— Сейчас посмотрю, я только что запросил. Ага. Вот и ответ. — Игорь подхватил выскочившую из прорези аппарата карточку. — Температура… давление… влажность… Это все в норме. Ветер юго-западный.

В глазах Игоря блеснул испуг.

— Через час здесь будет буря. Скорость ветра — 20–25 метров в секунду, — почти шепотом закончил он.

Я вырвал у него из рук карточку.

— Но ведь можно временно перекрыть дыру в защите полями соседних установок: Южной и Западной, — неуверенно предложил Игорь, вновь и вновь перечитывая из-за моего плеча данные метеоцентра.

— Шутишь, — ответил я, не в силах оторвать взгляд от страшных чисел. — Даже при максимальной нагрузке в лучшем случае удастся уменьшить скорость ветра только в два раза. Соседние установки при таком режиме работы выйдут из строя минут через двадцать-тридцать. Чтобы установить переносную силовую установку и запустить ее, потребуется минимум полтора-два часа.

Игорь быстро повернулся к пульту и взял аккорд на его клавиатуре.

— Что ты еще придумал?

— Отдал команду киберам срочно монтировать переносную установку.

— Поздно, — бросил я и нервно заходил по комнате взад-вперед. У меня привычка такая, если я нервничаю или над чем-то всерьез ломаю голову — мечусь по комнате, как заводной. — Они все равно не успеют, — рассуждал я лихорадочно. — Буря начнется через час. Установка заработает в лучшем, случае через полтора. Чем держать ветер остальное время? Руками?