Эдмонд Гамильтон - Звездные короли (Сборник)

- И когда же все это прекратится? - спросил Даттон.

- Тогда, когда прекратится сама эволюция,-отвечал Поллард,- то есть когда лучи перестанут действовать на меня.Вы знаете, как интересует биологов вопрос о последней, конечной человеческой мутации. Что ж, сегодня мы получим ответ на него.

Доктор шагнул к кубу, затем вдруг остановился и, вернувшись к письменному столу, взял с него запечатанный конверт.

- Это, - сказал он, передавая конверт мне, - на случай, если со мной произойдет нечто фатальное. Тут свидетельство вашей полной непричастности к моей возможной гибели и расписка в том, что вся ответственность за последствия опыта ложится на меня.

- Поллард,оставьте эту сумасбродную затею,-предпринял я последнюю попытку. - Еще не поздно, Поллард!

- Поздно, - сказал он с улыбкой, - поздно, друзья. Если я отступлю сейчас, то потом никогда уже не осмелюсь встретить свой собственный взгляд в зеркале. Покончим с этим!

Он вошел в куб, остановился под экраном и подал нетерпеливый знак. Словно бессловесный робот, я повернул рычаг. Цилиндр вновь загорелся белым сиянием, и лучи хлынули внутрь куба, делая его стенки почти прозрачными. Мы видели, как фигура Полларда дрожит и извивается, точно по ней пропущен ток, и с трудом различали контуры его головы и плеч. Все остальное было окутано молочно-белым сияющим туманом. Я знал, что космические лучи невидимы, но Полларду, похоже, удалось как-то трансформировать их.

Даттон и я с колотящимися сердцами, не отрываясь, смотрели внутрь кубической конструкции. Моя рука прилипла к тумблеру, в другой лениво тикали влажные от пота часы. Наконец срок истек, и я выключил аппарат. Мы изумленно ахнули. Поллард, все еще дрожа, стоял в камере, но это был уже не тот человек, которого мы видели каких-нибудь четверть часа назад. Теперь это было божество! Тело его излучало великую физическую силу, поражало красотой и благородством пропорций, которых мы и представить себе не могли. Поллард стал на несколько дюймов выше, его кожа приобрела чистый нежно-розовый цвет, каждый мускул его могучих плеч казался вылепленным великим скульптором.

Но самое разительное изменение произошло в чертах лица доктора. Теперь оно светилось невообразимой интеллектуальной энергией. Темные ясные глаза излучали великую добрую мудрость. Полларда больше не существовало. Вместо него было незнакомое создание, настолько превосходящее нас физически и умственно, насколько мы превосходим троглодитов!

Он вышел из куба и заговорил сочным, полным триумфа голосом:

- Ну, видите? Мой аппарат работает точно так, как я ожидал. Теперь я на пятьдесят миллионов лет опережаю в развитии и вас, и всех остальных людей!

- Поллард! Поллард… - судорожно выдавил я. - Но это… это ужасно!

- Ужасно?- Его глаза ослепительно сверкнули. - Напротив, это замечательно! Да разве способны вы оба понять, что я такое? Я на пятьдесят миллионов лет оторвался от вас в своем развитии. Теперь и эта лаборатория, и вся моя предыдущая работа кажутся мне мышиной возней!Проблемы,на которые уходили годы, я могу решить за считанные минуты. Я способен принести человечеству столько же пользы, сколько все остальные люди, вместе взятые!

- Значит,вы остановитесь на этой стадии? - горячо воскликнул Даттон. - Вы не станете продолжать эксперимент?

- Еще как стану! Если пятьдесят миллионов лет так изменили меня, то что сделают сто, двести? Я обязан выяснить это.

Я схватил его за руку.

- Поллард, послушайте! Ваш эксперимент удался, самые дикие ваши теории блестяще подтверждены. Остановитесь! Подумайте, до чего вы можете дойти!

- Нет, Артур, - произнес он, освобождаясь от моей судорожной хватки. - Не остановлюсь. Я уже сделал первый шаг и должен двигаться дальше.

Он снова вошел в камеру, а мы с Даттоном, разинув рты, беспомощно уставились друг на друга.

- Включите лучи, и пусть они поработают еще пятнадцать минут, - скомандовал Поллард. - Увидим, что будет через сто миллионов лет!

Я подчинился. Снова засветился цилиндр, и опять фигура Полларда почти полностью растаяла в тумане. Мы ждали в лихорадочном напряжении. Нам казалось, что ничего больше произойти не может, что Поллард уже достиг вершин человеческого развития, но все же мы нетерпеливо поглядывали на часы, ожидая, когда истечет срок.

А когда он истек, Даттон и я испытали еще одно потрясение, потому что Поллард изменился снова. Но теперь происшедшая с ним метаморфоза вовсе не походила на первое чудесное превращение. Не было больше божественной фигуры и прекрасного лица. Тело доктора стало худым и сморщенным, как костюм на вешалке. Кости, оттягивая посиневшую кожу, торчали во все стороны. Рост уменьшился на добрую пару футов, вес - примерно наполовину. Зато голова стала больше чуть не в два раза и превратилась в громадный шар восемнадцати дюймов в диаметре. Она была почти лысой и безвольно болталась на худосочной шее. Глаза стали больше, а рот сузился. Уши усохли. Теперь лицо, казалось, состояло из одного лба. Голос Полларда - если это все еще был Поллард - звучал слабо и пискляво.

- На этот раз я вас, кажется, потряс! - довольно пищал он. - Что ж, вполне понятно. Вы видите перед собой человека, опережающего вас в развитии на сто миллионов лет. Признаюсь, на меня вы производите такое же впечатление, какое на вас - дикие пещерные люди, покрытые волосами!

- Но ведь это ужасно, Поллард! - закричал Даттон. - Вам надо было хотя бы остановиться на первой стадии!

- На первой? Нет, я рад, что не сделал этого. Да пятнадцать минут назад я был полуживотным!

- Вы говорите так потому, что, изменяясь, вы отказываетесь от всех человеческих эмоций! - воскликнул я. - Поллард, опомнитесь! Понимаете ли вы, что творите? Вы утрачиваете все человеческое!

- Возможно. Но это доказывает лишь, что через сто миллионов лет человек будет развиваться чисто интеллектуально, не заботясь об эволюции тела. Вам - двум существам из глухого прошлого - такое положение кажется ужасным, но для меня оно вполне естественно. Включайте лучи!

- Не вздумайте, Артур! - завопил Даттон. - Это безумие перешло всякие границы!

Огромные глаза Полларда окинули нас взглядом, полным холодного презрения.

- Вы включите лучи, - пискляво сказал он. - В противном случае я в течение секунды уничтожу вас и буду продолжать сам!

- Вы смогли бы нас убить?- в ужасе закричал я.- Нас, ваших лучших друзей?!

Его узкий рот вытянулся в подобие усмешки.

- Друзей?- переспросил он. - Нет… Я на миллионы лет перерос такую нелепость, как дружба. Единственная эмоция, которую вы способны вызвать во мне, - гадливость. Примитивные, тупые создания. Включите лучи!

Его глаза вспыхнули каким-то странным огнем, и я безропотно повиновался. Снова засветился куб, и лучи скрыли Полларда от наших глаз. О чем мы думали в эти пятнадцать минут, сказать затрудняюсь, потому что и Даттон и я были почти парализованы ужасом происходящего. Но я хорошо помню тот момент, когда лучи опять были выключены, и мы увидели нового Полларда.