Владимир Немцов - Альтаир [Сборник]

- Помню, - ответил Андрей и, почему-то смутившись, добавил: - Хватит алмазов и для техники и для…

Он сделал вид, что закашлялся, но мне почему-то подумалось, будто он хотел сказать «и для любимых», хотя столь явное выражение чувств было не в его характере. Правда, потом я поразмыслил и решил, что он зря смутился. При чем тут Валя, когда это может касаться всех любимых на земле. Разве они не заслуживают самых красивых подарков, тем более что бриллианты потеряют высокую денежную ценность, столь противную духу романтиков, и навсегда останутся лишь прекраснейшим произведением природы, искусства и человеческого разума.

Андрей этого ничего не сказал, а потому наступило некоторое замешательство, и, чтобы его не усугублять, пришел на помощь Егор Петрович:

- Вы правы, Андрей. Нам ценны алмазы и для техники и как украшение. Но главная ценность - в иных алмазах чистой воды, таких твердых и стойких, что даже в огне не горят. В вашем танке, как в огненном шаре, кристаллизовались характеры людей. И эти люди с волей алмазной твердости - самая величайшая наша драгоценность.

Пожалуй, не следовало бы приводить столь незаслуженно высокую оценку наших поступков, но я подумал, что эти слова касаются многих истинных героев, к ним они как нельзя лучше подходят. И конечно, не только в танке - это частный случай - кристаллизуются характеры, а всюду и везде среди настоящих людей.

Я нашел этих людей, они могут сделать все. Работать вместе с ними, мечтать и спорить было мое единственное желание.

И снова в черном ночном небе промелькнула падающая звезда. Медленно таял ее призрачный след. Но я уже не мечтал о заоблачных путешествиях, не загадывал наивных желаний. То желание, о котором я только что думал, все равно исполнится.

Эти рассказы об удивительных изобретениях, которых никогда не было и, возможно, никогда не будет. Не каждая мечта сбывается.

Прошло много лет, с тех пор как эти рассказы появились в печати, но фантастика в них не стала реальностью. Никто из нас не встречался с подобными изобретениями, хотя они и подсказаны современной наукой. Тогда в чем же дело? Я основывался на тех или иных научных явлениях и некоторых домыслах, желая пробудить читательское воображение. Я рассказывал, например, о том, что бы могло случиться, если бы саранча летела на радиоволны, если бы удалось оживить мертвое дерево, найти дешевую стойкую светящуюся краску, старался показать вам будущее этих открытий, которых пока еще нет, потому что на пути стоят сложные, а подчас и непреодолимые препятствия. А кроме того, многие из этих задач решаются другим путем. Я подумал, что и сейчас читатель найдет в этих рассказах и поучительное и забавное. Вот почему я заново переписал их и предлагаю как занимательные шутки на фантастические темы.

Что же касается науки, то читатель сам разберется, где правда, а где вымысел или попросту - сказка.

Небо, пески, саксаул, белые пятна селений, серебро листвы. Тонкие линии арыков и дорог, скупая зелень полей, желтый луг, стада и снова небо, пески, саксаул. Все это я вижу в окно самолета, который летит на юг. Мотор монотонно гудит, и ветер шуршит по обшивке воздушного вагона. Я тороплюсь, и мне кажется, что самолет бессильно повис в воздухе, а его черная тень застыла внизу на песке. Чуть заметно колышется матово-белый шелк занавесок, окрашенных радужным солнечным лучом.

Еще раз читаю телеграмму:

«Положение осложняется немедленно вылететь для помощи».

По фронтовой привычке ничему не удивляться, я срочно выполняю приказание.

Со мной испытанный спутник - чемодан из черной лакированной кожи. Он покачнулся, как живой, и придвинулся ближе. Самолет шел на посадку. Лениво заболтался винт, заколыхались закрылки и земля, приподнимаясь, приветливо приближалась к нам.

Сели. Самолет резво побежал по аэродрому.

В открытую дверь ворвался горячий запах земли. По алюминиевой трубчатой лесенке грузно спускался пассажир в светлом пальто. Его спина полностью закрыла дверь. На мгновение мелькнул характерный профиль.

Где я видел это лицо? Не могу вспомнить.

Мы сели в автобус, человек в светлом пальто оказался моим соседом. Я старался не толкать его своим неуклюжим чемоданом.

- Не беспокойтесь, усаживайтесь поудобнее.

«Он из этих мест», - подумал я, заметив в его речи здешний акцент. И тут я вспомнил: это профессор Фараджев, видный узбекский ученый. Недавно он опубликовал оригинальную работу, о которой много писали в специальной прессе.

- Профессор Фараджев?

- Да, это я. А вы?

Я представился и быстро заговорил:

- Рад вас видеть. Скажите, очень велики потери? Что делается в городе?

- Я вылетел из города вчера. Положение было очень напряженное.

- А как население?

- Работают днем и ночью… Но… ничего, увидите сами. - И профессор сжал губы.

Голая земля без единой травинки, черные деревья, застывшие пригородные поезда. Люди посыпают рельсы песком. Солнце еле просвечивает сквозь хлопья, похожие на пепел вулканического извержения.

Мы въехали в город. Машина остановилась. Дальше ехать нельзя.

По улицам метались грязно-зеленые волны.

Казалось, что море ворвалось в город. Но до моря протянулись тысячи километров сухого песка. Это, волнами перекатываясь друг через друга, ринулись на город стаи саранчи.

Она движется по асфальтированным улицам и тротуарам, по карнизам домов, ползет по трамвайным проводам, через замершие грузовики и автобусы.

Мы вылезли из машины и, разгребая руками зеленовато-серую массу, словно вброд, переходили улицу, чтобы добраться до квартиры профессора. Это было отвратительно. С трудом преодолевая тошноту, я шагал по хрустящей живой массе.

Из слов Фараджева я понял, что нашествие саранчи полностью парализовало жизнь города. Прекратилась подача энергии на заводы - замкнулись высоковольтные линии. В некоторых районах оборвалась телефонная связь саранча попала в механизмы АТС.

Вентиляторы производственных предприятий засасывали саранчу во все цеха. Саранча везде - в кондитерских, в аптеках, на ткацких фабриках, в больницах, школах, лабораториях.

Как во время наводнения, люди отстаивали каждый метр земли, но саранча просачивалась всюду.

Вышел экстренный выпуск местной газеты. Он иллюстрирован приклеенными к бумаге крыльями - саранча попала в типографию. Остановился хлебозавод саранча прорвалась во все цеха. Закрылись столовые и рестораны. В кино по экрану заметались огромные черные самолеты - это саранча влетела в лучи проектора. Стало темно. Люди ринулись из зала.