Кристи Голден - Assassin's Creed. Ересь

– Ересь, – без злобы или обиды пробормотал Саймон.

Туман снова начал клубиться и трансформироваться. На этот раз он оказался вместе с де Мецем в лесу – сосны и среди них один дуб, высокий, ствол в три обхвата. Жан привязал поводья к стволу молодой сосенки и кивком велел Габриэлю сделать то же самое. Затем он достал из переметной сумки топорик и протянул его юноше.

– Руби сосновые лапы, – приказал де Мец. – Чем больше, тем лучше. Выбирай помоложе и попушистей.

– Но…

– Скоро поймешь зачем. Не задавай лишних вопросов, они только мешают тренировкам, – усмехнулся де Мец, которому явно нравилось наводить туман. Габриэль пожал плечами и принялся за дело. Каждый раз, когда ему казалось, что он нарубил достаточно большую кучу, его наставник качал головой. – Мало. Руби еще, потом только спасибо скажешь.

Наконец под дубом образовался огромный ворох сосновых лап. Де Мец внимательно осмотрел его, поворошил, равномерно распределяя, и одобрительно кивнул.

Габриэль оторопел, когда Жан быстро и ловко, как белка, начал взбираться по дубу вверх. И совершенно бесстрашно: то и дело он хватался рукой за ветвь, толщиной не больше пальца, которая, казалось, не могла выдержать его вес.

Он поднимался, не останавливаясь, все выше и выше, пока не затерялся где-то в кроне дуба.

– А теперь, – крикнул де Мец, – наблюдай и учись!

И он прыгнул.

Габриэль не был уверен, но ему показалось, что от ужаса он вскрикнул. Жан раскинул руки, как распятый на кресте Спаситель, и чуть прогнулся назад. Затем он наклонил вперед голову, оттолкнулся, сделал в воздухе кувырок и спиной приземлился на кучу веток. Он встал на землю, широко улыбаясь и источая терпкий сосновый аромат.

– Ты сумасшедший! – выкрикнул Габриэль.

– Нет, – продолжая улыбаться, сказал де Мец. – Я ассасин. Мы все умеем так прыгать, стоит только немного потренироваться. Мы называем это прыжком веры. Очень может пригодиться, когда ты оказываешься на крыше высокого здания. Особенно если за тобой гонятся. Самый короткий и быстрый спуск. Давай, теперь твоя очередь прыгать.

– Ни за что!

– Лезь, здесь всего каких-нибудь двадцать метров. Я прыгал с крыш зданий в два-три раза выше этого.

– А потом окажется, что дело не в прыжке, – сказал Габриэль.

– Все дело в твоей крови. Ты должен быть польщен. Тех, кто не член братства, мы редко учим прыжку веры. Но если ты трусишь, мы можем начать с нижней ветви.

Габриэль вспыхнул.

– Я не трус, просто… – пробормотал он и начал взбираться по дубу вверх.

– Не останавливайся, – подбадривал де Мец.

Габриэль удивлялся, как легко ему было взбираться: будто какое-то чутье подсказывало ему, за какую ветвь хвататься, куда ставить ногу. Он сам не ожидал, что так быстро заберется на ту самую высоту, где недавно стоял Жан. Крепко вцепившись руками в ветки, он осмелился посмотреть вниз. Ворох сосновых лап внизу казался очень маленьким, и он вспомнил слова де Меца – «чем больше, тем лучше». Ассасин был абсолютно прав.

Габриэль набрал в грудь побольше воздуха и отпустил ветки, за которые держался, как кот, балансируя на той, на которой стоял. Де Мец был прав и в том, что он каким-то образом был готов к этому прыжку. Его тело знало, что надо делать. Он на мгновение замер, затем выпрямился, распростер руки, как крылья, и полетел вниз.

Это было восхитительно.

Его сердце, вместо того чтобы учащенно забиться, замедлило свои удары, и на него снизошел странный покой. Без тени сомнения он знал, что приземлится благополучно, словно до этого уже совершал прыжок веры тысячи раз, его тело без каких-либо усилий приняло нужное положение, и его взгляд устремился в небо.

– Молодец! – похвалил его де Мец, протягивая руку и помогая встать на ноги. – Я знал, что у тебя получится. Еще раз хочешь прыгнуть?

– Да! – воскликнул Габриэль, и вдруг ему в голову пришла мысль. – Но… не всегда же внизу будут навалены мягкие ветки или стоять телега с соломой.

Де Мец рассмеялся и похлопал его по спине:

– Именно поэтому он и называется прыжком веры.

– Я перемещаю вас в другую симуляцию.

Саймон почувствовал разочарование, когда краски леса поблекли и все потонуло в серых облаках тумана.

– Это было здорово, – признался Хэтэуэй.

– Слишком не увлекайтесь. Мне бы не хотелось, чтобы вы перешли на сторону противника.

– Не вздумайте даже шутить на эту тему.

Виктория рассмеялась:

– У вас еще один день тренировок… подождите немного, ищу временну́ю точку… вот она.

Когда туман уплотнился и принял форму, Саймон обнаружил прикрепленный к руке скрытый клинок.

Такое оружие требовало изумительной точности и быстроты, в то время как искусство владения мечом предполагало смелость и напор. На мгновение Габриэль остановился и посмотрел на клинок.

– Что? – спросил де Мец.

– Думаю, как им пользоваться, – ответил Габриэль. – В бою – там все на виду, никаких тайн, никаких секретов. Я… я думаю, если нужно будет, в бою я смогу убить.

– Конечно, потому что в бою всегда есть тот, кто хочет убить тебя.

– Но клинок… – Он с тревогой посмотрел на Жана. – Вы им уже пользовались?

Де Мец пристально посмотрел на Габриэля:

– Да.

– И что… что вы чувствовали?

– Я не могу сказать, что почувствуешь ты, – ответил ассасин. – Но я в ту ночь спал хорошо. Человек, в чье горло я всадил клинок, заслуживал смерти. Скажу более того. Да, я лишил человека жизни. Но этим спас много других жизней. – Жан натужно улыбнулся. – Но не волнуйся. Ты свой скрытый клинок получишь только после того, как мы решим, что ты обучен им владеть.

– Я не знаю, смогу ли я с ним обращаться правильно, – сказал Габриэль.

– Думаю, сможешь. Ты это поймешь, когда придет время.

Габриэлю хотелось верить, что так и будет. Он не был в восторге от того, как легко и привычно шло обучение с клинком, который ощущался как продолжение его собственной руки. И Саймон испытывал сходные чувства.

Юноша обрадовался, когда они вернулись после тренировки, а в доме священника их ждал королевский гонец. Коле де Вьен привез им каждому по письму.

– Дева продиктовала вам письмо, Габриэль, – сказал де Вьен, улыбаясь.

Радость переполняла Габриэля, и он сразу же забыл все странные мысли, что вертелись в его голове последние несколько часов. Он извинился и отошел в сторону, большим пальцем сковырнул восковую печать и непослушными руками развернул пергамент.

Мой Свидетель,

до меня дошли хорошие новости о том, что по воле Бога вы нашли предназначенный мне меч там, где я предсказала. Я готова принять его из ваших рук, когда вы прибудете сюда, в Пуатье.

Я немного устала от постоянных расспросов. Первый раз меня допрашивали в Вокулере, и, насколько ты помнишь, отец Жан Фурнье даже подверг меня экзорцизму. Потом меня допрашивали в Шиноне, пока я ждала благоволения дофина, и допрашивали после того, как он меня принял. И вот теперь меня снова допрашивают, уже здесь!