Валентина Журавлева - Эти удивительные звезды [Сборник]

Мгновенный провал в памяти был как удар. В следующую секунду, ползая на коленях, он шарил под кроватью.

Поднялся. Долго гладил шершавую кору.

Теперь он вашел бы слова, но сказать их было некому.

Тяжело ступая, бродил по комнате. Одинокий, больной, окруженный словами, которые некому сказать.

Клочьями ваты висели над городом сжавшиеся от холода облака. В провале окна стыло иссиня-зеленое мерзлое небо.

Стыли люди, улицы, дома. Схваченный ледяными обручами вернувшейся зимы, интервенции и блокады, стыл Петроград.

А за ним — неоглядная даль разоренной, нищей страны.

Он накинул шинель, взял пачку хрустящей нотной бумаги.

Нехотя сел к окну — не любил писать. Но слова уже жили.

Такие же крепкие, как вино, за которое предок Артура Грея- Джон заплатил в Лиссабоне две тысячи золотых пиастров.

…Первый пульсационный звездолет «Теллур», типа ИФ-1, подходил к звездной системе Cor Serpentis (Сердце Змеи).

На борту шла обычная жизнь. Внезапно на экране большого локатора вспыхнула светящаяся точка. Точка стремительно приближалась. Исчезла. Включив мощные двигатели, звездолет напал экстренное торможение. Произошло событие эпохального значения. Люди Земли, впервые в истории человечества, встретили корабль другой звездной системы.

Корабли сблизились. Между ними протянули галерею, разделенную прозрачной перегородкой: мало ли какие неожиданности таит в себе встреча.

И неожиданное свершилось. На выступе чужого корабля возник куб из красного металла с черной передней стенкой-экраном. На экране — главный элемент атмосферы и дыхания той планеты: ядро в окружении девяти электронов. Фтор.

В эти минуты экипаж «Теллура» мог бы вспомнить, что с фтором связана одна из самых трагических страниц в истории земной химии. При изучении фтора погиб член ирландской Академии наук Томас Нокс. Мученическую смерть приняли известные химики француз Д. Никлес и бельгиец П. Лайет. Тяжело пострадали от фтора Гей-Люссак, Деви, Тенар…

Работа с фтором требует особой осторожности. Вдыхание фтора, даже в небольших концентрациях, приводит к воспалению дыхательных путей и легких, грозит смертью. Соприкосновение с кожей вызывает сильные ожоги. Резиновые маски и комбинезоны могут воспламениться. Не случайно его назвали: «фторос», по-гречески «разрушающий». И этот разрушающий все живое газ И. А. Ефремов, автор рассказа «Сердце Змеи», смело сделал газом жизни.

Правда, с одной оговоркой. Разумные существа того мира имели достаточно большой опыт космических полетов. В своих странствиях они не однажды встречали посланцев иных планет. Но среди них не было существ, которые использовали бы фтор. Все они, как и люди Земли, дышали кислородом.

Ясно, что фторная жизнь, по мнению писателя, явление исключительное, может быть, единственное во Вселенной. И люди предложили разумным существам чужого мира подумать о возможности сложнейшей биологической операции перестройке организма с фтора на кислород. Иначе им вряд ли когда-нибудь удастся близко познакомиться с «братьями по разуму». Ведь если люди не могут находиться в атмосфере фтора, то для Существ фторного мира кислород не менее опасный враг…

И тут возникают сомнения. Нет, не те, которых, видимо, ждал автор рассказа. Неожиданная и смелая идея — дышать фтором, пить вместо воды плавиковую кислоту-кажется мне вполне реальной.

В наших земных условиях фтор не соединяется с углеродом. Но химики научились их соединять. И вещества этого типа — фтороуглероды — обладают поразительными свойствами: не горят, не окисляются, не гниют, на них не действуют даже азотная кислота и царская водка. Есть среди них жидкости, есть и твердые вещества. Короче, возможности выбора широки, а стойкость материи, построенной из фтороуглеродов, огромна. Стоит ли при этих условиях переходить на кислород?..

Впрочем, это дело вкуса. Сомнения вызывает другое. Почему, собственно, дыхание кислородом обычно, а дыхание фтором нечто чрезвычайно редкое, исключительное?

Писатель отвечает на этот вопрос. По распространенности во Вселенной фтор занимает восемнадцатое место, кислород — третье. Или, по другой системе подсчета, кислорода в 200 тысяч раз больше, чем фтора.

Соображение веское. Однако сомнения не исчезают. Во-первых, данные о распространенности элементов нельзя считать окончательными. Сам же Ефремов отмечает, что фтор недавно передвинулся — по распространенности — с сорокового места на восемнадцатое. Где гарантия, что новые данные не изменят и нынешние представления?

Во-вторых, кроме количества нужно учитывать и качество.

Мы не знаем, какой из газов — кислород или фтор — более благоприятен для зарождения и развития жизни. Вероятно, фтор — он активнее. Если так, то меньшая распространенность фтора может уравновешиваться большей вероятностью возникновения фторных организмов.

Мне кажется, что особая привязанность к земным элементам жизни углероду и кислороду — невольная дань эпохе, когда земной шар считался центром мироздания, а человек — высшим достижением природы. Но теперь мы знаем, что Земля — рядовая планета в ничем не примечательном месте — слабой спиральной ветви обычной галактики. Сама же эта галактика далека от центра Вселенной, расположена, так сказать, в небесной «провинции»…

В бесконечном космосе условия жизни бесконечно разнообразны. И, надо думать, столь же разнообразна жизнь, сформированная этими условиями.

Земная жизнь опирается на трех «китов»: углерод, кислород и воду. Заменить углерод трудно, он обладает редкой способностью образовывать молекулы-гиганты из сотен тысяч и миллионов атомов — белковые тела. Однако ученые считают, что для этой цели пригодны и другие элементы, скажем, кремния. На Земле, где не было подходящих условий, природа им не воспользовалась. Но в других мирах, в иных условиях кремний мог стать фундаментом, на котором выросло дерево жизни.

Заменить кислород проще. Теоретически легко вообразить себе организмы, которые используют в качестве окислителя самые различные элементы и вещества: фтор, хлор, серу, окись углерода, сернистый газ… Важно лишь, чтобы химическая реакция, идущая в организме, обеспечивала его достаточным количеством энергии.

Фтор выгоднее кислорода, реакции с его участием идут с большим выделением тепла. Хлор, сера и другие окислители уступают кислороду. Но вполне можно представить организм, работающий, к примеру, на хлоре. Просто при этом дыхание будет более интенсивным.

А вода? Ее заменят такие, на наш взгляд, неподходящие вещества, как плавиковая или соляная кислота. Конечно, трудно вообразить реки, моря и океаны, заполненные соляной кислотой. Трудно поверить, что в этих реках можно купаться, ходить «по кислоту» с ведрами, стирать в ней белье. Однако жителям иного мира, вероятно, не легче понять, как можно дышать ядовитым кислородом и полоскать рот крайне вред, ной водой.