Стивен Бакстер - Глаз времени

Задача миротворцев ООН в Северо-Западной пограничной провинции состояла в поддержании мира «путем наблюдения и недопущения конфликтов между местными народами». Провинция была самым просматриваемым местом на Земле. Наведение порядка здесь потребовало введения миротворческих сил, что привело к установлению несовершенного режима, который порой, как казалось Байсезе, вызывал еще большую напряженность и негодование у местных жителей. Но тем не менее уже несколько десятилетий он себя оправдывал. Наверное, это было лучшим, что могли предложить простые люди и сложный, небезупречный, но устоявшийся политический аппарат ООН.

На базе «Клавиус» все понимали важность своей миссии. Но существовало не так уж много вещей, способных нагнать тоску на молодого солдата, и поддержание мира — из этого числа.

Неожиданно вертолет отчаянно затрясло. Байсеза почувствовала, как ее сердце забилось сильнее. Может быть, сегодняшнее задание не будет таким уж малозанятным.

Вертолет продолжал кружить над селением вопреки турбулентности. И Кейси, и Абдикадир работали и разговаривали одновременно.

— Альфа четыре-три, это Примо пять-один, прием. Альфа четыре-три… — пытался связаться с базой Абдикадир.

Кейси ругался из-за того, что пропал сигнал спутника, указывающего их местоположение, и Байсеза догадалась, что он отключил автопилот и сейчас сам управляет вертолетом в условиях непредвиденной турбулентности.

— Ой, — сказал ее телефон жалобно.

Она поднесла его к лицу.

— Что случилось?

— Я потерял сигнал.

На экране появились параметры проверки.

— Прежде со мной такого никогда не случалось, — сказал телефон. — Это так… странно.

Абдикадир повернулся к ней.

— Наши устройства связи тоже барахлят. Мы никак не можем связаться с командованием.

Байсеза проверила свое оборудование. Связь с командованием была потеряна, никаких сигналов, как входящих, так и исходящих, не поступало.

— Сеть разведки также пропала.

— Значит, и гражданские, и военные сети — все выключились, — сказал Абдикадир.

— Как, по-вашему, это из-за грозы?

— Нет, если верить тому, что передавали те болваны метеорологи, — прорычал Кейси. — Как бы там ни было, а мне приходилось летать в грозу, и ничего подобного никогда не происходило.

— Тогда что бы это могло быть?

На какую-то минуту все замолчали. Все-таки в двухстах километрах (или около того) от места, где они кружили, упала ядерная бомба, превратив центр многовекового города в равнину из плавленого стекла. Связь пропала, непонятно откуда появился странный ветер. В подобных условиях напрашиваются самые худшие предположения.

— Как минимум… — нарушил тишину Абдикадир. — Мы должны предположить, что это помехи.

— Ай, — громко сказал телефон.

С озабоченным видом Байсеза поднесла его к лицу. Аппарат был у нее с детства. Эту стандартную модель, выпускаемую в странах ООН, подарили каждому двенадцатилетнему на планете. Таким образом эта до невозможности старая организация попыталась запечатлеть в памяти людей свою самую значимую акцию по объединению мира при помощи технологий связи. Большинство уже давно выбросило устаревшие устройства, изготовленные на деньги налогоплательщиков, но Байсеза поняла идею подарка, поэтому до сих пор хранила свой телефон. Она не могла относиться к нему иначе, чем как к другу.

— Успокойся, — сказала она ему. — Мама мне рассказывала, что когда она была молода, телефоны постоянно теряли сигнал.

— Легко тебе говорить, — ответил телефон. — Лоботомию не тебе сделали.

— Как вы это терпите? — поморщился Абдикадир. — Так раздражает. Я вот всегда выключаю режим диалога. Порой это… так раздражает…

Байсеза пожала плечами.

— Знаю. Но тогда теряется половина диагностических функций.

— И друга навсегда потеряешь, — подчеркнул телефон.

Абдикадир ухмыльнулся:

— Постарайтесь не привязываться к нему. Телефоны — как католические мамаши: всегда найдут, во что ткнуть тебя носом.

Вертолет опять тряхнуло. Он понемногу выровнялся и теперь низко летел над голой землей, все больше отдаляясь от деревни.

— Будет с нас на сегодня прогулок по крышам, — заявил Кейси. — Чертовски трудно управлять нашей малышкой в таких условиях.

Абдикадир взглянул на своего напарника с триумфом и улыбнулся.

— Вот мы и узнали, где заканчивается твой профессионализм, Кейси.

— Да иди ты! — рявкнул Кейси. — Этот ветер дует со всех сторон. Гляди, как колеблется скорость относительно земли. Эй-эй… Что это там?

Он стал указывать на что-то внизу.

Байсеза наклонилась вперед и стала всматриваться в местность внизу. Нисходящие потоки воздуха, создаваемые винтами вертолета, прижимали густую траву, и стало видно, что в земле была вырыта глубокая яма. Ей удалось разобрать, что внутри находится человек, который направляет на них длинную черную трубу.

— Гранатомет! — закричали все в один голос.

Вот тут она и заметила, как солнце метнулось, словно свет прожектора в ночном небе, и оказалось на другой стороне.

Вертолет перестал кружить над селением и направлялся прямо к нему. Его круглая кабина была немного опущена, а хвост приподнят. Моаллим ухмыльнулся и еще крепче сжал рукоятку своего РПГ. Но он чувствовал, как бешено стучит его сердце, как вспотели ладони, а глаза постоянно моргают из-за летящей в глаза пыли. Это будет его первый мужской поступок. Если ему удастся сбить вертолет, то он в тот же миг станет героем в глазах всего селения, все будут его приветствовать, в том числе и бывалые воины и мама. И она, конечно же… Но сейчас не время об этом думать, ведь прежде надо сделать дело.

И в этот момент паренек увидел людей, сидящих в безобразной круглой кабине вертолета. Неожиданно реальность всего происходящего поразила его. Неужели он вот так просто сможет лишить жизни тех людей, словно раздавить жука?

Тем временем вертолет завис над его позицией и мощный поток воздуха, идущий от винтов, сорвал с Моаллима его нехитрый камуфляж. Теперь выбора у него не оставалось: он не должен колебаться, иначе его убьют еще до того, как он сможет осуществить задуманное.

Смеясь, он нажал на спусковой крючок.

— РПГ! РПГ! — кричал Абдикадир.

Кейси потянул резким движением ручку управления. Байсеза увидела внизу вспышку, вслед за которой к вертолету устремилась петля дыма.

Она почувствовала сокрушительный удар, как будто «Птичка-невеличка», пребывая в воздухе, налетел на «лежачего полицейского». Неожиданно шум в кабине перерос в рев и из отверстий в фюзеляже внутрь машины ворвался ветер.

— Черт! — крикнул Кейси. — Нам оторвало часть рулевого винта.

Байсеза обернулась и увидела искореженный металл и тонкий дымок над тем местом, откуда из разорванной трубки вытекало масло. Винт еще работал, и вертолет мог держаться в воздухе. Но в мгновение ока все изменилось. Задыхаясь от потоков воздуха и почти ничего не слыша, Байсеза чувствовала себя ужасно беззащитной и уязвимой.