Сергей Павлов - Волшебный локон Ампары (сборник)

Пестро раскрашенные «лодочки», оседланные подростками примерно такого же возраста, покачивались в метре над асфальтом на заляпанных дорожной грязью ступоходах, а возбужденная предвкушением прогулки толпа айкидоков мешала элекебам войти под козырек заправки и присосаться к штепсельпакетникам.

– Извините, я на секундочку!.. – проговорил Иван и, взлетев по лестнице к балюстраде, откуда он полминуты назад сиганул, громко крикнул: – Ирина! Секиринова! Объясни, пожалуйста, своим друзьям, что элекебы могут сложить ступоходы и лечь, если не дать им нормально заправиться! Заранее всем спасибо!

«Вот оно что… – поднимаясь на площадку, думал Кир-Кор. – У матери волосы гораздо темнее, чем у дочери, и это сбило меня с толку».

«Интерес матери к твоей угодившей под криминалистскую лупу персоне очень понятен, – съязвил внутренний голос. – Но вот интерес ее дочери… как-то не очень».

– Группа юнцов под вашим началом, Иван? Вы у них играете роль воспитателя, я правильно понял?

– Ах нет, ну что вы!.. – Парень смутился. – Я еще просто младший наставник. Можно сказать – сезонный стажер.

Кир-Кор облокотился о перила балюстрады, и они с младшим наставником наблюдали, как Ирина убеждала в чем-то толпу айкидоков и как в этой толпе стали происходить упорядоченные перемещения. Элекебы по одному, точно верблюды, сходили с размытой дождями туристской тропы и по асфальту шагали к электропитающим стойлам.

– Младший наставник – это уже кое-что. Главное – эвархи доверяют вам крупные группы. Я, честно говоря, не смог бы совладать с таким количеством подпрыгивающих отроков и отроковиц.

– Нынешним летом мне доверили гостевую группу, – сообщил Иван не без тщеславного удовольствия. – В гостевых – приезжие подростки. В основном. Есть, правда, и небольшая часть местных детей. Это цементирует, понимаете? Кристаллизация общности…

– Ну еще бы!.. А шустряк Филимонов едва не испортил вам репутацию. Я видел, как вы испугались.

– Дело не во мне, дело в самих страдальцах, если они появятся. К тому же, случись серьезная травма – это испортило бы весь сегодняшний спортивный детский праздник. И завтрашний.

– Айкидо?

– Не только. У нас много чего. Тридцать пять видов спорта.

– О, впечатляет!.. Что ж, я вижу, забот у младшего наставника много, не смею больше вас отвлекать.

– Забот и вправду немало, но не сейчас. Лучше побыть в стороне, пока элекебы пройдут подзарядку… Висеть все время над группой дамокловым мечом, я думаю, не стоит.

Объясняя это, Иван тем не менее с группы своей глаз не спускал.

– Вы рассуждаете, юноша, как наставник-профессионал, – искренне удивился Кир-Кор. – А может, подскажете мне, почему Ирина Секиринова так странно со мной поздоровалась?

– Очень просто. – Иван улыбнулся. – Она обалдела.

– Обал… Что?

– Взрослые страшно не любят этого слова… Звучит действительно не слишком элегантно.

– Да уж куда там.

– Вы очень похожи на своего сына Сибура, и это ввергло ее в… – Иван помедлил, подыскивая «взрослый» дефинитор, – в шоковое состояние.

Кир-Кор посмотрел на него.

– То есть, конечно, наоборот – Сибур очень похож на вас! – поторопился исправить свою ошибку младший наставник. – Простите, Кирилл Всеволодович…

Кир-Кор сделал пальцами успокаивающий жест – дескать, ладно. Спросил:

– Считаете, это повод для шока?

– Почему бы нет? Если это напрямую связано с комплексами шекспировской Джульетты?.. С букетом комплексов.

– Угум… – произнес Кир-Кор озадаченно. – А как там с комплексами нешекспировского Ромео?

Подумал: «Вернусь домой и, невзирая на возраст, надеру ему уши».

– Ну… с ним, Сибуром то есть… гораздо сложнее. Комплексы его, как вы знаете, были вызваны не Джульеттой… В прошлом году он ужасно страдал от всего этого, и… даже самый строгий эварх экзархата Леонид Николаевич Полуянов не сказал Сибуру ни одного нехорошего слова. Марина Викторовна тоже… но…

– Но?..

– Но проблема была заведомо неразрешимой, вы это знаете.

«Экзекуция временно отменяется, – подумал Кир-Кор. – И маракас меня подери, если я что-нибудь тут понимаю».

Юноша встретился глазами с собеседником (Кир-Кор ясно прочел в них сомнение):

– Или не знаете?..

– Ваня, – произнес Кир-Кор проникновенно и мягко, – я ступил на территорию экзархата перед рассветом. Вы – первый младший наставник на этой земле, с кем мне посчастливилось говорить на вольные темы.

– И я, кажется, наговорил тут чего-то не…

Покаянную фразу Иван не закончил. Лицо его залила пунцовая краска. До самых ушей. Он сжал ладонями пылающие щеки.

– Я люблю умеющих краснеть людей, – сказал Кир-Кор, – люблю гораздо больше, чем не умеющих. Но сейчас я не могу угадать причины вашего смущения. Может быть, вы объяснитесь?

– Ну как же!.. Если вы не знаете, я, выходит, выдаю чужой секрет!

– Секрет девидеры?

– Нет. Личный секрет грагала.

– Если о нем знает весь экзархат от наставника до эварха, то какой же это «личный» секрет?

– Фрагмент чужой личной жизни, – упорствовал парень. – И если Сибур не нашел нужным обговорить его с вами, значит…

Кир-Кор не стал объяснять ему, что это ничего еще не значит.

– Извините, Кирилл Всеволодович, я так не могу. Даже с его отцом…

– Я вас понимаю. И тоже прошу меня извинить. Эмоции подогрели во мне определенное умонастроение… Хотелось бы знать одно: не совершил ли Сибур в экзархате чего-нибудь предосудительного?

– Нет-нет! – горячо заверил Иван. – Правда, некоторые считают предосудительным то, что он сам себя обрек на страдания. Да еще на целый сезон!

– Кто считает?

– Некоторые мои сверстники.

«Его сверстники!» – мысленно простонал Кир-Кор, глядя в небо.

– Лично я с таким мнением не согласен, – добавил Иван.

– Ваня, а как относятся к проблеме Сибура эвархи?

– Никак… То есть – сочувствуют. Помочь, естественно, не могут.

– Так… – сказал Кир-Кор. – Ладно. Был рад снова свидеться с вами. Спасибо.

– Не за что, Кирилл Всеволодович. – Юноша развел руками и опять покраснел. – Мне даже как-то неловко… Не хотите ли прокатиться на элекебе по живописным местам? Ребята были бы счастливы пообщаться с вами.

– Огромное спасибо за приглашение, но… Как-нибудь в другой раз. Всем привет и пожелание приятного маршрута. Пятый цирхауз в цокольном ярусе?

– Да, самый нижний этаж. Вы знаете код запора?

– Нет. Цирхауз разве закрыт?

– Закрыт почти весь нижний этаж.

– Я найду там кого-нибудь, кому код известен.

– Код известен только деканам и воспитателям.

– И никого?.. Я имею в виду – в залах палестры.

– Никого, – сказал уверенно младший наставник. – У нас недавно закончилась встреча с мастерами айкидо, и я вышел из вестибюля последним.