Сергей Никонович - Алькурд Пардес I. День Мира.

“Ну конечно. Снизойти до разговора трудно. Попросить не мог, нужно обязательно толкаться.” — подумал Никро освобождая дорогу молчаливому зульфакарцу.

Проводив взглядом чернокожего великана, Локк упал в кресло и откинулся на высокую мягкую спинку. На удобстве Алькурд Пардес не экономил. Тянущиеся двумя рядами пассажирские места напоминали стандартный бизнес-класс и лишь немногим уступали ему в комфорте. Воздушное судно было предназначено для визитов в ООСБ, а так же для перемещения послов и иных важных дипломатических персон, которые удостаивали иногда своим визитом Алькурд Пардес. По обычным меркам самолет считался небольшим — пассажирские места были рассчитаны на три десятка человек.

Подготовка к полёту производилась в том же спешном порядке, что и сборы студентов группы № 36 — уже спустя полчаса, все десять подопечных куратора Лейк стояли у административного корпуса согласно приказу. Каждый со своим оружием, все как один сменившие повседневную синюю форму на её сероватый маскировочно-боевой вариант. По сравнению с обычной — эта форма была более удобной и функциональной. Внешний вид отличался куда большей агрессивностью, а на штанах и лёгких куртках прибавились многочисленные карманы и отделения. Юбки у женской части группы сменились на удобные брюки. Зиг Заннинс, проигнорировав указания Келы, так и остался в своих широких штанах и жилетке на голове тело. Рен, вместо стандартного верха формы нацепил на себя такую же кричащую, как и цвет его волос, красную куртку.

В ожидании Келы группа продолжала обсуждать конфликт в Гаятри и предстоящую поездку. Никро не вникал в окружающую его беседу, больше походившую на бесполезный спор. Снайпер был погружен в свои собственные размышления по этому поводу. А потому вздрогнул, когда подошедшая сзади Полли, приподнявшись на цыпочки, быстро зашептала на ухо Никро:

— Тот, кто подстроил нападение на Келу всё ещё среди них … — Полли намеренно сделала акцент на последнем слове, отделяя себя от одногруппников. — Что если он… или она попытается довершить начатое до конца.

Никро нахмурился. Ему тоже не улыбалось подставлять собственную спину потенциальному предателю, но выбора не оставалось.

— Не думаю, что он рискнет предпринять что-то, пока мы будем в воздухе, а в остальном — просто будь внимательна, — попытался успокоить девушку Локк.

Полли дала обещание не спускать глаз с каждого в группе, но так и не смогла скрыть волнения в голосе, да особо и не старалась…

…Куратор Лейк и Карл Лесанти сидели у кабины пилотов и о чём-то тихо говорили — точнее говорила в основном Кела, судя по активной жестикуляции. Их беседу бесцеремонно оборвал Траст. Подойдя вплотную, проигнорировав просьбу пилота занять места и не вставать с кресел до того, как самолёт окажется в воздухе, Рен не дожидаясь пока Кела закончит последнюю фразу выпалил:

— Почему мы летим не в Гаятри?!

Возмущенный вопрос эхом прокатился по салону самолёта, привлекая всеобщее внимание. Кела опешив, замялась, не зная, что ответить. Видя это, инициативу взял на себя Карл Лесанти:

— Необходимо занять места. Самолёт взлетает, — сухо заметил инструктор.

— К чёрту, — Рен всё никак не желал успокаиваться. — Наше место на островах Гаятри. Мы должны прийти на помощь.

— Но приказ поступил от самого директора, — попыталась возразить Кела. — Заседание ООСБ…

— Ты собираешься в одиночку перебить всю армию Гаятри, Рен? — прервал Лейк Лесанти, отчётливо понимая, что в таком состоянии до Траста не дойдут её аргументы и доводы. — Причём голыми руками? Насколько я знаю твоя боевая специализация рукопашный бой?

— Но инструктор, — Рен резко перешел с упреков на оправдания. — Я чувствую, что мы просто потеряем время впустую. Нужно действовать, а не разводить бесполезное пустословие в зале Совета Безопасности.

— Иногда слова решают гораздо больше, чем любое оружие, — серьезно произнес Карл Лесанти. — Займи место. Это приказ.

Траст не решился продолжать спор. Никро усмехнулся, отворачиваясь к иллюминатору. Видеть, как ставят на место надоедливого Рена, оказалось неожиданно приятно.

Студенты уже заняли свои места, и все как один ожидали момента взлёта. Никро подперев подбородок рукой, смотрел сквозь стекло на асфальт взлётной полосы и думал о том, что если бы он не провалил экзамен, то вполне мог сейчас погибать в бою где-то в Гаятри или готовиться к обороне острова Алькурд. Хотя от студентов до поры до времени это скрывали — линия оружейных установок острова уже начинала функционировать в полном боевом режиме. А дежурившие в аэропорту миротворцы ещё во время предполётного технического обслуживания самолёта получили приказ об официальном переводе на военное положение — это снайпер поспешил отметить про себя, как только вошёл в ангар. Никро слабо улыбнулся своей мысли.

Самолёт, загудев, медленно пополз по взлетной полосе аэродрома острова Алькурд. Впереди ждало только небо и шесть часов беспрерывного полёта над океанскими водами.

Холод растекался по телу. Немели пальцы рук и ног. Замерзала кровь. Сначала, похрустывая, застывали капилляры — превращались в красные острые льдинки. Потом, густея, превращались в лёд более крупные вены. Окружающая плоть не чувствовала боли — она давно потеряла эту способность омертвев от непереносимого холода, пронзающего тело насквозь. Сердце, сделав последний удар, сморщилось и затвердело, покрываясь слоем розового инея.

В считанные мгновения тело живого человека превратилось в изваяние, в ледяную статую.

Кела не могла пошевелиться. Она не могла даже перевести взгляда, осмотреть себя. Глаза застыли, уперев взгляд в одну точку. Кела Лейк оказалась заперта в собственном теле. Холод рос с каждым мгновением, и, казалось, внутри замерзало всё — даже чувства девушки.

Первой исчезла Печаль. Далее пропал Страх. Просто растворился в бездне ледяного безразличия. Застывали, превращаясь в красивые, но абсолютно бесполезные прозрачные скульптуры Сострадание, Жалость, Печаль. Покрываясь морозными узорами, выцветали Воспоминания. Рассыпались Сомнения, Гнев и Мечты.

Последней разбилась Надежда, разлетевшись на тысячи хрустальных сияющих льдинок.

Кела пришла в себя резко — как будто кто-то насильно выдернул её из царства грёз. Ноги были холодными — словно бы страшный сон продолжался и наяву. Так бывало каждый раз, когда девушке снился кошмар. Поясница болела, а шея ныла. В кресле очень нелегко найти удобную позу для сна, каким бы комфортабельным оно ни было. Руки ощутимо кололо иголками — застоявшаяся во время сна кровь с новой силой заструилась по конечностям.