Сергей Никонович - Алькурд Пардес II. День Солнца.

Широкий устойчивый автомобиль, который вела Кела, больше напоминал минивен, чем служебную машину миротворческих сил. Едва касаясь руля, девушка не сводила глаз с полицейского автобуса впереди. Управлять выданным автомобилем было легко и приятно.

Правда, было одно “но”…

— Я тебя сейчас пну, отвечаю, — возмутился Рен на заднем сиденье.

— Тише, успокойся, — надменно попросил Тагирон тоном человека, у которого якобы разболелась голова. — Она не трогала тебя.

— Да конечно! Пусть сама скажет.

Лусинэ фыркнула:

— Драконы не разговаривают с людьми…

— Она попыталась меня оскорбить или что? Я не понял? — Рен повысил голос, искренне недоумевая.

— Не думаю… — неуверенно высказалась Найа.

— … А люди не говорят с мокрицами, — закончила фразу девушка.

— Вот теперь понятно! О’Хейл отпусти меня, она достала уже своими фразочками!

Мало того, что в нагрузку к внезапной поездке, Келе были поручены студенты, так эти взрослые лбы умудрялись всю дорогу вести себя, словно дети. Кела не знала точно, почему Стилвелл настоял на том, чтобы часть подшефной ей группы поехала с ней. Помня о прошлом опыте, девушка подозревала, что это опять часть ненавистной ей пи-ар компании. Журналисты уже, наверное, успели сделать несколько снимков её в окружении студентов. В эти секунды Лейк ощущала себя этакой матушкой-гусыней и ей это чертовски не нравилось.

— А ну заткнулись все быстро! — рявкнула Кела во все горло.

В салоне автомобиля повисла тишина.

Студенты поражённо замолкли. Прежде они никогда не слышали в словах своего куратора столько злобы.

Кела покосилась на сидящего справа от неё Никро. Парень явно пытался скрыть удивление, но это у него не очень-то получалось. Девушка закусила губу, мгновенно чувствуя стыд и вину. Злость скопилась внутри и Кела сорвалась, попросту не сумев удержать её в себе. Пятеро надоедливых студентов не были единственной причиной раздражения.

Она злилась на директора Стилвелла за вечные недомолвки и использование её в качестве рекламного манекена.

Злилась на не желающего говорить о своих проблемах Зига, которого теперь придётся вытаскивать из огромных неприятностей.

Но больше всего девушка злилась на Виктора Луция.

“Ты совсем уже из ума выжила с этими детишками? Вы, обузданные, все такие? Если бы ты хоть раз бы побывала на настоящем боевом задании, я бы посмотрел, как у тебя повернулся бы язык обвинять директора в чём-то. У миротворцев не должно быть времени на сомнения и обдумывание приказов.”

Кела вновь и вновь слышала эти слова, точно в голове, раз за разом воспроизводилась поставленная на повтор запись. Миротворец обвинял её в малодушии, безграмотности, мягкотелости и глупости. Возможно, он хотел сказать тогда что-то ещё, но девушка не выдержала. Развернувшись, Кела практически бегом понеслась прочь по коридору, сдерживая душащие её слезы…

Неловкая пауза затянулась. Кела не стала выдавливать из себя невнятных извинений, она не хотела смотреться перед студентами ещё более глупо. Девушка уткнулась в лобовое стекло, сверля взглядом идущую впереди машину.

— Почему нельзя провести один суд и разобраться со всем разом? — подала голос Найа.

Лейк смущённо выдохнула. Она уже давно заметила, что эта рыжая девочка очень тонко чувствует людей и зачастую сводит конфликты на нет, попросту удачно сменив тему разговора.

— В каждой стране свои законы, — сухо ответила Кела, успокаиваясь. — А на Зига точат зуб как минимум три государства. Штейн обвиняет его в пересечении границ, а вот в Литерансе на нём висит кое-что посерьёзнее. Наркотики, участие в подпольных боях.

— Неужели Зиг и правда был замешан в этом? — хмыкнул Тагирон.

Как и большинство фраз О’Хейла, реплика казалась риторическим вопросом.

— Я не знаю, скорее всего, — не оборачиваясь ответила Кела. — Ещё Лилиан куда-то пропала, а я из этого пня и слова не смогла вытащить.

— Давайте я с ним поговорю! — предложил Рен. — Да он через пять минут всё расскажет!

Кела слегка качнула головой. За радостной интонацией Траста она не смогла понять, хотел ли парень угрожать Зигу или настолько верил в свои коммуникативные способности.

— В любом случае к нему пускают только в строго отведённое время. И только официального защитника интересов. То есть меня, — отрезала Кела.

— А что можно сделать? — вкрадчиво уточнил Никро. — Зига уже приговорили к реальному сроку в два с лишним года. Получится ли как-то избежать заключения?..

Кела с радостью бы предпочла не отвечать на этот вопрос.

— Решающее значение будет иметь итог последнего судебного заседания в Литерансе. Остальные страны могут предоставить суду Литеранса полномочия для определения полного наказания. И если такое случится, то будет возможность обжаловать общее решение в Международном суде, но…

Кела замолкла.

— …Шансов на это мало, — закончил за девушку фразу Никро.

— Мы можем чем-то помочь? — в голосе Найи Кела расслышала жалобные нотки.

— Боюсь, нет…

— Отстой, — сказала Лусинэ. — Зачем вообще мы тогда здесь?!

Кела Лейк и сама была бы не прочь этого узнать. Неужели образ “правильного” преподавателя, за которым неотступно следуют его ученики, настолько важен для рейтинга Алькурд Пардес? Или может всё-таки директор Стилвелл, памятуя о недавнем боевом опыте тридцать шестой группы, отправил студентов следом за Келой по иной причине.

— Смотрите! — ткнул пальцем Никро Локк в боковое стекло.

Кела бросила быстрый взгляд в сторону.

Справа, по заснеженному полю мчался резвый внедорожник. Большой и мощный, будто бы сошедший с плакатов защитников природы, обвиняющих такие вот машины в глобальном потеплении. Даже не собираясь сбрасывать скорость, джип, гнал наперерез полицейскому автобусу.

— Заварушка! — радостно потёр руки Рен.

— Подозреваю, мы здесь именно за этим, — кивнул Тагирон, тыкая плечом Лусинэ.

Всё, что отделяло Зига от охранников — вертикальные металлические прутья. Решетка разделяла кузов средних размеров автобуса пополам. Место в клетке, естественно отводилось под преступные морды, которых необходимо было доставить в зал суда или место отбывания наказания.

На широкой, исцарапанной похабными надписями скамейке, Зиг сидел в полном одиночестве. То ли остальным нарушителям закона было с ним не по пути, то ли его считали настолько опасным субъектом, Заннинс не знал. По большому счёту ему было всё равно. Он даже не смотрел в сторону двоих охранников, сидящих по ту сторону решётки. Облачённые в бронежилеты, с полностью заряженными глифами на поясах они были абсолютно уверены в своей безопасности. И правда, что может сделать один безоружный человек, закованный в наручники?