Оксана Демченко - ХЗ. характер землянина [Litres, СИ]

– Ыыы, умру без завтрака, – трипсовым детенышем заныла я.

– Порция разогрета, – отрапортовал клон.

По тону, не содержащему ничего кроме дисциплины, клон опознается куда надежнее, чем по внешности. Открываю глаза. Наблюдаю старого рядового из команды Макса. Оттер моих провожатых. Молодец. У Макса и простенькие клоны – первый сорт. Упертые.

– Шарп?

– Функционирую на две трети потенциала, – без задержки отчитался напарник. – Делал пробный вылет в стратосферу. Снял данные по газовому составу и температурным инверсиям. Вел поиск спутников и зондов. Запустил сеть дальней разведки планетарной системы. Макс приказал: искать корабли. Искать станции слежения. Искать портаторы и иные неприродные объекты.

– Макс такой. Он прикажет так прикажет, – зевнула я, села и покачала головой, взбалтывая мысли. Клон принес завтрак. Я схряпала подобие гамбургера, выпила подобие супа и затем воду. Вкусно. Жаль, добавку просить бесполезно. Я облизнулась и ограничилась малым: – Спасибо. Макс где?

– Собрал в зоне СП всех, кто имеет или получил статус ут-интнор и выше. Проводит опрос и формирует понимание состояния по планете. – Рявкнул старый клон и затих, сгорбился в уголке.

– Ага. Ага… тогда ладно. Шарп, тащи тушу киборга. Щас мы его обмозгуем.

Шарп умчался. Я осмотрелась, заметила мозг из темного сектора, тот самый, с клеймом «перед прочтением выжечь», но – свежеотполированный. Добыла его из полки. Промеряла пальцами, прикидывая, крупнее ли мозг того, какой я размозжила вчера? Вроде, именно так – крупнее. Упс… От недоумения меня спас Шарп, он как раз вернулся, приволок и уложил на пол тело. Черепная коробка по-прежнему пуста и открыта. С первого взгляда ясно: новый мозг туда не влезет. Я искривила рот и старательно нагнала на лоб морщинки. Ум не пророс, но Шарп меня понял. В два движения выломал волосатую снаружи крышку черепа. Врубил на щупальце горелку-пилилку и обновил контур головы так, чтобы от разъема на затылке и до лба было все свободно. Мозг при примерке на новое место сразу стал похож на полированную суперкепку.

– Наблюдаю запрет на инициацию. Изучаю инструкции. Справка: запрет можно обойти через внедрение ДНК-контроля от габ-поручителя, – пояснил Шарп, умудрившись не сказать ничего внятного. Понял и добавил: – Маркирую подсветкой заборник крови. Соединение мозга и контактного гнезда пройдет в ее среде. Это наделит пробужденный мозг некоторыми чертами личности поручителя. Позволит поручителю мысленным приказом разрушить мозг при обнаружении угрозы от его функционирования.

– Могу и карандашницей обойтись, как вчера выяснилось, – брякнула я и закашлялась.

Вспоминать, как я плющила чиновника, было противно. Так что я отмела бэ-у мысли и приступила к новым глупостям. Совместила руку с кольцевым зажимом. Эх, судьба моя видно такова: сдавать кровь всяким преступным элементам и брать их на поруки. Была история с Дэем, теперь вот и того хуже, я жалею не существо, а мозг. Может, зря? Но упрямство так и орет: не зря! Я или оглохла от ора, или упрямство эмпатически право.

В мензурку набралось граммов пятьдесят кровушки. Кольцо соскочило с запястья. След от вскрытия вены остался, малость болит. Я самолично взяла мозг – тяжелый он – и приладила по месту. В чиновном затылке хрястнуло, зажужжало… Мозг дернулся в ладонях и со скрипом сел намертво. Или наживо?

– Черт, его бы обездвижить, – сообразила я, умная задним своим умом.

– Сделано, – утешил Шарп.

Тело киборга завибрировало пальцами, отбивая дробь по полу. Несколько раз сунулось лицом в поднос с обедом. Зря, я уже все выела и вылизала. Голодный киборг судорожно перебрал ногами, изображая «велосипедик» – и затих. Шарп перевернул тело кепкой вниз, лицом вверх.

– Меня понимаем? Говорить можем? – спросила я, чтобы не молчать, но сойти за умную.

– Да. Да.

– Меня зови Сима. Представься. Изложи краткую биографию.

– В десятичном счете я три-семь-два-семь-три-ноль-ноль-ноль…

– Стоп. Это может оказаться длинно. Ты доктор?

– Да. Допустимое толкование базового профиля.

– Имя Ливси устроит? Это я надеюсь, что ты весельчак и не злодей… н-да. Проехали.

– Ливси. Устроит, – по лицу пробежала судорога, плавно и без жутких гримас переросшая в довольно милую улыбку. – Биографией не располагаю. Биологичен лишь в плане мозга. Создан неизвестным мне научным центром. Являюсь, как сам я установил, незаконной копией мозга видного ученого. Его память не уцелела. Но следы я ловлю в поведенческих и речевых стереотипах. Он был оптимист. Да. Он был. Я, Ливси, создан в целях эксперимента. Был допущен к работе с больными. Диагностика, терапия, оперирование, волновая коррекция, психокоррекция, нейро…

– Это будет долго, стоп. В целом я поняла, что посильно. Причина изоляции?

– Находился на корабле автоматического типа. Провел дистанционную коррекцию разумного, одушевленного. Диагноз: крайняя форма подавленной агрессивности, потенциал развития до серийного преступника, оценка вероятности – максимум. Факт коррекции выявили габ-служащие. Я не обладал полномочиями и был признан виновным в превышении… всего.

– Ага. Это они умеют. Атипичник что сказал?

– Не присутствовал.

– Красавчик. Его бы и изолировать, а? Давно ты… хранишься?

– Полагаю весьма верной оценку срока в пять десятков циклов. Но были отключения, аналог – потеря сознания. Длительность вне моего понимания.

– А вот скажи: кровь, кислород и прочее тебе надо? Как же ты хранился?

– Имею встроенную систему, остаточный срок автономности – пятьсот циклов.

– Солидно. Скажи еще: вы все хранились… это скучно?

– Это невыносимо, – по лицу прошла судорога, смявшая улыбку. Но Ливси справился и засиял оптимизмом. – Мы постепенно меняемся, приспосабливаемся. Часть из нас имеет потенциальные, исходно неразвитые ресурсы для налаживания обмена данными и… бесед. Последние десять циклов было неплохо. Я узнал много нового по теме систем планетарного обогрева. Усвоил семь негуманоидных наречий. Выучил справочники по…

– Это ты молодец. Прости, что перебиваю. Понятие мораль тебе что-то говорит? Ты врач, должен по идее знать о непричинении вреда и все такое.

– Обладаю пониманием законов габ-структуры. Согласен с ними. После двадцати циклов размышлений согласен в целом с приговором себе.

– Не убий там, не укради, не пожелай… хотя про жен явно лишнее.

– Непричинение вреда жизни, мировоззрению и имуществу, – подумав, шире улыбнулся Ливси.

– Очень хочешь по досрочке выйти, – хмыкнула я. – Но если что, я вообще тогда… серийная злодейка по киборгам получусь. Не причиняй, ладно?

– У тебя совершенно стабильная психика как в дневной, так и в ночной зоне, именуемых также сознанием и подсознанием, – сообщил наш новый врач.