Ларри Нивен - Осколок Империи

Мэт слегка нажал на этот рычаг. Нос машины стал медленно опускаться вниз. Затем быстрее. Он быстро оттянул рычаг обратно. Движение замедлилось и прекратилось, когда Плато уже оказалось перед ним, как вертикальная стена.

Буквально за секунду до того, как врезаться в эту стену, ему удалось выровнять машину. Он подождал, пока его нервы успокоятся, затем начал снова.

На этот раз он совсем немного нажал на рычаг 1–2, подождал три секунды и резко потянул его на себя. Это принесло результат. Машина начала двигаться вперед, но с опущенным носом.

К счастью, плато Альфа находилось прямо перед ним. Иначе ему пришлось бы лететь задом наперед, а это привлекло бы к нему внимание. Он не знал, как разворачивать машину.

Машина двигалась довольно быстро. Скорость возросла еще больше, когда он нашел кнопку с надписью «жалюзи». Но тут же машина стала снижаться. Он вспомнил, что жалюзи находились под каждым винтом, тогда он решил отключить их и выровнять высоту. Вероятно, он поступил правильно, потому что машина продолжала двигаться вперед, не падая.

Теперь она строго держала курс.

Перед Мэтом расстилался самый живописный пейзаж, который он когда-либо видел.

Внизу проплывали поля и фруктовые деревья плато Бета. С этой высоты можно было отчетливо разглядеть и плато Альфа. Скала, разделяющая плато Альфа и Бета, казалась неровной линией с широкой рекой, повторяющей ее изгибы. Река Большой Водопад. Двигаясь по крутому каньону, прорытому водой за долгие годы, река сверкала голубыми блестками. Скала и река заканчивались у края пропасти слева, и шум падающей воды проникал даже сквозь пластик кабины пилота. Справа простирались бесконечные поля неровной формы, постепенно исчезавшие вдалеке в голубой дымке.

Вскоре он пролетит над скалой и повернет к Госпиталю. Мэт точно не знал, как выглядит Госпиталь, но он был уверен, что узнает огромные полые цилиндры космических кораблей. Несколько летающих машин парило над плато Бета не слишком близко от него, а гораздо большее число их, будто черные мошки, вилось над плато Альфа. Ничего, они не помешают ему. Мэт еще не решил, как близко от Госпиталя он приземлится. Возможно, даже членам Экипажа не разрешалось приземляться слишком близко. И если он не ошибется в этом, то может не беспокоиться за то, что его раскроют. Машина была как машина. А машины были только у Экипажа. Поэтому каждый, кто его увидит, предположит, что он один из членов Экипажа.

В этом рассуждении крылась ошибка, но Мэт так и не понял, в чем он ошибся. Его логические выводы казались ему безупречными. Он был спокоен и вел машину настолько уверенно, насколько мог. Если бы кто-нибудь сказал ему, что десятилетний ребенок из семьи Экипажа мог вести машину гораздо лучше, чем он, он был бы глубоко обижен.

Действительно, десятилетнему ребенку из семьи Экипажа никогда не пришло бы в голову поднять машину в воздух, не включив гироскоп.

Как обычно, но гораздо позднее обычного, Джезус Пиетро завтракал в постели, и, как обычно, майор Дженсен сидел рядом, тоже с чашкой кофе, готовый выполнить любые поручения и ответить на любые вопросы.

— Вы надежно разместили арестованных?

— Да, сэр, они находятся в виварии. Все, кроме троих. К сожалению, на всех не хватило места.

— А этих троих уже направили в банк органов?

— Да, сэр.

Джезус Пиетро проглотил дольку грейпфрута.

— Будем надеяться, что у них не было никакой важной информации. А как насчет случайных участников вечеринки?

— Мы отделили тех, у кого не было слуховых аппаратов, и освободили их. К счастью, нам удалось все закончить до шести часов, потому что именно в это время все аппараты испарились.

— Испарились? И ничего не осталось?

— Доктор Госпин взял пробы воздуха. Возможно, ему удастся найти какие-нибудь остатки.

— Это не так важно. Однако нужно отдать должное их мастерству, если принять во внимание их возможности, — сказал Джезус Пиетро.

В течение пяти минут были слышны только чавкающие и хлюпающие звуки. Затем он быстро спросил:

— А как насчет Келлера?

— Кого, сэр?

— Того, кому удалось скрыться.

— Никаких сообщений о нем из тех районов, где живут колонисты. Никто добровольно не вызвался выдать его. Он не пытался вернуться домой или связаться с каким-нибудь родственником либо с кем-нибудь, кого он знает по работе Никто из полицейских, участвовавших в облаве, не опознал его по фотографии. Конечно, никто не признается, если мятежнику удалось проскользнуть мимо него.

Снова наступила тишина, пока Джезус Пиетро заканчивал свой кофе. Затем он сказал:

— Проследите за тем, чтобы арестованных приводили ко мне по одному. Я хочу узнать, не видел ли кто-нибудь из них вчера посадку капсулы.

— У одной из девушек были обнаружены фотографии, сэр Контейнера номер три. Вероятно, они были сделаны с помощью телескопического объектива.

— Да? — На какое-то мгновение на лице Джезуса Пиетро появилось выражение панического страха. Миллард Парлет! Если только он узнает…

— Я не понимаю, почему вы не могли сообщить мне об этом раньше. Храните это в тайне. А теперь идите. Нет, подождите минутку, — сказал он, как только Дженсен повернулся к двери. — Могут быть еще подвалы, о которых нам неизвестно. Организуйте пару команд с эхолокаторами, и пусть они обыщут каждый дом на плато Дельта.

— Слушаюсь, сэр. Сделать это немедленно?

— Нет, нет. Виварий уже забит до отказа. Пусть они немного подождут.

Телефонный звонок задержал майора Дженсена у двери. Он снял трубку, послушал, затем спросил:

— Хорошо, но зачем вы звоните сюда? Не вешайте трубку. — И с оттенком недоверия в голосе доложил: — Приближается машина, сэр. Она летит странным образом, и, конечно же, они захотели доложить вам об этом лично.

— Какого черта… Впрочем, может быть, эта машина той же самой модели, что и та, которую мы видели в подвале Кейна?

— Я спрошу. — И он спросил.

— Да, сэр.

— Я должен был догадаться, что у них был какой-то способ вытащить ее из подвала. Пусть заставят ее приземлиться.

Геологи (не ругайте меня за это слово) полагали, что Удивительная Гора представляла собой недавнее геологическое образование. Несколько сотен тысяч лет тому назад часть поверхности планеты оказалась расплавленной. Возможно, внутреннее конвекционное течение вынесло на поверхность большое количество горячей магмы, которая расплавила почву. А может быть, это явилось следствием падения астероида. Во всяком случае, густая магма продолжала медленно подниматься наверх, постепенно остывая, до тех пор пока не превратилась в гору с неровными краями и более или менее плоской вершиной, возвышавшейся на сорок миль над поверхностью.

Она действительно должна была возникнуть недавно, потому что такая странная геологическая аномалия не могла бы долго противостоять разрушающему воздействию атмосферы Удивительной Горы.