Уильям Тенн - Обитатели стен (сборник)

Вся мудрость содержалась в этой машине — ошибки быть не могло.

Но Эрик почувствовал, как в него закрадывается тревога. Видение было слишком странным. Случались видения, приводившие в смущение даже самых мудрых женщин. И это означало, что испытуемый юноша навсегда останется загадкой и для себя, и для всего Человечества.

О, пусть его не постигнет подобная участь! О Предки, о Наука, о Проектор, не дайте свершиться этому!

Пусть видение будет ясным и определенным, чтобы и его личность не вызывала ни у кого сомнений в течение всей жизни!

«Особые импортные бинокли с большим коэффициентом увеличения, — загремел голос, и на экране появился человек, который подносил к глазам какой-то странный предмет. — Имя прославленной фирмы говорит само за себя. Семь на пятьдесят — всего лишь четырнадцать долларов девяносто пять центов с футляром. Четкость обзора, дальность обзора — за минимальную цену. Дешевая распродажа! Низкие цены! Высокое качество! Завтра — завтра — завтра на ежегодной ярмарке Недели Всех Святых!»

Раздался щелчок, изображение резко оборвалось, и на стене коридора остался лишь белый прямоугольник. Эрик понял, что это и есть ключ ко всей его жизни. Но что он означает? Как его можно истолковать?

Взволнованный, он повернулся к Оттилии Первой Жене Вождя. И точно так же, как Эрик, к ней повернулись все, включая Сару-Лекарку и Риту-Летописицу.

Только Оттилия способна истолковать видение, только величественная упитанная коротышка Оттилия. Первая Жена Вождя — ее самое последнее почетное звание, но задолго до того, как она получила его, задолго перед тем, как стала Главой Женского Сообщества, она была Оттилией-Авгуркой, Оттилией-Предсказательницей, Оттилией, умевшей мысленно переноситься из домашних уютных коридоров настоящего в темные лабиринты будущего.

И в качестве Авгурки она могла выбрать новорожденного из помета и обречь его на смерть, потому что только по одним ей известным признакам ему было суждено навлечь гибель на свой народ. Именно она после смерти старого вождя выбрала Франклина Отца Многих Похитителей на пост главы Человечества, потому что ему благоприятствовали предсказания. Она всегда и во всем оказывалась права. И сейчас она снова стала Авгуркой, когда, вскинув руки над головой, принялась трястись, раскачиваться и завывать в поисках смысла видения. Она была Авгуркой, а не Первой Женой Вождя, каковой стала лишь после того, как Франклин взошел на Тронный Холм.

Раны и ссадины, оставленные Сарой-Лекаркой, болели все сильнее, но Эрик не обращал на них внимания. Может ли быть истолковано его видение? И если может, то как?

С тем, что Оттилия прочтет в этом видении, ему предстоит прожить всю оставшуюся жизнь, и это гораздо важнее, чем подсыхающая кровь на руках, ногах и груди. Как можно объяснить такое видение? Эрик-Распродажа? Но это бессмыслица. Эрик-Товар? Не многим лучше, а главное страшно туманно, не яснее, чем белая пустота вместо картинок.

Он скользнул взглядом мимо сотрясающейся фигуры Оттилии туда, где в окружении их отряда стоял его дядя, чуть левее Тронного Холма. Томас-Капканолом смотрел на Оттилию и широко улыбался.

«Почему это он так веселится? — в ужасе подумал Эрик. — Неужели для него нет ничего святого? Неужели он не понимает, как важно для моего будущего, чтобы видение было расшифровано и чтобы я получил имя, которым мог бы гордиться? Что смешного он находит в судорогах Оттилии, когда она пытается увидеть мое будущее?»

И тут он услышал, что Оттилия уже начала издавать членораздельные звуки. Он прислушался. Да, вот оно. Вот, кто он есть на самом деле. Вот, кем он будет.

— Трижды, — промолвила Оттилия, и голос ее, по мере того как она говорила, становился все отчетливее и громче, — трижды наши предки назвали Эрику его имя. Трижды они повторили его… Три раза по-разному призвали они его стать тем, кто нужен их науке. И все вы слышали это, и я слышала, и Эрик слышал.

«Так которое же, — недоумевал Эрик, — из всех этих странных волшебных заклинаний содержало мое имя и цель всей моей жизни?» Он ждал, когда Авгурка произнесет его. Он затаил дыхание.

Теперь все ее тело расслабилось, руки безвольно свисали по бокам, и Оттилия говорила властным непререкаемым голосом, глядя на стену, где еще недавно все они наблюдали видение.

— Экспонометр — это прибор, помогающий глазу, согласно Науке Предков, — напомнила она. — Далее «особые импортные бинокли» и, наконец, «четкость обзора, дальность обзора — за минимальную цену» — сказала нам машина об Эрике. Нет сомнений в том, чего хотят наши предки от Эрика, кем он должен стать, если нам суждено отомстить Чудовищам и вернуть по праву принадлежащую нам Землю.

Спасибо Проектору, спасибо им всем и каждому предку в отдельности! По крайней мере, их послание не было двусмысленным. Но что же оно означало?

Теперь Оттилия-Авгурка, Оттилия-Предсказательница повернулась лицом прямо к нему, стоявшему в стороне от остального, нетерпеливо ожидавшего Человечества. Он выпрямился и замер, готовясь принять свою судьбу.

— Эрик, — промолвила она, — Эрик-Одиночка, ты можешь отправляться на свою Кражу. Если тебе повезет и ты вернешься живым, ты станешь мужчиной. А став мужчиной, ты уже не будешь Эриком-Одиночкой, но получишь имя Эрик-Око. Эрйк-Глаз, Эрик, ищущий Путь для Человечества. Эрик, мстящий Чудовищам с открытым взглядом. Ибо таково слово предков, и все вы слышали это.

Наконец Эрик мог свободно вздохнуть, что он и сделал шумно и радостно в унисон со всем Человечеством, которое тоже, затаив дыхание, внимало Оттилии. Эрик-Око — вот кем ему суждено теперь быть. Если ему повезет. Если он останется жив.

Эрик-Око. Эрик-Глаз. Теперь он все знал про себя. Все было решено навсегда. Это было хорошее имя и прекрасная обязанность. Ему очень повезло.

Рита-Летописица и ее дочь Хэрриет-Рассказчица отнесли проектор назад — в специальную нишу за Тронным Холмом. И несмотря на священнодействие, в котором Хэрриет участвовала, молодая женщина не могла оторвать глаз от Эрика. Теперь он стал важной особой, или, по крайней мере, станет, когда вернется. Эрик заметил, что и другие женщины, достигшие брачного возраста, бросают на него такие же взгляды.

С торжествующим видом Эрик начал прохаживаться кругами перед Человечеством. Он ждал, когда Оттилия, теперь уже не Авгурка и не Предсказательница, а снова Первая Жена Вождя, вернется на свое место во главе Женского Сообщества, и он сможет начать свою песнь.

Эрик откинул голову, раскинул руки и гордо, притоптывая, принялся плясать. Он выделывал головокружительные пируэты, подпрыгивал и падал на четвереньки, сопровождая все это пением.

Он пел от переполнявшей его гордости за свое будущее звание воина, от уверенности в себе. Он исполнял песнь-обещание своим собратьям: