Ларри Нивен - Осколок Империи

— Что ж… похоже, что беспорядки продлятся немного дольше, чем мы рассчитывали.

— И ты тянешь время, а события развиваются! Извини. Ох, эти ублюдки из «Эй-Би-Эс»! Сколько времени тебе нужно?

— Чем больше, тем лучше. Неделя.

— Ты, наверное, шутишь? Могу дать сутки, и то — сам не могу. Поговори с Эвансом.

— Ладно, соединяй.

На экране возникла заставка «Ждите» и поплыли голубые разводы, как в калироскопе.

— Если погром продлится еще какое-то время, — сказал Джерриберри, — я стану более знаменитым, чем Гитлер.

— Или корова миссис О’Лири, — отозвалась Джейнис, подвигая ему чашку кофе.

Экран ожил.

— Янсен, ты можешь сейчас приехать? Эванс хочет поговорить с тобой с глазу на глаз.

— О’кей! — Джерриберри выключил телефон.

Он ощутил внутри бешеную пульсацию, ему показалось, что под сердцем вращается Земля, все быстрее и быстрее. И в самом деле, события развивались быстро.

— Уик-энд отменяется? — спросила Джейнис.

— Пожалуй, да, моя дорогая. Ты себе не представляешь, на какое дело меня воодушевила. Мне придется работать несколько суток подряд. Нужно выяснить, что такое телепортация, как она… Не знаю, с чего и начать.

— Съездить к Уошу Эвансу. Он тебя ждет.

— Точно, — он в три глотка выпил кофе. — Спасибо тебе. Спасибо, что зашла и сняла меня с мели. Посмотрим, что из этого выйдет, — он выбежал, на ходу надевая пиджак.

Уош Эванс был небольшого роста — всего пять футов четыре дюйма. Люди часто забывают, что телевидение, особенно крупный план, скрадывает размеры. В разгаре дискуссии, когда камера перепрыгивала с одного яростного лица на другое, глубокий, уверенный голос Уоша Эванса звучал очень убедительно, а темное, подвижное, выразительное лицо выглядело внушительно.

Уош Эванс взглянул на Джерриберри Янсена и сказал:

— Наверное, мне следует перед вами извиниться.

— Успеете, — ответил Джерриберри, застегивая последнюю пуговицу.

— Нет, не стану извиняться. Я старался дать как можно более точное психологическое обоснование причин погрома и, мне кажется, достиг цели. Я не сказал грязной толпе, что вы являетесь единственным виновником всего, что случилось. Я просто объяснил, как это вышло.

— Вы кое-что упустили.

— Поэтому нам есть о чем поговорить. Садитесь.

Они сели, теперь их глаза были на одном уровне.

— Наша беседа не для публикации, — сказал Джерриберри, — и не должна расцениваться как интервью. Интервью я продам отдельно. Не хочу работать бесплатно.

— Я принимаю ваши условия как официальный представитель телекомпании. Мы предоставим вам запись этой беседы.

— Я сделаю свою. — Джерриберри хлопнул по карману, и там что-то щелкнуло.

— Как вам угодно, мой юный друг, — усмехнулся Уош Эванс. — Что же я упустил?

— Телепортационные кабины.

— Ну да, конечно. Если бы их закрыли раньше…

— Скажите лучше, если бы их вовсе не было!

— Вы шутите? Нет, не шутите. Янсен, вы донкихот. Телепортационные кабины были, есть и будут.

— Я согласен, но давайте поразмыслим. Репортеры появились раньше, чем телепортационные кабины. Кочующие репортеры, такие, как я, стали пользоваться телепортационными кабинами, как только их внедрили.

— Ну и что?

— Почему же погром не случился раньше?

— Я понимаю, к чему вы клоните. Вы имеете в виду кабины, стоящие в аэропортах.

— Вот-вот.

— Янсен, вы в самом деле собираетесь выступить перед этим грязным стадом и предложить ему отказаться от телепортационных кабин?

— Нет, у меня еще нет четкого плана действий, поэтому мне нужно время. Я хочу собрать кое-какой материал.

— Ну-ну. — Эванс ждал продолжения.

— Задам встречный вопрос, — сказал Джерриберри, — вы собираетесь призвать зрителей не смотреть новости?

— Нет, но, наверное, следует наложить какие-то ограничения на деятельность средств массовой информации. Мы слишком быстро работаем в последнее время. Ни один механизм не может работать без трения. Цивилизация тем более… Но так мы разорим большую часть информационных агентств.

— Вы сами рубите сук, на котором сидите.

— О, обо мне не беспокойтесь! — Эванс смял сигарету в пепельнице. — Отмените выпуски новостей — и показывать по телевизору будет нечего; кроме обучающих программ и рекламы овсяных хлопьев. Я не знаю, что делать, Янсен.

— И все-таки?

— Вы хотите услышать мое непредвзятое мнение? — Эванс хохотнул. — Я одновременно и за и против. Что, если мы пустим интервью в прямой эфир сегодня в десять вечера? У вас будет двенадцать часов…

— Всего двенадцать?

— По-моему, этого достаточно. Вы хотите изучить телепортацию, а я хочу выпустить передачу, пока интерес зрителей к погрому не угас. Не только ради денег, а потому, что нам обоим есть что сказать.

Джерриберри хотел вставить слово, но Эванс не дал.

— Мы заплатим вам тысячу долларов авансом, остальные три — если состоится интервью. Если интервью не будет — не будет и денег. Такие условия заставят вас рационально использовать время.

Янсену пришлось согласиться.

— Только скажите Бейли, чтобы не аннулировал мою кредитную карточку до вечера. Мне придется много ездить…

— Я передам ему вашу просьбу, но не знаю, согласится ли он.

Он телепортировался в «Лос-Анджелес Интернэйшнл», облюбовав кабину поближе к краю в длинном, изогнутом подковой ряду стеклянных цилиндров с закругленными крышами. Они ничем не отличались от городских кабин. На стене напротив горели огромные красные буквы ТИ-ВИ-ЭЙ. Джерриберри, поразмыслив, набрал новый код.

Он оказался дома, в Шейди Ресте, и набрал еще один код.

И вот он снова в одной из последних кабин в длинном ряду, но в другом, ровном. А на стене напротив — эмблема «Юнайтед».

На станции было безлюдно, только рабочий в синей униформе натирал пол.

Джерриберри вышел и с минуту наблюдал, что происходит в кабинах. То в одной, то в другой кто-то появлялся. Даже не оглядевшись, пассажиры принимались нажимать кнопки, набирая длинные ряды цифр, сбивались, бормотали ругательства, начинали заново и исчезали. Пассажиров было так много, что у Джерриберри закружилась голова.

Несколько секунд он снимал кабины видеокамерой.

Вдоль стены с эмблемой «Юнайтед» тянулся длинный-длинный ряд прилавков с весами для багажа. Все вокруг сияло чистотой — некому сорить. Здесь появлялись, как призраки, лишь пассажиры телепортационных кабин.

— Вам что-нибудь нужно? — раздался голос за спиной Джерриберри.

— Как мне пройти к начальнику станции?

Джерриберри посмотрел туда, куда указывал рабочий, и увидел необычайно длинный коридор.

— Зал управления в самом конце — там, где раньше был отель. Я позвоню, предупрежу, что вы идете.

Шаги Джерриберри гулко раздавались в пустом и длинном, бессмысленно длинном коридоре. Уходило драгоценное время. В конце коридора появилась багажная тележка. Вскоре она бесшумно подъехала к Джерриберри. Осанистый старик в строгом пиджаке спросил: