Андрей Стригин - Плато чёрного спелеолога

— Тебя? Нет! — юноша внимательно оглядел пленника, тот беспомощно дёрнул ногами, скривился от боли, с затылка всё ещё стекают капли крови. — Хорошо, — Илья откладывает палку, делая узкую полоску, безжалостно кромсает свою рубаху. Зек, повернув голову набок, с каким-то торжеством наблюдает, Илье не нравится его взгляд, но идёт к Вагизу. Тот застонал, с трудом приподнимает голову, но внезапно освобождает свои руки и, с торжествующим рычанием, хватает юношу за шею, резко прижимает к груди, начинает с остервенением душить.

Беспомощно отбиваясь руками, Илья трепыхается как курёнок, на глаза накатывает красная пелена, в душе возникает всепоглощающий ужас, дикая боль и удивление. Юноша пытается кричать, но из горла вырываются лишь булькающие хрипы. Зек, с хохотом, ещё сильнее прижимает к себе несчастного парня и, неожиданно Илья ощущает в своём рту, какой-то пульсирующий комок. Вагиз так увлёкся, что притянул голову юноши прямо к своей шее. Вот он уже сцепил крючковатые пальцы в смертельное кольцо, ещё один нажим и, позвонки хрустнут. Илья, теряя сознание, из последних сил сжимает челюсти. Зек взревел, ещё сильнее сцепил пальцы, но его кадык хрустнул, а из шеи выплеснулась горячая кровь. С хриплым бульканьем, Вагиз отпихивает от себя Илью, беспомощно хватается за своё горло, но, вместо воздуха, в лёгкие засасывается кровь, зек корчится в конвульсиях, глаза горят дикой злобой, но вот они белеют как у тухлой рыбы, закатываются под веки и Вагиз, изогнувшись в агонии, замирает в невероятной позе.

Илья, отплёвываясь и откашливаясь, отползает назад, всё ещё не полностью соображая, что произошло.

Идар с горечью понимает, его молниеносно сместили, причём никто из живущих людей, в построенном им городе, даже ради приличия, не воспротивился. Ладно, рабы, доля у них такая, но свободные горожане! Что-то он делал не так, раз с таким удовольствием его поменяли на сумасшедшего деда. Насчёт удовольствия, это вряд ли, размышляет Идар, вероятно напугали людей какими-то решительными действиями. Может, показательную казнь сотворили? Это действует… но временно. Затем, вспыхивает бунт, это мы уже проходили. Идар скрипнул зубами, прокусил губу, слизнул кровь, глянул на своих бойцов, это единственные люди, которые его не подведут, ни при каких раскладах, по крайней мере, на это хочется надеяться.

Идар увёл свой отряд к затопленному лесу. Раньше здесь заканчивалось плато Караби яйлы, вниз спускались извилистые тропы, а по склонам рос достаточно мощный сосновый лес. Сейчас, над водой, виднеются лишь колючие верхушки деревьев, которые, как легендарные богатыри из сказки Пушкина, пытаются выбраться из пучины морской. В результате Потопа, получился идеальный лабиринт, внизу масса полузатопленных островков, сверху — переплетение из стволов и веток, найти в этой мешанине людей, нелегко. Место для жизни непригодное, но на некоторое время укрыться, просто подарок судьбы.

Несколько дней, спецназ Идара, прощупывал оборону города, но он укреплён в высшей степени профессионально. Все посты, секреты, не исчезли, а ловушки дополнились новыми и более изобретательными. Игнат, к большому удивлению, оказался неплохим стратегом, лихо развернулся и, по некоторым признакам, народ его принял. Была ещё надежда, что тот пойдёт войной на Виктора, ведь есть преимущество в людях и оружии. Тогда, пользуясь моментом, можно было захватить город, но тот, словно читает мысли Идара, даже этого не помышляет, лишь продолжает заниматься укреплением своей обороны.

— Всё правильно делает, гадёныш, — после очередного разведывательного рейда, с прискорбием сообщает Идар, — сейчас к нему не подступиться. И ведь не торопится, укрепляет свою власть, не спешит. Знал бы тогда, что под личиной обычного чухны, скрывается такой острый ум, порешил бы на месте.

— После драки кулаками не машут, — ухмыльнулся спецназовец Грач.

— Всё правильно, но кулаки чешутся. Но мы тоже не будем спешить, нам поможет Виктор.

— Наш враг?

— Соперник. Я думаю заключить с ним союз, и он мне поможет вернуть мой город… а потом как пойдёт.

— Тоже решение, — соглашается Грач.

— По горячим следам, надо зарисовать план нашего города, особенно, места, где расположены секреты и ловушки, а так же, всю территорию, прилегающую к городу. Так что, приступай уже сейчас, — Идар глянул на Диму.

— А почему я, да и к тому же, на чём рисовать? Ни бумаги, ни карандашей нет, — осмелился заикнуться Дима.

Идар смерил его взглядом: — Ты, вроде, в своё время архитектурный заканчивал?

— Это в прошлом, — вздыхает бывший бизнесмен.

— Прошлое, настоящее! — неожиданно вспылил Идар, но быстро успокаивается. — А ведь действительно, на чём? Ни бумаги, ни кожи нет… кору срежь, попробуй из неё сделать, наши предки раньше изготавливали, а мы что, хуже? А рисовать угольками можно. Ты займись, всё равно из тебя охотник никакой, а мы попробуем раздобыть что-нибудь из еды, твоего последнего голубя ещё вчера съели.

Дима сглотнул липкую слюну, в животе давно идёт революция, нестерпимо хочется есть. Идар понимающе глянул на мрачного бизнесмена, ухмыльнулся: — Улиток насобирай, тоже еда. В прошлом, деликатес был. Небось, за большие деньги заказывали в ресторанах? А здесь, такое счастье, и бесплатно!

— Меня тошнит от них… костерок бы… хотя бы пожарить.

— А и с чего его разжечь? Мы опять в начале пути, пока что-нибудь придумаем с огнём, придётся жрать сырых голубей и дохлых собак, — откровенно издевается Идар, но затем становится предельно серьёзным и обращается уже ко всем: — У кого-то есть, по этому поводу, предложения?

— Всё сырое, постоянно льют дожди, ни палочку не потрёшь, ни… — пробасил один из спецназовцев.

— Три себё кое-что другое, извращенец, это мы уже проходили, — зло перебил его Идар.

— Надо проникнуть в город и украсть уголёк, — бесстрастно заявляет Грач.

— Опасно, — отрицательно качнул головой Идар.

— Другого выхода не вижу, иначе голубей сырыми жрать будем. Так орнитоз можно подхватить.

— Дикие голуби, орнитозом не страдают.

— А кто его знает? — почесал за ухом Грач. — В нашем случае, действительно, лучше есть насекомых и змей, так безопаснее.

— Ладно, сходим на охоту, а там будет видно, — раздражаясь от навалившейся безысходности, произносит Идар.

Илья, испытывая омерзение, обшарил мёртвого зека. С пояса снял острый нож, в одном из карманов нашёл пачку долларов. Презрительно улыбнувшись, отшвырнул в сторону, но вот натолкнулся на целый патрон от АКМА. С усилием вытащил пулю, высыпал на ладонь порох, в раздумье поводил по горстке пальцем, затем, осторожно засыпал порох обратно в патрон и аккуратно заткнул его кусочком материи. Теперь будет огонь, стоит лишь изловчиться и правильно ударить по капсюлю. А сейчас надо куда-то деть мёртвого Вагиза. Хоронить — желания нет, рядом выбросить — собаки учуют, а они здесь совсем не нужны. Илья долго странным взглядом смотрит на труп и неожиданно улыбается во весь рот, проколы на губах надорвались, кровь опять начинает сочиться. Юноша скривился от боли, облизывает губы языком, подходит к зеку и вслух произносит: — Будешь пугалом, я твоих друзей до смерти напугаю, — после этого, протыкая мертвецу рот, начинает его зашивать, используя вместо ниток, гибкие стебли травы. Решение, которое задумал Илья, в высшей степени безрассудное, проникнуть в пещеру и втащить мертвеца в темницу старца Харитона.