Вячеслав Поляков - Долгая дорога в рай (СИ)

— Вячеслав, как Вы, наверное догадываетесь, наша организация не занимается мелочами. И если уж я прилетел сюда из Москвы, то Вы должны понимать, что попали в непростую ситуацию.

— Подробнее, объясните, пожалуйста, — Славик невинными глазами посмотрел на Плахина.

— Вам всё объяснят, — продолжал давить Плахин, — в своё время. А сейчас будьте добры отвечать на вопросы.

— А Вы задавали вопросы? — удивился Славик.

— С какой целью Вы незаконно проникли на территорию России? — не обращая внимания на слова Славика повысил голос полковник.

— А я незаконно проник? — вопросом на вопрос ответил Славик.

— Отвечать! — Плахин стукнул ладонью по столу и привстал со стула, — здесь вопросы задаю я!

— Не верю, Тарас Юрьевич, — голосом Станиславского ответил Славик, — плохо играете, господин полковник.

— Что? — Плахин аж рот забыл закрыть от удивления. Фигуранты с ним так никогда не разговаривали.

— Я уж было совсем почувствовал себя Штирлицем на допросе у Мюллера, а Вы своей последней фразой всё испортили, Тарас Юрьевич. На дворе ведь не 37-й год, правильно? — Славик широко улыбнулся, — да здесь и не застенки кровавой гэбни, а солидная золотодобывающая компания. Может, мне пригласить своего адвоката, НАСТОЯЩЕГО адвоката, а в его присутствии Вы уже предъявите официальное обвинение? Или предписание какое-нибудь?

Плахин закрыл рот, уселся на стул и спокойным голосом произнёс в сторону Седова:

— Николай Иванович, а у тебя тут кофе подают? С коньяком. Сам видишь — короткий разговор не получился, — и добродушно рассмеялся.

— Сам варю, — Седов поднялся с кресла, — секретарша мне по штату не положена, — он подошёл к дальней стене открыл абсолютно незаметную дверь зашёл в комнату за ней и вскоре оттуда послышался шум работающей кофемолки. Через некоторое время Седов вышел, держа в руках бутылку коллекционного «Арарата» и коньячные бокалы:

— Кофе через пару минут будет, — поставил бутылку и бокалы на стол для совещаний, а сам направился на свою кухню, спросив на ходу:

— На закусь кто что любит: лимон, сыр?

— И бутерброды, — ответил Плахин, — я к вам прямо с аэропорта, а в самолёте сам знаешь как кормят.

— Так, может, обед заказать с ресторана? — обернулся Седов, — через двадцать минут доставят.

— Не надо, Коля. Так перекусим, — махнул рукой Плахин, — в ресторан лучше ужинать поедем, тем более что и время-то уже ближе к вечеру, — и без всяких предисловий заявил, повернувшись к Славику:

— А вот раньше ты попугливей был, Вячеслав Леонидович.

— Раньше — это когда?

— Раньше — это в 81-м, в Ташкентском госпитале. На каждый шорох оборачивался.

— Поглядел бы я на Вас в такой же ситуации, — безразлично ответил Славик, — да после такой контузии…

— Ладно, не обижайся, Вячеслав, — это я так, для затравки разговора.

— А-а, — протянул Славик, — травить, значит будете…

— Это ты в каком смысле? — подозрительно уставился на него Плахин.

— В смысле байки травить, а не в том смысле, как вы обычно делаете…

— Оби-иделся, всё-таки, — неодобрительно покрутил головой «юрисконсульт», — ну, извини, неудачно начал. Я имел в виду, что разговор наш начнётся с тех событий в Афганистане.

— А что это вдруг? Это ж когда было-то? Все сроки давности прошли.

— У НАС, — веско произнёс Плахин, — сроков давности не бывает. Тем более, что не всё там так просто.

— А что не так с теми событиями?

— Да всё не так. Начнём с того, что туда ушёл отряд, а вернулся ты один. Единственный свидетель. И ничего не рассказал о том, что там произошло.

— Этот вопрос мне задавали сотни раз, Тарас Юрьевич, ещё тогда в госпитале, — сказал Славик, — и ответ на него вы сто раз прочитали.

— Читал, знаю: амнезия и так далее, — спокойно ответил Плахин. — НО! Сейчас мы уверены, что ты всё вспомнил! — заорал он вдруг, — и ты нам всё расскажешь!

— А почему Вы так считаете? — удивлённо спросил Славик.

— Потому что я видел как ты смотрел на этот шарик, — Плахин выложил из «дипломата» на стол всё тот же рениевый шар с красной чеканкой и продолжил, — ты его узнал! А видеть его ты мог только там, в том ущелье!

— Да я не о том, — поморщился Славик, — я имел в виду другое: почему вы считаете, что я вам всё расскажу?

— Потому что НАМ, — Плахин опять с нажимом выделил это слово, — рассказывают всё! И по другому не бывает.

— Всё когда-нибудь случается впервые, — философски заметил Славик, — но, давайте ближе к делу: что вы хотите за этот шар?

«Юрисконсульт» сначала оторопел от такого резкого перехода и выдал:

— Первое: ты оформляешь нам доверенность на право управления контрольным пакетом акций этой компании…

— А у вас губа не дура, — перебил его Славик, — давайте сделаем по-другому: Вы отдаёте шар, а я Вас отпускаю без требования компенсации за наезд. Лады?

В этот момент шею Славика захлестнула стальная удавка и безопасник, незаметно подошедший сзади, затягивая стальной тросик, прошипел в ухо:

— Ты что о себе возомнил, придурок? Ты здесь никто и звать тебя никак, понял? Мы таких как ты пачками в землю…

Договорить он не сумел, так как лопнувший тросик с силой хлестнул его по лицу. Безопасник вскрикнул и, бросив удавку, зажал лицо руками. Из-под его ладоней показалась кровь. Славик, не оглядываясь назад, укорил Плахина:

— Грязно работаете, полковник.

Плахин быстрым движением выхватил из «дипломата» пистолет, направил на Славика. Тот сделал резкое движение вперёд, пытаясь встать и полковник выстрелил. Пистолет разорвался в его руке и упал на стол. Плахин схватился за предплечье повреждённой руки и зашипел от боли.

Не обращая внимания на страдания Плахина, Славик откинулся на спинку стула и озадаченно произнёс:

— Вот как такое может быть? Казалось бы, два абсолютно разных человека: полковник спецслужб Плахин и уголовник Харя. А повадки одни и те же. Парадокс! Может мне кто-нибудь объяснить, почему так происходит?

Ответом было дружное молчание. Плахин баюкал отшибленную руку, а Седов сидел у задней стены и молча прижимал к щеке окровавленный носовой платок. Славик немного помолчал, а затем вынес вердикт:

— Значит так: гражданин Седов Николай Иванович, за попытку убийства гражданина России Вы приговариваетесь к вечной ссылке в места, не столь отдалённые.

— Я не убивал, придушить хотел, — угрюмо проворчал безопасник.

Славик, не обращая внимания на его слова продолжил:

— Гражданин Плахин Тарас Юрьевич, за попытку рейдерского захвата частной коммерческой компании и попытку убийства гражданина России Вы приговариваетесь к вечной ссылке в места не столь отдалённые.

— Я не убивал. В руку хотел попасть, обездвижить…

— Что вы оба хотели, меня не интересует, я исхожу из фактов…