Алеся Троицкая - Церебрум (СИ)

— А что мне нужно?

— Ты поймешь это сразу, твой мир перевернётся с ног наголову. Главное, береги себя и палец. Ведь не так много примитивов с допуском в закрытые лаборатории.

— А ты?

— А что я? Отдохну, и да, закажи побольше еды, я не ел чертовы два дня.

— Эва, не бойся. Тебя просто продиагностируют. Знаю, это должны были сделать еще по приезду, но я решила дать время тебе отдохнуть и увидеться с отцом.

— Как мило, — без энтузиазма сказала Эванжелина, осматривая небольшое медицинское помещение и рыжего парнишку, которого представили как Грегори.

— Привет, Грегори, — Эва махнула ему рукой, но в ответ получила скупой кивок. Не будь рядом Лимеи, он бы так не напрягался.

Эва крутанулась на стуле, имеющем только одну цилиндрическую ножку, и охватила взглядом небольшое помещение. Скучное, серое и до тошноты пропитанное какими-то странными химически-металлическими запахами. Брр… Она до безобразия громко чихнула и как бы невзначай поинтересовалась, делая очередной поворот на стуле:

— Грегори, не ты подпортил запах?

Парень подал неопределенный звук, выглядывая из-за громоздкой аппаратуры.

— Ой, только не нужно отпираться, ну мы же, примитивы, такие, любим гадить, где и когда не попадя, на зло нашим покровителям, — Эва перевела полный сарказма взгляд на Лимею.

— Ведь это так неудобно, да? — Жалостливо выдохнула. — Какие же мы неблагодарные.

Идеально выщипанные бровки Лимеи поползли вверх.

— Эва, с тобой все в порядке, ты не заболела?

— Не-а.

— Тогда, что с тобой? Ты обиделась на то, что мне пришлось тебя закрыть?

Эва резко остановила кружение.

— Я видела детей.

— Детей?

— Да, там внизу, их разбирали принципалы, как каких-то волчат. Зачем они это делали, разве у этих детей нет матерей, которые их родили?

— А, и всего то?

— Да, такая вот мелочь, представляете!

— Эва, понимаешь…. в нашем мире популяция примитивов сокращается. Поэтому дети это большая ответственность, мы не можем доверить столь ценное воспитанию кому попало.

— Кто попало это те матери? — Эванжелину передернуло.

Лимея подошла к ней, доверительно понизила голос:

— Да, попадаются примитивы, как ты и Иринарх, но это скорее исключения, чем закономерность.

— Но в Изнанке, там тоже есть дети.

— Изнанка это другой мир, скверна, которой от упадка нравственности и отсутствия ценностей скоро не станет.

— А вы не задумывались, почему этот другой мир существует? Почему люди в нее сбежались, попрятавшись от ваших идеальных условий? Неужели от тупости. Типа, пойдем жить под землю, потому что мы идиоты. И не раздумывая, туда ушли. Да, я видела тех людей, общалась с ними и, знаете, в них я увидела больше жизни, любви и сострадания, чем в тех демонах, которые выбирали себе детей.

Лимея окинула Эву странным взглядом, от которого пошёл холодок. Даже рыжий поежился, но упорно делал вид, что разговора не слышит.

— Эва, неужели ты считаешь, что свобода там дала им большее, чем жизнь в семье принципала, где делают все, что бы ты ни в чем не нуждался? Ты веришь, что забота принципала это зло, даже не давая себе шанса разобраться.

Лимея отошла, уступая Грегори. Он тут же провел Эву в центр небольшой круглой площадки, прося, чтобы она не двигалась и не выходила за пределы. Тут же вокруг нее появился голубоватый барьер, а из него — лучи, сканирующие с макушки до пят.

— Какого шанса, такого же, какой вы дали моей маме?

Сложив пальцы домиком, Лимея поднесла их к губам, как будто не ожидала подобного поворота в разговоре, и задумалась. Эва честно заслышала, как механизмы в ее голове заскрипели.

— Как и другие беременные, она выполнила свою фикцию и воспроизвела тебя на свет.

— То есть вы признаете, что после ее убили? Также цинично и холодно, как вы это говорите.

Лимея неестественно выпрямилась и отвернулась к окну.

— Если честно, Эва, то та женщина вообще не должна была рожать. Низшим не позволено плодиться, чтобы ненароком не породить искалеченный ген. Ген, который может привести к исчезновению вас как вида. Только элитным примитивам с определенным набором хромосом и под строжайшим наблюдением специалистов можно и нужно сливаться.

Эва ошарашено моргнула.

— Так иметь детей можно не всем?

— Ты верно поняла, только отобранным образцам. И после рождения у такой пары каждый ребенок тщательно исследуется. Если в нем есть сомнения, его отправляют вниз, где он находит своего принципала из низших. А если он идеален, то попадает в семью элитарных. Это называется естественный отбор, только отбирает не природа, а команда биоинженерии, — с гордостью произнесла Лимея.

Эва ужаснулась, от подобной несправедливости захотелось кричать, но получился тихий выдох.

— А если вы ошиблись?

— Исключено!

— Но я же стою перед вами, моя мать была низшей, а меня вы признали как идеальной.

— Это немного другая история.

— Ну, а что вы потом сделали с мамой, узнав, что она отступила от правил, убили?

Эва только сейчас осознала масштаб горя той женщины скрывшей беременность на свой страх и риск. Папа говорил, что он сам узнал о ребенке, когда практически подошёл срок рожать. Пытался увести ее за стену, посчитав, что там они обретут счастье. Но мама надеялась до последнего. Она искренне верила, что ее принципал все поймет и оставит ребенка. Но оказалось все напрасно. Когда через пару дней отец за ней пришел, решив увести ее за стену насильно, Эсфиры уже не стало. Только чудом ему удалось распутать цепочку событий и отыскать своего ребенка. И как оказалось, на эту цепочку потребовалось долгих четыре года.

Принципал будто не расслышала вопроса, а рыжий, якобы не подслушивающий, запнулся об собственные ноги.

— Эва, а теперь помолчи, сканер очень чувствителен, и твое волнение выдается как отступление от нормы.

— Значит, я не такая идеальная, как вам хотелось бы.

Протест, это то, что клокотало внутри Эвы, когда они закончили ее мучить. Жгучий протест поджигал запал к действию, и она решила сбежать и прогуляться по зданию. Ей удалось, она заглядывала туда, куда не просят. И совала свой нос, где интересно. Путешествие получилось насыщенное, и о нем не терпелось рассказать отцу. А еще об этой надоедливой штуке.

Эва махнула рукой, прогоняя следящее за ней устройство. Маленький летающий шар с множеством мелких камер. «Теперь это твой новый друг», — с нескрываемым злорадством сообщила Лимея, когда без труда ее нашла. Хотя нашла — громко сказано, Эва и не старалась спрятаться. Так, немного досадить. Но, смотря на раздражающий шар, поняла, досадила только себе. Скорчив лицо, она отвернулась от раздражающей штуки.

«Эва, я делаю это ради твоей же безопасности, это ни в коем случаи не слежка, просто мера предосторожности. Если ты попадешь в неприятности, я всегда смогу помочь…». Ага, как же. Самый настоящий контроль каждого шага. Зато как подала, типа кушай и не обляпайся.