Александр Лучанинов - Где они все? (СИ)

— Черт, батарея села, — Рита с силой бросила телефон на сидение, зажмурилась и снова потерла висок.

— С вами все в порядке, мисс Босси? — Норман заметил странное поведение медсестры в зеркале заднего вида.

— Нет, мистер Моррис, — она специально выделила фамилию, чтобы отчетливо подчеркнуть свое раздражение, — не все. Мои руки меня еле слушаются, я не могу позвонить родителям, а теперь еще эта чертовщина с головой. Все из-за ваших дурацких разговоров с трупом.

— Действительно, Норман, а ее так и должно было заклинить? Судороги, пена, и все такое…

— Это было довольно странно, никаких негативных последствий не подразумевалось. Я не имею ни малейшего понятия, что пошло не так, и приношу свои искренние извинения за весь причиненный дискомфорт.

— Дискомфорт? — она поежилась от боли. — Да я с ума схожу. Пока мы убегали от этого вашего светоеда, или как его там, было еще терпимо, но сейчас… Думать просто невозможно, грохот сплошной в голове. Еще этот дом…

— Дом? — переспросил Букер.

— Что? — Рита удивленно подняла глаза. Ее мысли путались в этом оглушительном шуме, волнами расходившимся из-под правой височной кости.

— Ты что-то сказала про дом.

— Ах, да. Когда я пыталась поговорить с Бритни, или Чипом… я уже совсем запуталась. В самый последний момент что-то случилось, его мысли будто взорвались. Сложно вспомнить что-то конкретное. Это как сон, сначала он был яркий и детальный, но, когда просыпаешься, все начинает быстро забываться. Единственное, что я запомнила хорошо, это образ, как будто фотография или картинка. Маленький мальчик, он держит странную игрушку, солдатика вроде, и показывает рукой на большой заброшенный дом за своей спиной. Теперь этот дом не дает мне покоя, он как навязчивая идея, все лезет и лезет.

— Не уверен, что вам станет от этого легче, мисс Босси, но я знаю о каком доме вы говорите. Мой отец рассказывал, как в детстве проводил много времени в заброшенном доме неподалеку от того места, где жил. Он называл его Храмом Фантазий.

— Да, мистер Моррис, вы правы, легче от этого не стало.

Желчи в голосе Риты было настолько много, что Генри решил во избежание зарождающегося конфликта перевести разговор в более нейтральное русло, но тут его осенило.

— Слушай, а что, если это послание от твоего отца?

Моррис на секунду отвлекся от дороги и вопросительно посмотрел на Букера.

— Ну, может он оставил в голове Риты этот образ специально? Он как бы говорит нам: «Эй, парни, вам бы стоило обратить внимание на этот клевый дом. В нем может быть что-то интересное» Послание с того света!

— Сомневаюсь. Больше походит на одно из сентиментальных воспоминаний старика о собственном детстве, перекочевавшего при коллапсе сознания в мозг мисс Босси.

— Да какая к черту разница? Я к тому, что нам все равно заняться нечем. Может, смотаемся да посмотрим? А вдруг твой старик спрятал там что-то очень важное?

— Игрушечного солдатика? — Моррис невинно улыбнулся. — В целом, я не против такого путешествия, но есть один очень важный, и я бы сказал решающий, фактор: я не имею ни малейшего понятия, где находится это место.

«Я знаю» — чуть не сорвалось у Риты, но она усилием воли вовремя себя остановила, хоть это усилие и вызвало новый приступ головной боли. Ей совсем не хотелось ввязываться в очередную переделку, особенно с этими двумя. Больше всего на свете ей сейчас хотелось попасть домой (почему-то она была абсолютно уверена, что апокалипсис, о котором говорил Генри, никак не затронул ее городок) и забыть весь тот кошмар, который происходил с ней последние сутки. Образ дома, пульсировавший в ее мозгу был явно против. Чем сильнее она подавляла его, тем больше он сопротивлялся и, набирая силу, затмевал все другие мысли, постоянно выходя на передний план.

— Ну, где папашка жил то ты в курсе? — продолжал Генри, — Вот и поколесим по округе. Вряд-ли там найдется много заброшенных домов.

— Генри, пока мы доберемся до Чикаго, там все дома станут заброшенными.

— Ой, да и хрен с ними. Намародерим себе по пути каких-нибудь вкусностей, бухла и весело проведем последние дни в поисках неизвестно чего. Как по мне, так лучше умереть пытаясь, чем лечь к верху брюхом и ждать пока очередной светоед не сожрет тебя вместе с твоим апатичным гов…

— Ладно, ладно! — вдруг закричала Рита, обеими руками схватившись за голову, — я скажу им.

Она больше не могла терпеть шум и боль, вызываемые образом дома. Он, казалось, всеми силами хотел вырваться наружу, при этом был готов проломить тонкую стенку черепной коробки, преграждающую путь.

— Я знаю, где находится ваш дурацкий дом, — как только она сказала это, ей на удивление сразу стало намного легче. — Я не знаю адрес, но почти уверена, что смогу показать дорогу.

— Во! — радостно воскликнул Генри. — Слышал? Говорю тебе, это точно папашкин знак.

— А я все еще уверен, что простое воспоминание, — возразил Норман.

— Заткнитесь оба, — Рита ударила ногой по решетке, отделявшей ее от передних сидений, но из-за слабости удар получился больше похожим на легкое поглаживание. — Ни хрена я вам не скажу, пока мы не заедем ко мне домой и не заберем моих родителей. Если вся эта хрень про конец света правда, то я не собираюсь бросать их одних.

— Само собой, мисс Босси. Мы бы ни за что не…

— Здесь на лево, — прервала она Морриса, командирским тоном, которым обычно говорила с непослушными пациентами, — и как попадем на восьмидесятую, минут десять пути.

Норман, прислушался к своему инстинкту самосохранения, кричавшему, что лучше не спорить с этой женщиной, и тут же заткнулся. Послушно выполняя все указания угрюмой медсестры, он развернул полицейский «Форд», выехал на развязку восьмидесятой автострады и повернул на запад.

Неловкое молчание сохранялось в автомобиле не более пяти минут, пока Букер наконец не сдался и не ляпнул: «Так ты чего, с родителями живешь?»

— Нет, это они со мной живут, — огрызнулась Босси, — и вообще, не твое собачье дело, кто с кем и чего. Устроили тут свои апокалипсисы…

— Полегче, дорогуша, я просто спросил. Тем более, лично мы ничего не устраивали. Если ты не заметила, мы пытаемся все исправить, так что будь добра…

Он не договорил, потому, что не знал, как закончить. У этой перепуганной девчушки были все основания злиться и Генри прекрасно это понимал. Он тоже поначалу был зол на Нормана. В полицейском участке он даже пару раз незаметно его пнул в отместку за то, что тот так бесцеремонно разрушил рутинную и предсказуемую жизнь, к которой Генри уже успел привыкнуть. Всем страшно выходить из зоны комфорта, а уж если тебя из нее выдергивают силой, да еще и отбирают всякую возможность вернуться обратно, тут уж не до спокойствия.