Дмитрий Грунюшкин - За порогом боли

Какая же, все таки, классная штука – тушеный в вине кролик! Светка смеялась, говорила, что после трех недель на полюсе даже рыбные консервы будут деликатесом. Она явно намекала на бороду, что уже начала оформляться на физиономии Макса.

Он сбежал. Грек не узнает, если на пару часов заскочить к Светке. Нельзя же ее на три недели бросать, подумает еще, что Макс насовсем ушел. Доказывай потом.

Им было хорошо вдвоем. Никаких забот, ничего плохого и даже просто не хорошего не могло происходить в мире, когда на тебя смотрят ее влажные блестящие глаза и трепетные губы совсем рядом, у твоего лица, а если протянуть руку, то ощутишь такое! Все, что касалось их двоих, куда-то отступило, в туман, в ночь… Словно Миша не борется сейчас со смертью, которая вцепилась в него хваткой бультерьера. Словно не пропал уже третью неделю не дающий о себе знать Кирилл. Словно не бродят где-то выродки, ждущие крови Макса и не кружит под городом грязной помоечной вороной невидимая тень Генерала.

Макс ни о чем не думал, по самую макушку погрузившись в это благостное тихое теплое спокойствие, которое он ощущал рядом со Светкой. И вдруг…

Вдруг эта звенящая радость лопнула, как лампочка, на которую попала холодная вода. Макс вздрогнул.

– Извини, что ты сказала? Я прослушал.

– Я говорю, отец вчера заезжал.

– Нет, еще что-то.

– А! Сердит он вчера был. С Юрием Николаевичем они о чем-то поспорили. Он, кажется, заставляет отца новый асфальт перед заводом класть, а у отца даже на зарплату денег не хватает.

– Что за Юрий Николаевич? – Макс постарался придать голосу безразличие, но самообладание его чуть не покинуло. Он весь напрягся, чувствуя, как мгновенно вспотели ладони. Хотя, глупость, конечно. Мало ли на свете людей с таким именем!

– Да управделами мэрии! Не знаешь Старкова, что ли?

– Неужто у Иван Сергеича могут быть какие-то проблемы с этим чиновником?

– Не скажи! Чиновник… – Светка усмехнулась кривовато. – Я когда по телевизору слышу, что у власти демократы, все время его вспоминаю. Он управделами уже лет пятнадцать. Сначала горисполкома, потом мэрии. Только табличку на двери кабинета поменял. Ух, и хитрющий мужик! Вот уж где мафия! Он двух председателей горисполкома и трех мэров пережил, и еще столько же переживет. Ты думаешь, мэр самый главный? Вот уж фигушки! Все через Старкова идет. Он главный. Что надо – подгонит, что не надо – притормозит. Мэр только придумывает, а делает Старков. Он и решает, в итоге.

– Ага. Как говорят в армии, самый главный командир – сержант. Так и здесь. – Поддакнул Макс. – А что он с этого имеет? Взятки?

– Нужны они ему! – отмахнулась Светка. – Ассоциацию «Город будущего» знаешь?

– Как не знать! – даже обиделся Макс. Это был крупный коммерческий конгломерат, под крышей которого работал не один десяток больших и маленьких фирм. Работали они очень солидно, по серьезному, но не броско, не высовываясь, почти без рекламы.

– Так вот, президент ассоциации – тесть Старкова. Ему уже восемьдесят скоро. Как ты думаешь, кто там на самом деле верховодит?

Макс не ответил, рассеянно ковыряясь в тарелке. Божественный вкус кролика как-то поблек. Вот уж чего Макс никак не ожидал, так это того, что главный пинок в сторону цели ему даст Светка.

Мысль заработала, заработала, раскручиваясь тугой спиралью. Информация, оброненная совершенно случайно, упала на место, как хитрая загогулина из «Тетриса», воткнувшаяся в нужную дырочку, заполняет свободное пространство, мгновенно убирая лишние клетки и упрощая картину до понятности.

Конечно, оставалось еще много белых пятен, но стал виден путь, по которому надо идти, чтобы найти искомое.

Макс больше не мог терпеть и засобирался, не замечая вытянувшегося Светкиного лица. Она не понимала, чем вызвана эта неожиданная спешка, но не стала упрекать своего мужчину. У них, мужчин, часто возникают какие-то срочные дела, которые женщинам не понять. Немного обидно, но он все равно к ней вернется, так зачем же дуться?

Макс выскочил из подъезда, нашел свою машину, оставленную в одном из соседних дворов. Приезжая к Светке, он никогда не оставлял машину два раза в одном месте, часто паркуясь весьма далеко от ее дома.

«Девятка» понеслась по городу по направлению к центральной площади. Макса охватил мандраж охотника, он совсем забыл осторожность.

Вот и здание мэрии. Десять мраморных ступеней, тяжелая дубовая дверь, традиционный милиционер на входе. Перепрыгивая через ступеньки Макс взлетел на третий этаж, где был кабинет управделами.

– Могу я с Генералом поговорить? – уверенным тоном спросил Макс у молоденькой симпатичной секретарши, не забывая очаровательно улыбаться.

– Сходите в МВД. Это через дорогу. Там есть один, – с такой же обольстительной улыбкой ответила она.

– А с Юрием Николаевичем как бы повидаться? – не смутился Макс.

– Не знаю. Вряд ли он вас примет прямо так, без договоренности, – секретарша все-таки поддалась мужским чарам и, мило зардевшись, благосклонно добавила. – Да и нет его сейчас. Может, только к вечеру появится.

– А где он? – не унимался Макс.

– В ассоциации, – пожала плечами девушка. – Где же еще?

К офису «Города будущего» Макс подъехал медленно. Поостыв и взяв себя в руки, Макс был уже рад, что управделами не оказалось на месте. Что бы он ему сказал? Генерал, сдавайся?!

Ассоциация располагалась в большом сером здании бывшего закрытого проектного института. Впрочем, институт и сейчас там находился, но занимал, дай Бог, пятую часть того, что принадлежало ему раньше. Поначалу кабинеты просто сдавались коммерсантам. Всем подряд, лишь бы платили. Но Старковские фирмы вытеснили «чужих» бизнесменов и сейчас почти все здание принадлежало «Городу будущего».

Макс остановился на противоположной стороне улицы и задумался. Он дышал глубоко и медленно, унимая возбуждение.

Вооруженная охрана в дверях. Посередине здания – лестница, разделяющая его пополам. Вот вам изолированных крыла по пятьдесят метров. Закрытый институт – там, наверняка, есть и подземный гараж, и внутренний дворик с боксами. А вот и глухая серая стена с воротами. Макс посмотрел направо. Да, одноэтажные постройки частного сектора. Потому тогда он и не увидел со двора знакомых ориентиров – их просто не видно через забор. Улочка второстепенная, очень тихая, вот и нет машин. Оттого и проехавшая за забором «Волга» отложилась в сознании.

Медленно, тяжело Макс поднял взгляд на четвертый этаж этой серой советской глыбы и посмотрел на окна. Он знал, что увидит, но сердце, все равно, дало сбой, когда глаза остановились на темных малиновых занавесях, затянувших наглухо окна одного из кабинетов.

Макс усмехнулся одними уголками губ.